Вероятность выживания - Вячеслав Ануфриев
Я присел на самом верху склона, обозревая местность и прикидывая наиболее безопасный и быстрый маршрут. За десяток минут, прошедший с момента, как я покинул поляну с деревом, я отошёл не так уж далеко. Найдя маленький ручеёк, пробивающий себе путь вниз, я утолил жажду. В туалет, как ни странно, не хотелось, видимо вся лишняя вода покинула меня вчера в виде пота. Светило вышло из-за виднокрая недавно, утро только начиналось, я рассчитывал к полудню уже спуститься в низины, а возможно, даже уже выйти на дорогу.
С соседнего дерева, что росло рядом со склоном, послышался тихий щебечущий звук, хорошо слышимый в окружающей тишине, прерываемой только шелестом листьев и пением птиц. Я оглянулся в поисках источника и наткнулся на чёрные бусины глаз недавней гостьи. Белочка пристально смотрела на меня, по всей видимости, проследовав за мной по деревьям.
— Что тебе от меня нужно? — я настороженно оглядывал рыжую гостью, та на мои слова не отреагировала никак. — Не ходи за мной, ты и так всю еду сожрала из мешка, что тебе ещё надо?
Не дождавшись никакой реакции, да и в принципе её не ожидая, я приготовился к спуску. Тридцатиметровый склон был довольно крутым, но учитывая растущие на нём деревья, никакой опасности для спуска не было. Одной рукой держа изрядно похудевший заплечный мешок с вещами, а другой при этом цепляясь за стволы, я начал движение, бросив ещё один взгляд на белку. Та не делала никаких попыток догнать меня, прыгнув вместо этого в направлении поляны и скрывшись из вида.
Быстро спустившись, я двинул дальше, в который раз кляня себя за непредусмотрительность, из-за которой я взял с собой мало еды и не взял хотя бы даже маленькой фляжки.
* * *Тощий голодный салор осторожно крался по следу. След был вчерашним, и судя по запаху, это был двуногий. Двуногих зверь не любил, именно они убили почти всех его сородичей. Но от этого двуногого пахло по другому, не так, как от опасных, запах был как от тех, кого они с сородичами подстерегали в лесу и нападали. Это, а ещё отсутствие пищи, исчезнувшей с недавних пор на его территории, толкало салора на преследование.
Зверь осторожно подкрался к поляне, от которой запах двуногого был особенно силён. Хищник втянул воздух в ноздри, запахи подсказывали ему, что намеченная им жертва провела здесь ночь и ушла совсем недавно. Салор вылез из зарослей, и осторожно ступая, двинулся по следу. Его внимание привлекла белка, сидящая на нижней ветке дерева. От неё странно пахло, и она не спешила убегать от зверя, как обычно делали её сородичи. Салор на всякий случай угрожающе зашипел, но странная белка никак не отреагировала на угрозу.
Белка была довольно упитанной, давно не евший свежего мяса хищник мгновенно решил полакомиться ей. По деревьям он лазил не хуже белок, перепрыгнуть на другое дерево ей не удастся, они слишком далеко, а по земле зверь легко нагонит хвостатую жертву. Салор долго не раздумывал. Несколько прыжков, и вот он уже летит, готовый впиться когтями в замершую от ужаса мишень.
Белка подняла лапы и быстро задвигала коготками. На пути летящего хищника внезапно выросла невидимая фигура из пересекающихся невероятно тонких нитей. Пролетевший через это неподвижное, словно вросшее в пространство образование, зверь ударился о ствол дерева уже грудой окровавленных фрагментов. Белку брызгами крови не зацепило, она заранее отпрыгнула на более высокую ветку. Оглядев окровавленный ствол и груду дурно пахнущей нарезанной требухи, маленький хвостатый зверёк забрался в дупло и приступил к занятию, которому предавался практически всё свободное время — ко сну. Через несколько минут кровь бесследно впиталась в ствол, из земли вылезли корни и оплели остатки незадачливого хищника. Уже через час от салора остался только сгусток корней, неотличимый от десятков других похожих сгустков среди мёртвых деревьев.
* * *Перед тем, как выйти наконец-то на дорогу, я прошёл сквозь одну из заброшенных деревень, к ней с гор вела тропа, на которую я случайно наткнулся. Сплошь покосившиеся деревянные дома с заколоченными окнами и дырявыми крышами, упавшие заборы, активно зарастающие огороды и любые открытые участки с неутоптанной землёй. Уже довольно ощутимо хотелось жрать, мелькнула мысль поискать что-нибудь съедобное в домах, но заходить внутрь развалюх не решился. Самое ценное при уходе забрали сами селяне, остатки разграбили мародёры, и теперь сама природа довершала этот процесс разрушения.
Посидел немного на лавочке у крайнего дома, старую дорогу отсюда уже было видно. Естественно, она была пустой. По ней теперь разве что грузы из Крайтона в Квинт и обратно возят, одна-две телеги в день. Даже отсюда было видно начавшие зарастать обочины и проглядывающие кое-где на самом полотне зелёные пятна травы. Здесь ещё было более-менее ровно, дальше дорога будет петлять между холмов, их там много, поскольку местность зажата между краем Угрюмого хребта и отрогами Скалистого. Самые удобные для засады места были именно там.
Учитывая, что грабить теперь особо некого, а те немногие грузы, которые ещё возят по старой дороге, хорошо охраняются, все разбойники должны были уже искать более прибыльные места. Именно так и было, но я точно знал, что одна банда в холмах осталась.
Идти по дороге было намного проще, чем лазить по кочкам и чащобам. Даже не торопясь, я двигался достаточно быстро. Светило недавно перевалило высшую точку, времени было вполне достаточно, поэтому я экономил силы. Единственной проблемой был всё более усиливающийся голод, поскольку с жаждой мне помогали многочисленные ручьи, пересекающие дорожное полотно по зарытым в грунт трубам. Я с горечью вспоминал хлеб и орехи, украденные наглой белкой, они сейчас бы мне не помешали.
Впереди по дороге послышался какой-то шум. Из-за поворота показались тягловые быки, а затем и то, что они тянули — большую грузовую телегу. Следом показалась вторая такая же. Обе ехали по центру дорожного полотна, не приближаясь к краям. Я отошел за край дороги и присел на заросший мхом ствол упавшего дерева. Возницы и охрана внимательно осмотрели меня, но сочтя неопасным, вновь принялись осматривать дорогу впереди и окружающий лес. Я поглядел на колёса, они довольно сильно вдавливались в дорожный грунт, видимо,
