Зимние ходоки (СИ) - Сухов Лео
По центру, рядом с опорным столбом, ставилась печка. А металлическая труба от неё выходила наружу через специальное отверстие. Кровати, как лучи, расходились в стороны — в своеобразные карманы, которые образовывали четыре натянутых троса. Тент сверху присыпался снежком для пущего утепления.
Единственным минусом такого шатра был его размер и вес. Ткань-то и человек мог на себе тащить, а вот тент и жердь приходилось класть на сани. И всё это только баги вытянуть могли. Сто пятьдесят тентов, как никак! А кожа — штука плотная и тяжёлая.
Ближе к ночи снова посыпал снег, а затем началась настоящая метель. Нормально согреться не получалось, даже закутавшись в спальник и не снимая тёплой одежды. Поэтому всю ночь, несмотря на усталость, мы, скорее, вполглаза дремали, чем крепко спали…
Дневник Листова И. А.
Триста пятьдесят девятый день. Милая ночь с незапланированной стрельбой.
В смысле, спали бы! Но посреди ночи раздался тревожный звук гонга, висевшего рядом с дежурными. Я практически сразу открыл глаза и, схватив револьвер, выскочил в холодную ночь.
И всё равно не успел.
Совсем недалеко ревел и хрипел от боли один из багов. Он упал на бок, судорожно дёргаясь и попутно свалив один из шатров — и выглядело это, прямо скажем, жутко.
Но куда страшнее выглядела причина его состояния. И этой причиной был… Как бы это сказать…
Ну если говорить прямо, то сначала я подумал, что передо мной — огромный синий богомол. И только потом понял, что насекомое такого размера — перебор даже для этой планеты! А ещё подметил, что у него не хитин, а, скорее, кожа с плотными наростами. Но передние лапы, сложенные у груди по-богомольи, всё равно придавали ему отчётливое сходство с земным насекомым.
Второй мыслью было, что это никакой не богомол, а кузнечик. Всё-таки задние лапы с высоким суставом явно предназначались для прыжков. Но, как уже было сказано, не бывает таких огромных насекомых, чтобы у них голова болталась где-то на уровне трёх метров…
Была у этого монстра ещё и средняя пара лап. Она, правда, больше выполняла опорную функцию и была расставлена в разные стороны — прямо, как у пауков.
А в завершение жуткой картины — вытянутое бронированное тело размером с небольшой автомобиль и короткий хвост с шипованным шариком на конце. Венчала всё это безобразие маленькая, покрытая бронёй голова, из которой угрожающе торчали две пары то ли жвал, то ли бивней.
И я ведь ни разу не засомневался, что это существо — естественный продукт здешней эволюции. Сука! Только природа могла до такого монстра додуматься!.. А если бы я знал, какие ещё сюрпризы хранит в себе это чудовище — десять раз подумал бы, прежде чем кидаться на него с револьвером.
Но здесь и сейчас я был к нему ближе остальных. Поэтому, не раздумывая, рванул вперёд, вытянув руку и целясь в голову. И тут мне повезло: эта помесь насекомых с ночным кошмаром как раз решила впиться в шею несчастного бага, который от боли даже замер на несколько секунд.
А у меня появилась возможность остановиться и начать стрелять, посылая пулю за пулей в тупую маленькую башку с четырьмя большими злыми глазками.
Существо издало странный звук, будто рядом открылась огромная скрипучая дверь. Пули выбили ему оба глаза на одной стороне морды — и, кажется, это было больно. Отчаянно стреканув, как вертолёт лопастями, «богомол» скакнул вперёд. И…
И я едва шею себе не свернул, отслеживая траекторию его прыжка! Эта тварь перепрыгнула разом весь наш лагерь! И, приземляясь, чуть не убила передними лапами следующего бага…
Но тут уж не растерялся кто-то из владельцев «слонобоев»: шмальнул картечью. Что характерно, тоже в голову. А поскольку выстрел пришёлся почти в упор, то шансов у «богомола» не было. Голова лопнула, расплёскивая в разные стороны своё содержимое…
А те из бойцов, на кого попали капли, вдруг начали отчаянно кричать. Трое человек упали наземь, катаясь по снегу и пытаясь счистить с лиц какую-то слизь. Ещё двое пытались стянуть с себя одежду в тех местах, куда угодили капли.
Раненый баг тоже вёл себя очень активно: хрипя от боли, он умудрился завалить второй шатёр. А попутно отправил задними ногами в полёт трёх ребят из группы Джошуа, пытавшихся ему помочь.
Ну а я, не отрываясь, смотрел, как в ужасающий мороз, который морозил не то что воду из фляги, но и струю мочи в полёте, по ткани тента медленно стекает тёмно-коричневая, похожая на кисель кровь… Что это вообще такое, а?..
— Огонь! — голос Костромы вывел меня из ступора.
Наша валькирия как раз успела собрать небольшое каре из мушкетёров. Очень вовремя, потому что из-за снежной стены вокруг башни вдруг выскочил второй хищник. И нацелился он явно на очередного бага.
Рой пуль встретил его в воздухе. А на снег — точнее, на ещё один шатер, рядом с разбегающимися багами — приземлилась уже агонизирующая синяя туша.
Судорожные движения его лап, правда, сбили ещё три шатра. А один из ребят, кто в этом шатре жил и не успел выскочить, получил удар передней конечностью…
Парня пронзило насквозь — от плеча до паха. А когда на этой же конечности его потащило вверх, он был ещё жив и, похоже, испытывал невероятные ощущения. Хорошо ещё, кто-то не пожалел патрона, чтобы эти мучения быстро оборвать, попав бедолаге в область сердца.
Ну а выстрел из «слонобоя» наконец-то оборвал агонию второго монстра. Жаль, что к этому моменту «богомол» успел наворотить дел…
По периметру лагеря вспыхнули костры, взметнув в воздух высокие языки пламени. Видимо, кто-то щедро сыпанул туда дров и хвороста.
И ответом на это стало злобное стрекотание из кружившейся вокруг лагеря пурги…
Тем не менее, новой атаки не последовало. А наш лагерь уже суетился, пытаясь хоть как-нибудь исправить то, что натворили странные ночные твари.
— З-заметь, б-братан! В-вся жив-вность с-свлила в Пу-пущу! — подошедший ко мне Мелкий дрожал на ветру, но не спешил прятаться обратно в палатку. — Бу-будто з-знали об этих г-гадах!
Я, и сам чувствуя, что уже замерзаю, только кивнул. А затем начал на всякий случай перезаражать револьвер.
— Го-говришь, не к-каждый г-год пы-приходят? — Мелкий осмотрел наш потрёпанный лагерь, а затем, отбивая зубами чечётку, двинулся назад в шатёр: — Д-да ну н-нахрен!..
Я тоже скрылся в палатке. Чтобы выбраться из неё спустя минуту полностью запакованным и пойти выяснять, чем для нас закончилась ночная атака.
Закончилась она, как выяснилось, не очень хорошо. Минус одиннадцать человек. И минус баг. И это только два монстра напали! В голосе Костромы прямо чувствовалось, что больше она нам по ночам спокойно спать не даст.
И тут я был полностью на её стороне! Лучше быть готовым к бойне и максимально сократить число возможных жертв. Иначе этим прыгучим сволочам нашей маленькой армии надолго не хватит. Очень уж резво они счёт открыли, и не в нашу пользу…
Несмотря на то, что из-за снежной стены больше не стрекотали, я этой ночью настоял на усиленных мерах безопасности. И то, что мы полностью сожгли одну из поленниц… Да фиг с ней! Это не такая уж большая цена за отсутствие новых трупов.
Дневник Листова И. А.
Триста пятьдесят девятый день. Марш сквозь вьюгу и метель.
Этот день выдался похуже, чем предыдущий. Метель и пурга превратили наш отчаянный марш в испытание на выживание. Никогда не думал, что смогу выдержать что-то подобное. Но, как оказалось, пределов своей прочности я не знал…
В общем, началось всё с того, что после завтрака мы вновь выступили в сторону лагерей беженцев, замеченных из Алтарного. Сколько там было до ближайшего? Километров семь-восемь? Наверное, где-то так. К сожалению, сам я не успел посмотреть, поэтому даже не знал, сколько ещё надо пройти.
Но мы шли и шли. Даже не остановились на обед, хотя в планах он присутствовал. От холода уже ни рук, ни ног не чувствовали — но шли, как заведённые. Переставляли ноги, хрипели на морозе, помогали идти товарищам, но не давали себе отдыха.
