Дорога на юг - Алекс Войтенко
Техас мы пересекли можно сказать на одном дыхании остановившись только однажды, в Лабоке, где мне захотелось посетить музей от Техасского Технологического Университета. Элвиса в музей не пустили, даже после того, как он продемонстрировал всю собачью воспитанность и знание этики.
— Ну и ладно, — воскликнул он обижено — хоть высплюсь на твоем диване, пока ты будешь разглядывать старые скелеты и грязное белье.
Не знаю, откуда он об этом узнал, но вышло все именно так, как он и обещал. В нескольких залах музея была представлена экспозиция, рассказывающая об истории Американского континента, были представлены скелеты доисторических животных, когда-то обитающих здесь, и чучело одинокого быка с грустными и одновременно удивленными глазами, со свалявшейся пыльной шерстью, как бы говорящего о том, что когда он был жив, то ни за что бы не допустил такой антисанитарии в отношении себя. А пропитавшая его шкуру пыль чувствовалась стоило оказаться о чучела, уже в нескольких шагах.
— А, что, о таком изобретении как пылесос, работникам музея не известно? — поинтересовался я как бы между делом.
— Вы просто не понимаете! Ведь это буйвол, вряд ли он даже подозревал, что в мире существуют такие средства как душ! Здесь же он представлен в своем естественном обличии, именно так он и выглядел при жизни.
Точно! Подумал я, особенно в свете того, что рядом с чучелом красуется картина, где эти быки находятся в реке, погрузившись по самую шею в воду. Похоже это неправильные буйволы, и они когда-то давали неправильное молоко. Впрочем, переубеждать работницу музея не стал.
В следующих залах была представлена коллекция моделей одежды начала века. Мужских костюмов не нашлось и десятка, зато женских платьев, юбок и блузок, всех форм и расцветок больше сотни. Некоторые из них украшали манекены, другие просто висели на плечиках или на специально изготовленных вешалках, показывающих объем. Здесь же имелось множество фотографий того времени и все тот же неистребимый запах пыли. Честно говоря, я едва вытерпел всю оплаченную экскурсию, к концу которой боялся превратиться в один из пропитанных пылью экспонатов музея. Последние залы, относящиеся к современному искусству, вызвали скорее улыбку, чем какой-то интерес к выставленным образцам. Чего стоит вылепленная из щепок фигура человека, сидящего на стуле, или же инсталляция из поставленных друг на друга нескольких древних кресел заваленных взятым с той же помойки мусором.
Но несмотря ни на что, прогулка по музею, оказалась весьма познавательной, а у меня в альбоме появилось с десяток новых фотографий, благо что вести съемку не запрещалось. Вернувшись в фургон застал Элвиса раскинувшегося поперек дивана, мирно похрапывающего на спине и растопырившего свои лапы в разные стороны. При этом прищурившись одним глазом, он убедился в том, что это именно я и продолжил бессовестно дрыхнуть не обращая на меня никакого внимания.
Ночевали мы здесь же в городке, остановившись в одном из отелей. Все же после целого дня на жаре, хотелось принять душ, и отдохнуть в мягкой постели, с чистыми простынями. Я не стану говорить, что они в фургоне грязны, все же раз в неделю, все они отправляются в прачечную, но в отеле все-таки гораздо удобнее. В связи с этим, начал подумывать о том, что стоит, наверное, поменять свой автомобиль, на что-то более удобное. Например, тот же кемпер, но в кузове грузовика. Здесь грузовиком считается любой пикап, который по сути им и является. Впрочем, это дело будущего.
На утро следующего дня мы отправились дальше. Еще вчера выйдя из музея нарвался на одного не слишком довольного, как, впрочем, и сам я, экспозицией мужика, который, по его словам, отправился в отпуск, и сейчас объезжает все музеи в округе, приобщаясь к прекрасному.
— Лучше бы я провел это время с друзьями в баре, сокрушался он, но Лиззи втемяшилось в ее светлую головку прикоснуться к светлому, доброму и вечному, и прислонить к этому не только нашего сына-оболтуса Гарри но и меня. А что может быть добрее стаканчика хорошего бурбона, от старика Уильямса, я просто не представляю. Но бурбон остался, а Финиксе, Гарри уже готов выть на луну, а я уже сбился со счета, объезжая неизвестно какую экспозицию питаясь байками гидов и выдыхая в себя пыль веков. Из всего, что я видел, пожалуй, лучшей была выставка ретромобилей в Тукумкэри. Не пожалей лишнего дня, и загляни именно туда парень, поверь ты останешься доволен. Куда интереснее, чем разглядывать древние кости коров и собак, которых полно на любой скотобойне.
Честно говоря, музей меня не впечатлил. Это была скорее небольшая выставка частного владельца и коллекционера ретро автомобилей. Заплатив девять долларов, я прошелся по ангару, где выли выставлены, наверное, с десяток грузовиков тридцатых-сороковых годов и пара седанов того же времени. Самым старым экспонатом оказался «Форд Т» начала века. Правда от нее несло такой ветхостью, что создавалось впечатление о том, что ее притащили с какой-то свалки, наскоро и довольно грубо скомпоновали детали, покрасили в черный цвет и установили на колодки.
И если, например, в «Кадиллак-Эльдорадо», представленный здесь же можно было сесть в салон, и попытаться почувствовать себя его владельцем, то у «Жестянки Лиззи» со всех сторон висели предупреждающие таблички, что экспонат трогать строжайше запрещено. Ну, да ткнешь его куда-то и сделаешь дыру, в проржавевшем насквозь кузове. Зато стал понятен намек ковбоя о том, что среди экспонатов почетное место занимает копия его супруги. Правда «брюнетка, но такая же древняя, и сварливая недотрога, как и она».
Глава 14
14
Город мне понравился с первого взгляда. Тихие прохладные улочки, свежий воздух, в котором несмотря на близость моря, совсем не чувствуется влажности. Множество велосипедистов, и самое главное, город оказался белым. Специально купил брошюрку-путеводитель, и там говорилось, что здесь в преобладающем большинстве проживают белые. Мексиканцев, которых оказалось около тридцати процентов, тоже скорее можно было отнести к белому населению, а вот черных встречалось очень мало. В основном среди туристов. Как определил? Да очень просто, на автомобильных номерах, указан штат регистрации, и все негры, которые мною
