Зверь

Неприятный запах полыни ударил в нос, вызывая отвращение. Открыла глаза и уставилась в потолок.

Старый с пятнами в моей комнате. Точнее в спальне принцессы.

Я живая?

Не умерла?

Чудо.

Стала вспоминать, но вдруг ужаснулась, что жуткая ночь мне лишь приснилась, и ничего не было. Возможно ли? Ведь по сну получалось, что оборотни вернули себе облик и контроль над зверем, а вот я… умерла.

Или все же нет? Я ведь в спальне принцессы…

А если приснилось, и сегодня день новолуния, где меня сожгут? Стало не по себе.

Хотела присесть, когда услышала:

– Отдыхай, деточка. Еще нужно поспать.

С трудом повернула голову, ощущая покалывающую боль в области шеи, желая увидеть свою галлюцинацию с добрым голосом. Но на скамейке сидела вполне реальная пожилая женщина с круглыми щечками с тряпкой в руке. Она мочила ее в траве, опуская и вновь поднимая. Выходило, что несет полынью именно от этой тряпки.

– Что это?

– Целебная трава. Она исцелит рану.

– Рану… – повторила я, вздрагивая от жуткого воспоминания огненной лапы медведя на своем плече.

Только вот зачем медведь ударил лапой? Вытянула шею, не обращая внимания на раздражающий щелчок, желая осмотреть плечо, и ужаснулась. Рана выглядела печально.

– А за что меня так?

– Оберон завершил свадебный обряд.

– О как… – заметила, удивляясь их «добрым» обрядам. Слава богу, что не убил.

– Будущие муж и жена делятся своей кровью на брачной церемонии, смешивают ее.

Хорошо хоть меня там не размазало по снегу от этого смешения. От такого удара можно и трупом выйти на выходе.

– И где… Оберон?

– Наводит порядки. Ох, сколько работы ему предстоит. Запустили…

– А вы…кто?

– Я Дадирия, кухарка. Мы люди его отца. Когда ведьма прокляла Оберона, мы ушли в деревню.

– А я смогу его увидеть?

Тут женщина ухмыльнулась и бросила взгляд на стену. Кинула тряпку в таз и медленно поплелась к двери, оставив меня без ответа одну в спальне.

Долго я не скучала. Спустя время в коридоре послышались шаги. Уверенные, громкие. И еще запах… Приятный, вызывающий трепет в душе.

Дверь открылась, и я увидела Оберона. Высокого со шрамами на лице. Ничего не изменилось, был таким же хмурым и неприветливым. Но при этом его глаза горели огнем. Мужчина был рад.

– Принцесса Валивия, – учтиво выдал он, приближаясь ко мне.

Слишком быстро и беспардонно. Девушка в постели, а он как танк прет. Сразу вспомнила, что плечо открыто, и принялась прятать, начиная рукой закрывать рану пледом.

– Не смей! – послышалось грозное требование, от которого вздрогнула.

– А вы не смотрите! – в тон ему ответила.

Оберотень некоторое время смотрел, а потом выдал:

– Принцесса Валивия, хочу принести вам благодарность за спасение моего народа. Вы выполнили клятву и освободили нас. Я ваш должник и навечно буду преданным защитником.

Хорошо, что челюсть не отвалилась. Вот это приветствие! Прямо-таки король.

Вздохнула, четко понимая, что у меня образовалась проблемка. Оберон видит меня принцессой Валивией. Король не в курсе последних событий. Он не понял, что я совсем другая.

Провела пальцами по подбородку и кивнула в ответ, не зная, что ответить. Лопотать про долг не собиралась.

– Вы теперь не звери? – перешла на нормальное общение без дифирамбов.

– Оборотни, как были и всегда. Но сейчас мы можем контролировать свои сущности. И я благодарен за вашу смелость! Несмотря на то, что я оборотень, вы согласились выйти замуж за зверя.

Его выканье раздражало. Там в лачуге он так не старался. Корона и ответственность так повлияли?

– Всегда рада, – бросила в ответ, обдумывая его слова. – Что с захватчиками?

– С кем?

Понятно. Нужно вспоминать старые фильмы и говорить, как раньше.

– Гай, Люсия, Одион…

– Они в башне… – как-то с надломом произнес он, будто заставлял себя.

– Им будет полезно, – заметила, отмечая его внимательный взгляд. – И теперь проклятие ушло?

– Да.

– Я рада.

– Твой отец вызволен из башни. Я отпустил его.

Вот это зря! Хитрый лис. Изловчился…

– Перед тем как уехать, король Рубер желает увидеть вас. Сейчас он отдыхает, дожидаясь вашего выздоровления.

Для него я всегда больна. Мерзкий старикашка. Еще и ждет, зная, что я не его дочь. Что хочет от меня?

– Если вам невыносима жизнь с моим народом, то я не буду удерживать… – вдруг заявил мужчина, пристально наблюдая за мной. В глазах пылал яростный огонек.