Чародей среди Чародеек - Boroda
Вилл взлетела повыше, так, чтобы можно было следить за происходящим через заросли. Пришлось, правда, чуть отодвинуть пару веток: слишком уж зелень была густая. Рядом с ней устроились её подруги, а вот Калеб остался на дне оврага. Благо, тот был не глубоким, поэтому хотя бы слышать парень должен был сносно.
Тем временем Нилл с чародейством закончил. Парень выглядел утомлённо, но с состоянием, в котором девушки его видели в прошлый раз его усталость рядом не стояла. Просто чуть более осунувшийся, круги под глазами, немного горбится.
Рыжий чародей с лёгким любопытством посмотрел на отряд галготов и лурденов, которые с любопытством пялились на него, бросил взгляд на стол под открытым небом, пару секунд пристально разглядывал Седрика.
Да, посмотреть там было на что. Огромный монстр, раза в два выше человека, со впечатляющими когтями и зубами. Морда страшная, весь в чешуе, вместо ног длинный, мощный хвост, на котором тот и сидел, возвышаясь над всеми присутствующими за столом.
— Впечатляюще, — заговорил Змей, с лёгкой усмешкой наблюдая за идущим к столу магом. Рядом с одним из стульев, расставленных вокруг стола, лежал рюкзак Нилла. Легко было узнать земную вещь на Меридиане. Видимо, место было приготовлено для рыжего чародея.
— Благодарю вас, — в голосе Нилла не слышалось страха, а ведь Стражницы, при первой встрече, порядком струхнули, увидев эту образину. — Лорд Седрик, полагаю?
— Верно, чародей Нилл, — улыбка Змея стала шире. Невероятно, но выражение морды чудовища казалась… э-э-э… не таким злобным, как обычно. Словно Седрик пытался показать расположение. — Присаживайтесь, по приказу Князя Фобоса Эсканора я прибыл сюда, чтобы поговорить, и выразить его… неудовольствие.
— Минуту, пожалуйста… — маг сел на предложенный стул и закопался в рюкзак. Достал какую-то коробочку, потом бутылку… ту самую бутылку с чёрным камешком, который превращается в дым, если кто-то рядом врёт. Бутылкой, была поставлена возле рюкзака так, чтобы Седрику было не видно. После неё миру была показана фляжка, из которой чародей сделал пару глотков. — Простите. Зелье, помогающее при потере крови. В прошлое моё посещение вашего мира я слегка… не рассчитал специфику Меридиана.
— И как вам специфика? — Змей иронично задрал правую «бровь».
— Я бы сказал… весьма неожиданна и не очень приятна.
— Говорите прямо — отвратительна, — Седрик на секунду зло сжал челюсти. — Магии сущие крохи, Меридиан вытягивал всё, что у вас есть, а работать получалось только за счёт накопителей, принесённых с собой, правильно?
— В общих чертах…
— Хорошо, что вы подготовились. В нашем мире практически кончились чародеи. Меридиан, у которого забрали Сердце, выпил почти всех. Остались только те, кто построил обители на богатых Драконьих Жилах, которые сейчас позволяют магам хоть как-то выживать, аккумулируя магию. Мир, умирающий от жажды, иссушает чародеев ещё в утробе матери, убивая и младенца и его родительницу.
Нилла передёрнуло. Как, впрочем, и всех Стражниц, следящих за разговором. Хай Лин, зависшая рядом с Вилл, зажала ладошками рот, с ужасом смотря на бутыль с чёрным камушком. Полностью прозрачную, в которой не видно было ни клочка дыма.
— Это… ужасно… — прошептал рыжий.
— Это наша реальность, — тяжело упали слова Змея. Казалось, они придавили всех, кто их слышал. — Мир не хочет умирать, забирая любую магию до которой дотянется.
— Я не думал, что всё настолько плохо.
— Хуже не придумать, — в голосе Седрика слышалась злость и тоска. — Сначала погибли все создания, в чьих жилах текло волшебство, и которые не могли сопротивляться Жажде Меридиана. Все, чародей Нилл. В нашем мире больше не осталось в дикой природе единорогов, светлых фей, лунных лотосов, соловьёв-чарунов и многих других видов. Только живущие в специальных питомниках, которые приходится закрывать один за другим — не хватает магии. Часть видов уже потеряна безвозвратно, либо потому что они не могли жить в неволе, либо потому что мы не имели возможности их вовремя найти.
Змей, казалось бы, забыл, что рядом с ним находятся посторонние. Он будто не Ниллу всё это рассказывал, а проговаривал самому себе. Угрюмо, потеряв всю злость, что была в начале.
— Маги… не самое страшное, что потерял Меридиан из-за своей Жажды. Часть животных и растений исчезла. Не имеющие магии или могущие сопротивляться вытягиванию волшебства виды сейчас безвозвратно корёжат природное равновесие. И выживают сильнейшие. Монстры, рядом с которыми моя текущая форма покажется скромной и безобидной, заполоняют всё вокруг. Фактически, прекрасный Меридиан, который я знал в детстве, уже погиб, уступив место клубку звериной злобы и жажде выжить. Даже если в мир вернётся магия — как прежде уже не будет никогда…
Тишина опустилась на всё вокруг. Нилл сидел мрачный, как и рыжая Элис рядом с ним. Барон выглядел нервно. Не было похоже, что он под впечатлением от рассказа. Казалось, что мужчину больше пугает присутствие Седрика и его воинов, что пристально следили за несколькими солдатами в одеждах баронства и парой телохранителей Элис.
Бутылка Нилла стояла прозрачной… И Вилл с ужасом понимала, что что-то в её душе сейчас безвозвратно рассыпается, сгорает, оставляя во рту фантомный привкус горечи. Девушка чувствовала себя так, словно её… предали. Это так они защищают Вселенную от Зла Фобоса? Калеча и уродуя Меридиан? Позволяя этому миру убивать ещё не родившихся младенцев? Уничтожая, пусть и не своими руками, целые популяции волшебных зверей? Стражницы Завесы… Скорее Телохранительницы Палача!
— Позвольте вопрос, лорд Седрик? — заговорил вдруг Нилл, нарушив тишину. Змей, словно проснувшись, бросил на чародея удивлённый взгляд, но через мгновение приглашающе махнул огромной лапой. — Я чувствую в вас магию…
— Я — оборотень, — монстр чуть развёл лапы, как бы демонстрируя себя. — Наша магия обращена… внутрь, поэтому мы не можем творить заклинания, но и Меридиан не имеет возможности выпить некоторых из нас. Тех, кто от рождения имеет высокое сопротивление к внешним воздействиям.
— Благодарю за ответ, — кивнул рыжий. — Вы говорили о неудовольствии Князя…
— И разговоре, — кивнул Седрик. — Для вас — разговор, чародей Нилл. Князь знает о вашем желании дистанцироваться от конфликта. Весьма
