Эпоха перемен (СИ) - Котов Сергей
«Я хочу, чтобы ты чувствовал поддержку, — сказала она тоном, не терпящим возражений. — Пускай в это раз всё будет иначе».
Я подумал немного, и всё-таки согласился. Если уж мы решили, что между нами всё серьёзно — будет честно делиться не только радостями, но и скелетами в шкафу.
Для меня таким скелетом, конечно, была моя мама. Ужасно не хотелось рассказывать Мирославе всю историю — но как иначе объяснить необходимость моего отсутствия минимум на день на новогодних праздниках, от которых и без того осталось не так уж много?
В своей откровенности мне даже пришлось пройти по самому краю.
— Но почему ты решил поговорить именно сейчас? — спросила она. — Разве это не ждёт до конца праздников?
Я вздохнул и посмотрел ей в глаза. Врать не хотелось. Но и сказать правду полностью я не мог.
— Слушай, есть некоторые вещи, в которые ты можешь не сразу поверить… — начал я.
Мирослава чуть нахмурилась и подалась вперёд, опершись на кухонный стол.
— То, что в мире не так всё просто устроено, как иногда кажется, я знаю, — сказала она. — На своём примере знаю, Саш. Когда умерла бабушка, я видела её. Не во сне, а так, как тебя сейчас. Она приходила на школьный двор и будто пыталась мне что-то сказать. Я долго не хотела маме это рассказывать, но потом не выдержала… в общем, оказалось, что родители не выполнили кое-что, о чём она просила. Не всё раздали. Так что в жизни всякое бывает, я знаю…
— В общем… скажем так, я знаю некоторые вещи, которые могут произойти, — ответил я. — С очень высокой степенью вероятности. И знаю, что их можно предотвратить.
— Ясно, — кивнула Мирослава. — А как это связано с твоей мамой? С ней что-то может случиться? Слушай, если это что-то, связанное с её новой семьёй — ну, например, что её муж не очень хороший человек — то ты лучше с таким не суйся. Хуже будет.
Я вздохнул и покачал головой.
— Слушай, ну ты совсем-то за детский сад меня не держи, — я грустно улыбнулся. — Нет, дело не в этом.
— Тогда в чём?
— Моя сестра, — ответил я. — Она может погибнуть. В ближайшее время.
Мирослава чуть поджала губы и потрогала левую бровь. Я заметил, что она всегда так делала, когда начинала нервничать.
— Саш, это очень серьёзный вопрос, на самом деле. Ты, возможно, этого не понимаешь — но для твоей мамы это может быть очень чувствительно. Если ты рассчитываешь на восстановление отношений — то такой разговор может всё испортить.
— Я не рассчитываю, — ответил я, глядя ей прямо в глаза. — Ей действительно грозит опасность.
Мирослава молчала пару минут, то глядя на меня, то переводя взгляд на собственные ладони. Я не торопил её. Для меня молчание было предпочтительнее детальных расспросов. Врать я по-прежнему не хотел, но и рассказывать слишком многое тоже.
— Саш… а скажи, эта твоя способность, видеть некоторые вещи из будущего — она уже срабатывала? — спросила Мирослава.
Я тут же вспомнил Ваську Петрова.
— Можно и так сказать… — вздохнул я.
— Так можно сказать или да?
— Да, — ответил я. — Она срабатывала, совершенно точно. Меняла ход событий.
— А к лучшему или к худшему?
Иногда мне начинало казаться, что Мирослава видит меня насквозь и от этого становилось неуютно. Хотя, конечно, она просто была не по годам умна.
— К худшему… — признался я.
— Смотри, а что, если твоё вмешательство поменяет всё к худшему? — спросила она.
— Я думал об этом, — кивнул я. — Но что может быть хуже смерти⁈ Как я могу хотя бы не попытаться?
— Может, — ответила Мирослава. — Например, две смерти. Не думал?
— Нет, — признался я. — Но знаешь? В тот раз я действовал импульсивно, не обдумав всё. И это было впервые, когда я попытался что-то изменить, поэтому, возможно, сейчас…
— Так, подожди, — Мирослава меня перебила, выставив перед собой ладони, — получается, видеть такие вещи из будущего ты стал недавно?
— Верно, — кивнул я. — Где-то полгода как.
— А про меня, получается, ты тоже видел?
— Нет! — Я энергично помотал головой. — С тобой точно нет! Нас это никак не касалось!
— Хорошо, — она кивнула. — Ну а теперь-то ты всё продумал? Вот приедем мы к твоей маме, и что ты скажешь? «Моя сестра завтра погибнет, поэтому надо делать так-то и так-то?»
Я задумался. А ведь и правда: конкретного плана у меня не было. Я хотел только предупредить, попросить держаться подальше от автобусной остановки одиннадцатого января. А потом, на всякий случай, самому быть на месте в назначенный срок…
— Мужики, блин, — Мирослава улыбнулась. — Вам нельзя в такие вещи лезть. Самостоятельно, по крайней мере. Ты знаешь, когда это должно случиться? Хотя бы примерные обстоятельства?
— Знаю точно, — кивнул я.
— Отлично. Значит… — она улыбнулась, приглашая продолжить фразу.
— Достаточно будет сделать так, чтобы они в это время находились в другом месте, — ответил я.
— Молодец! — кивнула Мирослава. — Поэтому давай её пригласим к нам.
Я чуть не поперхнулся.
— В смысле, сюда? — растерянно переспросил я.
— Ну да. — Мирослава пожала плечами, — заодно по Москве погулять. На выходные. Можно с дочкой. Надо будет кресло для машины купить… или я у бати попрошу другую одолжить? Можно с водилой даже! Это её сильнее впечатлит.
— С водилой? — я всё пытался переварить её предложение.
— Ну конечно, — кивнула она. — Так понял, мама у тебя немного заморочена на материальных вещах. Надо показать, что у нас с тобой всё очень благополучно. И отношения сразу наладятся!
— Наладятся… — автоматически повторил я, всё ещё в некотором ошеломлении.
— Саш, ну перестань попугайничать! — сказала Мирослава. — Ты не обижайся, но на самом деле с такими людьми проще всего: сразу понятно, что им надо. Ну а тебе надо с мамой хорошие отношения поддерживать. Это важно, для очень-очень много. Так почему бы не сделать так, чтобы всем было хорошо?
Мне хотелось сказать что-то резкое, что-то про то, какой должна быть настоящая материнская любовь и что негоже её покупать… а потом я вдруг понял, что это снова говорит молодое тело и гормоны. А накопленный жизненный опыт шепчет, что Мирослава совершенно права. Зачем отказываться от того, что можно получить достаточно легко?
— Знаешь, а ты права, — ответил я.
Только глаза почему-то защипало.
Мирослава поднялась, подошла ко мне и села на колени. Потом наклонилась и поцеловала. «Просто знай: я люблю тебя за то, что ты есть», — прошептала она мне на ухо. И на душе стало гораздо спокойнее.
Мы выехали рано утром, затемно. Дмитрий Петрович выделил нам «Гранд Чероки», с особенными номерами. Хорошо хоть без проблесковых маячков…
Было прохладно, шёл небольшой снежок. А я был рад, что мне не надо рулить — в полутьме комфортного салона мы обнялись, согревая друг друга.
— Саш? — тихо окликнула меня Мирослава.
Кажется, я немного задремал, потому что за окном городской пейзаж уже сменился заснеженным лесом.
— Да? — ответил я, потягиваясь.
— Как твою маму зовут?
— Наталья Гаврииловна, — ответил я.
— Интересное отчество, редкое… слушай, а ты отцу не говорил обо всём этом?
— Нет.
— И правильно. Не говори пока, — кивнула она, погладив меня по шершавому «ёжику» на голове.
— Потом расскажу, — ответил я. — Когда всё решится.
— Это правильно.
— Ага. Знаю…
— Странно так… — Мирослава вздохнула, глядя в окно. — Вроде бы совсем рядом с Москвой, а ощущение будто в зимнюю сказку попали. Скажи?
— Зарево над городом видно, — возразил я.
— Ну да. Если приглядываться… а вообще интересно было бы поехать вот так, куда глаза глядят, в темноту… запастись разными вещами, чтобы зимой можно было выжить. Палатку, там, горючего запас… оружие на всякий случай… и ехать — до самого океана!
— Интересные у тебя фантазии! — заметил я. — Это ж сколько ехать-то придётся?
— А ты представь, что выбора нет? — спросила Мирослава. — Вот представь, что ты узнаёшь, что завтра ядерная война начнётся? И единственный способ выжить — бежать?
