Завод: назад в СССР (СИ) - Гуров Валерий Александрович
— Может, как-нибудь в следующий раз? Как наберу материал, который можно в вашей газеты опубликовать, — я максимально вежливо отказался от предложения.
— А вы, Николай, расскажете о своем замечательном романе? — председатель на этом быстро потерял ко мне интерес.
Коля, понимая, что сможет получить свою минутку славы, начал воодушевленно беседовать с Вениамином. Тем лучше, у меня же вместо минутки славы появилось своя минутка — для общения с Аней. Собственно, за этим я сюда и приходил.
— Смотрю, у тебя полный кружок почитателей, — я подмигнул девчонке.
Мы с Аней поболтали о том о сем, я предложил тост за её творческий успех и пригубил шампанского. Время летело стремительно, за окнами начало смеркаться.
— Уважаемые товарищи литераторы, — Вениамин вышел на сцену, привлекая к себе внимание. — Попрошу ненадолго отставить бокалы и сделать совместную фотографию!
Идею снимка все восприняли на ура.
Председатель сходил в подсобку, вынес оттуда «Зенит» и видавший виды штатив. Одна из ножек штатива была даже сломана и перемотана изолентой.
— Всех попрошу взойти на сцену для фотографии!
Вениамин не без проблем установил на штатив фотоаппарат. Выглядела эта конструкция крайне ненадёжно. Ну, один-то кадр этот Боливар ещё вынесет, надо думать.
— Пойдем, сделаем фотографию, на память, — предложила Аня. — Потом можно вырезать снимок из газеты и вклеить в альбом!
Я пожал плечами и поддался Ане, которая взяла меня за руку и повела на сцену, где уже толпились литераторы, занявшие все лучшие места. Аню тут же поставили в центре. Ну а мне оставалось занять место с краю. Перспектива не очень, поэтому я недолго думая занял самый первый ряд — иными словами, лег в центре будущего кадра.
— Минуточку! — Вениамин отбежал, взглянул через объектив, поправил фотоаппарат, чтобы в снимок влезли все присутствующие.
Он взвёл затвор, запуская механизм задержки спуска, и, нажав на маленькую кнопочку автоспуска, побежал сам занимать место на сцене.
— Скажите сы-ы-ы-ы-ы…
Лютикович прервался, потому что штатив фотоаппарата начал стремительно заваливаться. Место склейки изолентой просто тихо переломилось пополам.
Бух!
Новенький «Зенит» грохнулся на линолеум. Фотоаппарат успел щелкнуть на лету. Вениамин, хватаясь за голову, бросился к фотоаппарату. «Зенит» остался цел, а вот штатив немедленному восстановлению явно не подлежал. Председатель с пунцовым лицом смотрел то на одну, то на вторую половинку переломанной ножки.
— Я ж без премии останусь, если сорву репортаж про ветерана труда! — воскликнул Вениамин.
— Какой кошмар… — испуганно протянула Аня и перевела взгляд на меня, посмотрев с надеждой. — Егор, а ты сможешь помочь Вениамину Лютиковичу починить штатив?
Видимо, наши приключения с «бычком» так впечатлили её, что она решила — ножку штативу я сращу прямо здесь и сейчас.
— Смотреть надо, — ответил я.
И Аня, у которой это, похоже, уже вошло в привычку, взяла меня за руку и подвела к председателю.
— Вениамин Лютикович, а Егор ведь у нас слесарь! — гордо сообщила она. — Может, дадите ему…
Пока девчонка говорила, я взял штатив и посмотрел, что конкретно там приключилось. Ножки у треноги были сделаны из дерева, с металлическим механизмом регулировки высоты. И вот одна из этих ножек приказала долго жить, по сути, развалившись на две части.
— Что-нибудь придумаем, — заключил я. — Вы только сам штатив принесите, чтобы я размеры снял.
— Не знаю, как вас благодарить! Я носил его к своим знакомым, они делали скобу, — председатель указал на другую ножку штатива, где действительно стояла металлическая скоба в месте перелома. — Но через месяц он сломался снова, только в другом месте!
— Разберемся, товарищ литератор, — повторил я. — А как благодарить, обсудим потом.
Вениамин радостно закивал и начал возиться с упавшим фотоаппаратом. Тот, благо, не пострадал.
— Ну, я, пожалуй, пойду, а ты? — сказал я Ане, намекая, что могу её проводить до общаги.
— Да куда там, Егор! Мне тут ещё пару часов куковать, надо же все убрать после банкета.
На этом мы попрощались. У меня на вечер хватало планов. Например, хотелось таки попасть в тренажерный зал с Вальком. Понятно, что за несколько дней в форму себя не приведёшь, но постараться надо.
— Так-так-так, — Валя заскреб затылок после моего напоминания про зал.
Я застал его на выходе из общаги с сумкой в руках.
— Егорыч, тут такое дело, с ночевкой в одно местечко пригласили… — признался он. — В зал я сегодня не пойду, давай в следующий раз, а? Можешь пока потренироваться с моими гирями и гантелями, в тонус себя перед тренировкой заодно приведешь, лады?
— Что, поступило предложение, от которого невозможно отказаться? — я подмигнул ему.
Одно-то свидание я ему уже нечаянно подпортил.
— Ну-у… — он развёл руками. — Что-то типа того! Без обид. Кстати, Егор, мой дядька деньги тебе за петли передал, я положил тебе под подушку, найдёшь.
К общаге подъехало такси, и Валентин, хлопнув меня по плечу, сел в машину. Что ж, с тренировкой сегодня облом. Я постоял на крыльце, наблюдая за тем, как такси соседа выезжает со двора, а потом поднялся в комнату. На кухню заглядывать не стал — наелся этих квадратных бутербродов на банкете. Зато от щедрости Валька я отказываться не стал и как следует потаскал железо. Новое тело охотно откликалась на нагрузки.
Оставшуюся часть вечера я провалялся на кровати, действительно найдя под подушкой деньги от дяди технолога. Решил почитать ту самую книжку, из-за которой у нас с Вальком на днях случилось непонимание. И быстро начал проваливаться в сон.
Разбудил меня стук в дверь. Стучали тихо, но настойчиво. Я понял, что заснул не раздевшись и, сев на кровати, протёр глаза. Стучать не перестали, так что я поплёлся открывать. Будильник, стоявший на тумбочке, показывал, что сейчас четверть первого. Валёк, может, вернулся? Что-то там у него с ночевкой не срослось? Больше некому навещать меня в ночи.
— Валь, а еще позже нельзя было…
Я осекся и сглотнул, увидев человека в дверном проходе.
Глава 19
— Ну, доброго, — я хотел сказать: доброго вечера, но время всё-таки было заполночь. Пришлось поправляться. — Доброй ночи! Не поздновато для визитов к соседям? Если что, штопора у меня нет.
Я смерил критическим взглядом выросшую на пороге близняшку. Она держала в руках два пустых хрустальных бокала и бутылку вина. А одета она была в коротенький халатик, который в выгодном свете выставлял ее симпатичные коленки, и в домашние тапочки. Затянутый поясок подчёркивал осиную талию. Кто именно из двух сестер передо мной, подсказала красная нитка, повязанная вокруг запястье. Валюха надела ее недавно, наверное, для того, чтобы окружающим было проще различать сестёр. И на этом спасибо, я уж думал, что это Танюха горе заливать пришла. Было бы неудобно человека с разбитым сердцем выпроваживать, а пришлось бы — как бы ни складывались отношения у Митьки с одной из сестёр, я не имел права засматриваться на бабу друга.
Поразмыслив об этом, я понял, что в возникшую паузу пялюсь на декольте. С трудом отвёл взгляд, облизав вмиг пересохшие губы. Сон, конечно, как рукой сняло. Кстати, вторую руку Валюха держала за спиной — и не показывала, что у неё там.
— Долго я ещё буду на пороге стоять? — подмигнула она мне.
И, не дожидаясь ответа, легонько толкнула меня в грудь той рукой, где были зажаты вино и бокалы.
— Ты всегда такой негостеприимный? — шепнула она.
— Ну как бы не каждый день ко мне посреди ночи приходят красавицы, — ответил я, улыбаясь.
Появление близняшки действительно было неожиданным. Впрочем, Валя объяснила свое решение:
— Обычно я с сестрой вино пью, а сегодня у неё целый день болела голова, и она заснула. Вот решила, что попрошу тебя составить мне компанию… чего ты так на меня смотришь, шучу я. К нам на прошлой неделе мама в гости наведалась — и привезла домашнего вина. Сестре не понравилось, а мне даже очень!
