Гридень. Начало (СИ) - Старый Денис
— Стой! Не пей! — выкрикнул я, повинуясь, скорее, внутреннему порыву, чем логикой.
Все оглянулись и посмотрели на меня. Как ледокол разбивает глыбы льда, я пробивал себе дорогу к Мирону. Застыл и Воисил. Его взгляд я ощущал прямо физически. И он мне казался злым.
— С чего ты, новик, поперек старших идешь? — спросил старший сотник Боромир, преграждая мне дорогу.
— Прости, князь, прости, старший сотник, пусть Воисил сам выпьет то, что предлагает Мирону, — сказал я, но Боромира не оттолкнул.
— Новик, ты боле не старший. А старшему сотнику Боромиру я наказываю, кабы у Влада было меньше свободного времени. Займите сего отрока! — грозно сказал Иван Ростиславович.
Тот прежний Влад, скорее всего, сейчас, понурив голову, пошел горевать, что из-за своей дерзости только что получил резкое падение своего статуса. Я — не он!
— Прости, князь, но Воисил дозволь кому иному выпить напой из кубка, — сказал я и заметил, как все смотрят на старого ратника.
— Пей! — строго повелел князь Воисилу.
— Княже, я верой и правдой… Обида у меня, что сомневаешься. Обида и на Влада, коего я и в бою стрелами своими прикрыл, — говорил Воисил, чем еще больше убеждал меня, что дело здесь не шуточное.
Воисил посмотрел на меня крайне злобно, взял кубок, отпил.
— Все пей! — о чем-то стал догадываться и князь, так как голос его был жестким и бескомпромиссным.
— Так и Мирону я все не дал бы выпить, — прозвучало оправдание Воисила, явно растерявшегося.
— Я верю своему дядьке, — сказал Мирон, перехватил кубок, но строгий окрик князя не позволил десятнику выпить.
Пришлось еще дважды указать Воисилу, даже ближние воины князя подошли к старому воину и тогда он выпил. И… ничего. Пена изо рта не пошла, Воисил не свалился, даже не закашлялся. Я ошибся?
— После Круга пятнадцать плетей Владу, — сказал Иван Ростиславович.
Начался ропот, воины стали спорить про то, можно ли дружинника, даже такого, что поголовно обвиняет других ратников во всякой лжи, телесно наказывать. Я же всматривался в состояние Воисила. Если он говорил о глотке напитка для Мирона, то, выпив целый кубок ему должно было…
— Князь, скорый ты на расправу. Погляди на Воисила, — сказал я, заметив, что старый воин немного пошатывается.
И тут старый воин извлек из-за пояса нож и лихо метнул его в князя. Боромир, первый отреагировавший на угрозу, успел заградить собой Ивана Ростиславовича. Нож звякнул о пластину, прикрепленную к кольчуге старшего сотника и острозаточенное оружие упало на землю.
— К Вышате этого, в поруб! — кричал разозленный князь.
— Князь, так я опять старший? — спросил я, ну не мог отказать себе в маленькой шпильке в адрес Ивана Ростиславовича.
— Старший, — сказал князь, а после решительно объявил. — Идем на Глебов двор.
Возможно то, что мне поверили, по крайней мере, сразу после оклика, потому, что уже все в дружине знали, что быть каким-то событиям в Киеве. И первый, кто стал князю по этому поводу лить в уши был я. Как следствие, если одно оказалось правдой, после, другое, так как Вышата молчит о предательстве, но обнаружились и другие свидетели, что полусотник частенько бегал в леса, особенно после оставления Галича. Где два, там и три? Такая, выходит, логика.
Проведя Воисила взглядом, мы пошли на место Круга. Я не мог пропустить бой, никто бы не понял такого. Еще не начались важные для стольного града события, но уже понятно, что они будут. Мы прошли Путятин двор, проходили мимо Брячиславого двора, когда послышались крики про то, что Изяслав еще далеко, а половцы священника ударили.
Еще одна моя лепта в события в Киеве. Это я надоумил Арона дать серебра и хлеба с салом ребятне, чтобы они бегали по Киеву и кричали, что половцы священников бьют. Кто? Где? Это не важно. Во время такого праздника, как Пасха, мало кто будет задаваться вопросами. Даже про власть не обязательно говорить, так как все знают, как любит кипчаков киевский князь.
И сейчас начнет собираться народ, обсуждать, что да как, появится оружие на улицах города, среди топоров, да копий, немало будет и тех, что продано дружинниками Ивана Ростиславовича. Да и у купцов завсегда найдется топор, палица, или кистень, луки так же должны быть. Торговать в других городах всегда опасно, нужно иметь оружие при себе.
Мы шли на ристалище, где в святой праздник будут биться мой отец и мой товарищ, они хотят смерти друг-друга из-за убитой моей матери. А вокруг уже собираются люди, кто в топором, кто и с дубиной. И не понять, какой именно колокол не перестает звенеть: то ли на Святой Киевской Софии в честь праздника, или же тот, который решили использовать в качестве Вечевого.
А, может и по митрополиту бьют в колокола. Он, как говорили, сам решил отписаться от метрополии и даже не явился на пасхальные богослужения. Что-то нагрешил «непогрешимый грек» Михаил, но совестливым оказался. Правда в такую лютую годину отставлять свою паству? Не по-христиански.
Противники кружили друг напротив друга, лишь изредка используя ложные движения, еще реже нанося одиночные, не в комбинации удары. Разведка. При этом Богояр явно знал Мирона, его технику, ухватки. Все же мой отец был некогда учителем десятника. Однако, пока Богояр, это было видно, не спешил, узнавал подросший уровень мастерства своего ученика.
Мужской сосредоточенный танец, где каждое движение, каждый взгляд, стойка и уверенность во взгляде — все сейчас имело значение. Показать противнику, что ты его опасаешься — проиграть. И Мирон пока выглядел достойно, хотя я знал, что он опасается отца, считая, в этом мы с десятником солидарны, что Богояр сильный боец. На мечах, если верить дружинникам, выстоять против моего отца могли только Вышата, да Боромир. Еще князь, но о его уровне мастерства владения боевым оружием, скорее, ходили досужие разговоры, чем предметное обсуждение.
Вот Богояр делает шаг влево и резкий выпад вперед, стремясь нанести удар чуть сбоку, в район шеи Мирона. Десятник парирует этот выпад, но не может полностью погасить инерцию удара и делает шаг назад. Теперь Богояр начинает напирать. Его удары сыплются один за одним, он показывает просто отличную технику. На какой-то момент я просто наблюдал за боем, стараясь уловить каждое движение, каждый шаг, всю серию обманных действий и неожиданных ударов.
Было на что посмотреть и поучиться у Мирона. Он защищался, уже дважды пытаясь перейти к контратаку. Обычно подобные поединки, когда, тем более, противники бездоспешные и с голым торсом, заканчиваются очень быстро. Это не бой в полном облачении, со щитом, когда бьют противника часто не на смерть, а чтобы обессилить, заставить чуть опустить щит из-за того, что рука, державшая его отсушена. Тут поединок иной, учитывая уровень медицины, на верную смерть.
Угарного дыма становилось все больше, он уже смог перебить все запахи, несколько начинало гудеть в голове, как бы не получить отравление. Но пока никто не расходился, хотя около киевского князя, который восседал на большом стуле рядом со столом, переполненным пирогами и мясом, становилось все больше ратников.
Удар! В своих мыслях и рассматривая тучного великого киевского князя, я пропустил комбинацию Мирона. Он вошел в клинч с Богояром, и я только заметил, как десятник полоснул своим мечом по левой ноге моего отца. Скорее всего, это была одна из наших с Мироном наработок, но сработавшая отчасти. Десятник должен был подрезать на ноге Богояра жилу, а полоснул лишь по мясу. Между тем, подросток Влад, что внутри меня, возгордился. Как же! Опытный боец использовал-таки связку, что мы отрабатывали!
У человека есть рефлексы, это общеизвестно в будущем, об этом есть некоторые догадки и у людей моей новой реальности. Так вот, ели своему сопернику, к примеру, резко нагнуть голову, то он сразу же начнет ее выпрямлять, если его лягнуть чуть в бок, то и в этом случае, еще не успев осознать, соперник устремится в прежнее положение, более устойчивое. В профессиональном спорте оба спортсмена будут понимать это, но борец все равно раскачивает своего соперника тычками в голову, чтобы лучше взять захват, ну или уличить момент и пойти в атаку.
