Внучь олегарха (СИ) - Номен Квинтус
— Реакторы, — тут же поправил его Пантелеймон Кондратьевич, — сейчас стало правильно такое слово использовать. Кстати, тоже вроде эта девица так их называть придумала.
— Странная она какая-то, — задумчиво подытожил Николай Семенович, — если ее предложения просто почитать, так ведь чушь какая-то получается, а если вдуматься…
— И вдуматься после того, как ее предложения воплотятся в чем-то материальном, — хмыкнул Пантелеймон Кондратьевич, — то почему-то оказывается, что это вовсе не чушь. Но непонятно, откуда она все это знает: ведь и этот самолетик колхозный, мне Мясищев говорил, буквально по ее эскизу построен был, и в Губкинском институте именно она тему с катализатором для бензина высокооктанового предложила. Опять же, сестра ее родная вон какое лекарство придумала, и сдается мне, что не сама она это сделала. Такое впечатление, что она просто во всем разбирается!
— Да не разбирается она, — отмахнулся от этой мысли Николай Александрович, — она на самом деле очень мало в чем разбирается. Так, по верхам нахваталась всякого — но вот как организатор она вне всяких похвал. Понимает, как людей заставить… вдохновить на нужную всем работу и очень хорошо придумывает, как людям все необходимое предоставить. Взять тот же Брянск: там сорок процентов затрат приходится на постройку жилья для работников завода, опять же детских садов и школ — и понятно, что на завод она соберет лучших работников, которые будут изо всех сил стараться с завода не вылететь.
— Но все равно она какая-то непонятная, — уперся Николай Семенович, — есть в ней что-то такое…
— И непонятного в ней даже больше, чем вы думаете, — весело отозвался Павел Анатольевич. — Когда мы выяснили, что именно она приказ разослала, все же первоисточник выяснить постарались — но абсолютно безуспешно. Зато выяснили, что подготовка у девушки — огого!
— Что, скрывается от слежки умело?
— Нет, хотя у нее особые отношения с секретностью, но с конспирацией, допустим, она явно не в ладах: дважды ведь телеграмму отправила, на чем мы ее и вычислили. Однако сумела же всего двумя ударами бандита на тот свет отправить! А мы потом незаметно смотрели, как она физкультурой занимается, и даже для себя кое-что новенькое нашли: девушка почти любого даже оперативника способна голыми руками завалить. И даже ходит она… она ведь даже в одно место на автомобиле дважды по одному маршруту не ездит! Ее точно кто-то готовил, и готовил долго — но вот когда и где… мы ее биографию чуть ли не по минутам прошерстили: негде ей было всему этому обучиться, да и не у кого. Один наш товарищ вообще несколько лет с ней по соседству жил — и ничего не замечал, а ведь спец не из последних. Впрочем, он и по поводу ее испанского удивился…
— Думаете, ее где-то подменили на пути в Москву?
— Точно знаем, что нет, она именно та за кого все ее принимают. Но вы правы, непонятная девушка у нас.
— Да что вы все заладили: непонятная, странная… — как бы в шутку рассердился Николай Александрович. — У девушки просто огромный организаторский талант, и она себя тоже… организует. А вам бы все ее подозревать в нехорошем.
— Работа у нас такая, — невесело хмыкнул Павел Анатольевич, — и подозревать, и все прочее.
— Не надо тут «прочего»!
— И не будет: с этим-то в ней все кристально ясно. Абы кому приказы передавать точно не доверят, да и то, чем она занималась все это время…
— Ну что, доели? И каков итог обеда будет?
— Она права в одном: если мы не успеем, то опоздаем, и опоздаем навсегда, — ответил на вопрос Пантелеймон Кондратьевич. — а опаздывать мы права не имеем. У кого-то есть возражения?
Но возражать ему никто не стал…
Сессия Совмина, о которой упомянул Николай Александрович, состоялась девятнадцатого и двадцатого апреля, в преддверии очередной годовщины рождения Ильича. А я получила постановление о передаче в распоряжение Комитета по полупроводникам четырех блоков электростанций по тридцать два мегаватта в пятницу двадцать шестого. И опять меня этим постановлением назначили ответственной за их строительство! Но и это было уже хорошо, а привязку стандартного проекта к местности в Брянске даже студенты МИСИ произвести сумеют. То есть сумеют это сделать еще в течение мая, а там и стройка начнется. А потом и закончится: сами по себе электростанции были все же небольшими, а с новыми технологиями строительства их почти гарантированно уже к октябрю возведут. То есть здания возведут, в затем уже парни из МЭИ и оборудование довольно быстро поставить сумеют. Я об этом еще до майских успела с соседями договориться: в МЭИ было договариваться исключительно легко. В том числе и потому, что я сумела уже почти договориться с московскими властями о том, что и им в городке МВТУ можно будет четыре жилых дома поставить…
Вообще-то когда писатель Булгаков писал о «жилищном вопросе», он даже не подозревал, что (а) вопрос этот все же решить вполне возможно и (б) что его можно будет использовать «для ускорения научно-технического прогресса». И уж тем более не подозревал, что и сам этот прогресс решению вопроса сильно поспособствует. А поспособствование началось еще в Уральской области, где были выстроены уже четыре таких же электростанции, причем работающие на экибастузском угольке. Всем хорош уголек, если его все же научиться правильно сжигать — но в МЭИ эту проблему давно решили. А вот «вторичную проблему» решать там даже не пытались, так как это вообще их обязанностью не было. Да и компетенций не было тоже — а без «компетенций» такие проблемы не решаются. Обычные проблемы, просто у уголька из Экибастуза они оказались раз в пять более серьезными: после сжигания угля получается зола (или шлак, что в принципе одно и то же), а золы в этом угле было чуть ли не пятьдесят процентов. И мне несколько раз в жизни пришлось повидать огромные золоотвалы у Троицкой ТЭС — но сейчас на проблему взглянули другие люди, и взглянули с совершенно иной стороны. Ведь эта зола — хоть и слабое, но вяжущее вещество, так что если ее перемешать с песком (а еще с цементом, чтобы схватывание побыстрее шло), то из этой смеси можно делать превосходные (и очень дешевые) кирпичи или блоки. Вроде бы не особо подходящие для постройки жилых помещений по каким-то причинам, но вот для помещений производственных они оказываются вполне годными. И это помещение производственное только за счет снижения стоимости стройматериала сразу дешевеет процентов на десять-пятнадцать.
В Минстрое технология очень понравилась, и там быстренько наладили производство небольших (относительно) заводиков, такой кирпич из золоотвалов производящих. А так как старые кирпичные заводы никто при этом закрывать даже не собирался, то с материалами для постройки уже жилья стало очень сильно проще. Нет, все равно избытка кирпича в стране не наблюдалось, но вот если какую-то стройку удавалось включить в план…
В план расширение городка МВТУ я включила постройку еще шести жилых домов, детского сада, школы и новенького «районного дома культуры»: почему-то без этого дома культуры (а по сути дела, всего лишь небольшого клуба с кинозалом и помещениями для библиотеки) мои предложения отклика у властей не получили. А вот с ним — план подписали практически не глядя. Почему — загадка природы, но это точно случайностью не было: почти такой же жилой массив для Брянского завода тоже без ДК утверждать тамошние власти не захотели. Но я, вероятно, просто чего-то еще не поняла в настроениях советского руководства. Ну, не очень-то и хотелось, мне было важнее завод в Брянске поскорее запустить. Ведь когда он заработает, можно будет приступать к изготовлению уже нормальных компьютеров, а чтобы они были именно нормальными, ребята в НТО успели сделать очень много. То есть — почти все, что просила…
Глава 17
Сессию я проскочила хорошо. То есть в буквальном смысле хорошо: все оценки в зачетке у меня были «хор», что, мне кажется, несколько разочаровало преподавателей. Но я сочла результат вполне достойным: для меня сейчас главным было получение диплома как такового, а будет он красный или синий, мне было вообще плевать. Да хоть с одними трояками! Впрочем, с трояками я бы просто вылетела из института, ведь в МВТУ требования к студентам были исключительно высокие…
