Талисман цесаревича - Сергей Юрьевич Ежов
Ну что же, задачи поставлены, цели определены, я берусь за создание нефтяного двигателя. Когда я приехал на жительство в Ольшанку, то очень быстро подружился с Николаем Викторовичем и Петром Николаевичем. Вместе мы ходили смотреть на полудизель Мамина, что стоял в разрушенной бывшей колхозной лесопилке. Умудрённые колхозной жизнью коллеги объясняли мне устройство полудизеля, взаимодействие его частей, мы даже разок завели простоявший десять лет без ухода двигатель, и он заглох лишь, когда кончилось топливо — солярка, смешанная с отработанным маслом. Коллеги объяснили мне устройство калильной свечи, значение маховика для работы этого типа двигателей и ещё много всяких полезных мелочей. У нас была мысль перетащить двигатель к школе и, установив в старой кочегарке, использовать его в качестве учебного пособия, но не судьба — РОНО воспротивились: как бы чего не вышло! А потом и сам двигатель исчез — кто-то сдал его в металлолом.
Глава 11
На первой же остановке к моему экипажу подошла Луиза и, премило краснея, спросила:
— Юрий Сергеевич, я видела, что Вы и на ходу продолжаете работу с бумагами, возможно, моя помощь не окажется лишней?
— Если Вам нетрудно Луиза, то я с удовольствием приму помощь. Но заранее предупреждаю, что сейчас я занимаюсь отнюдь не музыкой.
— Оружием? Государь при мне говорил, что Вы талантливый оружейник.
— Нет, не оружием, а скорее средством доставки оружия к полю боя.
— Ах, как интересно! Юрий Сергеевич, позвольте Вам помочь!
— Извольте. Но мой экипаж невелик, и кроме Вас в нём поместится только одна дуэнья. Прошу выбрать из тех, что имеются при Вашей особе, самую субтильную.
— Как прикажете, мой господин! — сделал книксен Луиза и упорхнула.
— Блин… Ты бы меня Лиза ещё белым господином или сахибом обозвала. — тихонько проворчал я ей вслед.
Вскоре мы снова отправились в путь, при этом Луиза переместилась в мою коляску, а рядом с ней на заднем сиденье экипажа угнездилась миниатюрная брюнетка. Как оказалось, среди Луизиной прислуги все дамы оказались впечатляющих статей, и она не нимало не мудрствуя, взяла в лизинг самую мелкую из всех имевшихся служанок одной из фрейлин.
Разместились мы вполне удобно: я на переднем сиденье, спиной к направлению движения, обложился папками с нужными мне бумагами. Ещё перед выездом мой денщик и прекрасный мастер на все руки Тимоша сделал откидной столик, за которым, оказалось, вполне удобно работать прямо на ходу. При необходимости столик закреплялся горизонтально, а когда надобность в нём исчезала — ставился вертикально. Сейчас в коляске Тимоши нет: к его удовольствию он отправился к своей ненаглядной Аннушке. Тимоша с Аннушкой обвенчались ещё в Павловске и теперь ожидают первенца. За вовремя представленные сведения Тимоша пожалован дворянством и десятью тысячами рублей. Павел хотел пожаловать Тимоше офицерское звание, но тот взмолился:
— Хосударь-батюшка, царица-матушка! Не надо мне офицерских погон!
— Почему ты отказываешься, Тимоша? — удивилась Наталья Алексеевна.
— Дак, царица-матушка, тогда я должон солдатами командовать, а я тому не обучен, стыдно станет. И хотел бы я дальше служить его высокоблагородию, ежели конечно можно.
— Посмотри, какой ответственный мужчина твой Тимоша! — одобрительно кивнул в мою сторону Павел — Ну будь, по-твоему, Тимофей Панкратович. Даю тебе три года, за это время ты обязан обучиться у Юрия Сергеевича науке управления, а после этого срока не обессудь: сдашь экзамены мне лично, после чего получишь офицерское звание. И не возражай — твоя служба солдатская, что приказали, то и выполняй. Ясно?
— Так точно, ясно, государь-император! — вытянулся Тимоша.
Ну что же, к троим моим ученикам-телохранителям добавился четвёртый. Учеником Тимоша оказался превосходным: внимательным, вдумчивым, по-крестьянски основательным. Штабного офицера из него не вырастить, но полноценного командира роты, батальона, а то и полка очень даже можно. Будет такой основательный служака: надёжный, упорный, смелый и внимательный к нуждам подчинённых офицер.
Сейчас напротив меня сидят две девицы. Чтобы они не скучали, я поручил им разобрать несколько папок, разложить бумаги по номерам страниц, а после прошить, чем они сейчас и занимаются. Я же серебряным карандашом рисую детали двигателя. Как приедем в Москву, найду несколько мастеров, а ещё лучше — безумцев, которые уже сейчас пытаются создать паровую машину, и озадачу их полудизелем. Насколько я знаю наш народ, обязательно найдутся мужики, которые загорятся идеей, и создадут потребный механизм во вполне реальные сроки. Мне останется лишь снабжать работников всем необходимым да обеспечивать секретность с безопасностью.
Черкая по листам, я поглядывал на своих спутниц и на их одежду. Только теперь до меня дошел смысл понятия «дорожное платье». Честно, я раньше много раз читал эти слова, но никогда они не вызывали у меня ничего кроме простодушного удивления: зачем, спрашивается, заводить одежду специально для дороги? Людям некуда деньги девать? Как оказалось, дорожное платье создано как раз для экономии: пыль, грязь, многодневное нахождение на открытом воздухе под солнцем, дождём и ветром самым печальным образом действуют на одежду. Красители восемнадцатого века весьма нестойки, и цвет ткани быстро выгорает. Кроме того, все имеющиеся ткани абсолютно натуральные, от дождя очень быстро приходят в негодность, и только одно путешествие из Петербурга в Москву способно превратить дорогое платье в бомжовский наряд. Выход? Правильно: шить специальную одежду из прочных, грубоватых тканей неброских расцветок, которые примут на себя все дорожные невзгоды. Как мне пояснили, такие платья можно брать напрокат, чем люди со скромным достатком охотно пользуются.
Какой из этого следует сделать вывод для себя? Вывод такой: нужно браться за создание устойчивых красителей. Для начала анилиновых красок — они проще всего в производстве. Потом, когда подрастут химики, которые обучаются по моим учебникам, они возьмутся за более сложные вещи, в том числе и за синтетические волокна.
Ну да ладно, найду людей для занятия красками, это вполне реальная задача для нынешнего технологического уровня. Я смутно помню, что анилиновые краски стали производить примерно в середине девятнадцатого века, так что моё влияние конечно рояль, но не анахронизм.
Записываю в блокнот пришедшие мысли и возвращаюсь к тому с чего начал: к полудизелю. Черчу и вспоминаю: когда бишь появились эти самые нефтяные двигатели? По всему выходило, что ближе к концу девятнадцатого века, точней вспомнить не удалось. Теперь возник вопрос: а потянет ли нынешний уровень металлообработки изготовление этакого девайса? Судя по тому, что я видел на Литейном дворе, Адмиралтействе и прочих продвинутых по нынешнему времени заводах, задача более чем решаемая. Тогда смотрим с другой стороны: а будет ли спрос на такие движки? Ответ: однозначно да! Нужны, хотя бы для организации регулярных перевозок на большие расстояния.
Тут я представил, как от Питера до Москвы с бешеной скоростью в пятнадцать километров в час помчатся скрипучие деревянные автобусы, и невольно засмеялся.
— Чему Вы смеётесь, Юрий Сергеевич? — тут же полюбопытствовала Луиза.
— Вот представил, как большой экипаж, в котором находится два десятка мужчин и женщин в роскошных нарядах, мчится по этой неказистой дороге со скоростью пятнадцать, а то и двадцать вёрст в час. Как их подбрасывает на каждом ухабе и как дамы при этом визжат.
— Господи, Юрий Сергеевич, это же, сколько лошадей нужно запрячь в такую повозку!
— Не так всё страшно, дорогая Луиза Августа, в такой экипаж вовсе не будет запряжено лошадей.
— Как же в таком случае он поедет?
— Вы слышали о паровой машине Ньюкомена?
— Разумеется. Во всех императорских загородных дворцах и во многих домах знати в Петербурге такие машины качают воду.
— Именно так. А теперь вообразите, что к повозке приделали такой двигатель.
— Я читала о самоходных машинах французского инженера Кюньо[46]
Мдя… А вот я о них и не подозревал.
— Двигатель, который я рисую, будет работать не на энергии пара, а напрямую от энергии сжигаемого топлива.
— Вы мне разрешите посмотреть на Ваши рисунки?
— С удовольствием.
Секунда, и Луиза перескочила на моё сиденье. Здесь кроме меня ещё
