Unknown - Сокрытый в Тени Крыла (СИ)
Печати на теле Кьюджина вспыхивают, обжигая кожу, заставляя прекратить использовать технику. Но Коноховец лишь скидывает помятый от ударов протез. Зек вскакивает и вновь идет в атаку, за секунду сближаясь с Кьюджином, но промахивается, и его накрывает удар сверху, впечатывающий заключенного в пол.
Кьюджин отскакивает в сторону, тяжело дыша. Его глаза заметно сверкают бликами света, но печать разгорается все сильнее.
Зек поднимается уже не так уверенно, но снова бросается в атаку. Коноховец сплевывает на пол, и совершает кувырок назад, перенося опору на руку, и, уперев ступни противнику в грудь, подбрасывает его вверх. Затем подпрыгивает сам.
- Львиная преграда!
Серия мощнейших ударов перемалывает тело зека в воздухе, и он, как мешок с костями и плотью, летит вниз, разбиваясь о пол, разлетаясь ошметками тела. Кьюджин падает рядом, сжимая зубы, сражаясь с впившейся в его тело печати. Печати, рисунок которой уже выжжен на его теле, уже прожег кожу и взялся за мясо. Несколько долгих секунд эта борьба продолжается. А затем судья гасит его печать.
Муи поднимается под рев ликующей толпы. Он наблюдает за уставшим, но живым Кьюджином.
- Что это было? - спрашивает старец.
- Я должен был заставить его применить сенчакру. И я это сделал. Думаю, первые результаты эксперимента вы сможете увидеть уже сейчас.
Старец тоже поднялся, кивнув. Все же работа Муи интересовала его куда больше этих кулачных боев.
Глава 4/12.
- Вот, значит, как это - жить с комфортом.
Заку, открывший дверь, первым заглянул в новую камеру Кьюджина, и его собственную, в общем-то.
- Не отвлекайся! - рыкнула на него Кин.
Коноховец чувствовал себя не слишком хорошо, но от отправки в лазарет отказался. Да и до корпуса, из которого выселили убитого Кьюджином бойца вместе с его шестерками, идти было ближе. Кьюджин, ставший пару минут назад Восемьдесят восьмым, занял последний этаж восьмого корпуса. Бывшие шестерки, жившие здесь, похватали, что смогли унести, и были резко выселены. Поэтому вещей осталось много. Хотя в этих корпусах и случались переселения после каждого турнира, все же новые бойцы подселялись сюда не часто. А те, кто и жил здесь, даже если после турнира места изменялись, не торопились переселяться сразу, а порой и не меняли этажей вовсе. В этот раз пятеро зеков, которых сюда пустили для выноса вещей, унесли только то, что влезло в руки, а многое осталось. Мебель, кое-какая одежда, много разной еды, мусор, дурь, стол для игры в карты, и еще кое-какой инвентарь для развлечений. Пусть предыдущий житель остался живым и сейчас был прописан на этаж ниже, боец счел, что нервировать своим присутствием победителя турнира ему не следует.
Кин и Заку помогли плохо стоявшему на ногах Кьюджину добраться до дивана и усадили его. Коноховец был в состоянии дойти и сам, но решил не тратить силы. Лекарь должен был скоро придти прямо сюда, но Кин и сама прекрасно представляла, что следовало делать при ожогах.
- Заку!
Парень все понимал не хуже ее.
- Знаю, уже ищу!
Что-нибудь от ожогов. Боль Кьюджина беспокоила слабо, об этом Коноховец проинформировал еще в пути. Вообще единственной проблемой была именно усталость. Печать удерживала его, и, чтобы драться, пришлось преодолевать и ее воздействие, и, собственно, использовать техники. Снова сказалось не особо большое количество собственной чакры. Во время применения техник Кьюджин, обычно, манипулировал чакрой вне своего тела, благо, ее было в достатке, а свою использовал только для непосредственно контроля. Но сейчас такой фокус не сработал. Мешала печать, затруднявшая, как раз, выход чакры из тела Коноховца. Вот и попал Кьюджин в неприятное положение, но даже до реального риска было пока далеко.
- Расслабься, Кин. Это всего лишь ожоги.
Куноичи скептически хмыкнула. Ожоги напоминали клеймо, выжженное на коже, слишком уж форма у них была четкой, складывающейся в рисунок. Звуковик притащил банку с неизвестным содержимым. Кьюджин скептически глянул на белое нечто, но препятствовать втиранию этого в свое тело не стал.
- Заку! Осмотрись. Есть здесь что-то интересное?
Парень послушно отправился изучать хоромы, на ходу комментируя:
- Сомневаюсь. Все самое интересное вынесли, оставили то, что и так достать несложно.
- Курево есть?
- Ага!
В общем хламе тут же были найдены сигареты и огонь. Кин пришлось пересесть на правую сторону от Коноховца, чтобы не мешать ему курить. Прикурить помог Заку. Прихожую начал наполнять терпкий горьковатый дым, и Коноховец задумчиво протянул:
- И здесь Сарутоби.
Кин вопросительно посмотрела на хозяина.
- Забей, вас это все равно не особо касается.
Пусть куноичи и пыталась не показать виду, но ей хотелось знать, что на уме у нового хозяина. Само то, что хозяин извращенцем не был, и ничем особо плохим не выделялся, было однозначно хорошо. Предельная жестокость к противникам на арене виделась Кин скорее плюсом, чем минусом. Однако время, проведенное в тюрьме, научила девушку, что нужно очень чутко чувствовать настроение и интересы хозяина, и уметь давать ему именно то, что он хочет. В противном случае она вполне могла вернуться к тому, от чего ее совсем недавно освободили. Допускать такое еще раз Кин не хотела, и постоянно была готова как угодно услужить хозяину.
Когда раздался стук в дверь, большинство ожогов уже было обработано.
- Заку! Дверь! - крикнул Кьюджин.
Новая жилплощадь действительно была внушительной, два десятка человек разместились бы на ней с легкостью, а трое могли бы и потеряться.
- Иду!
Звуковик пробежал мимо, принявшись открывать дверь. Вошел врач, даже без сопровождения охраны. Постояв у входа, он огляделся.
- Не частый гость я в этом месте.
Кин недовольно глянула на гостя. Не нравилось ей то, что ее хозяин остается без помощи, да медик еще и время на болтовню тратит. Сам же Кьюджин пожал плечами:
- Буду даже рад, если оно так и останется. Вы приготовили новый протез?
Меднин кивнул, раздеваясь и готовя свою переносную аппаратуру.
- Конечно. В этот раз металл получше, да и конструкция, - он извлек из чехла четырех палый протез, и в этот раз ладонь действительно была ладонью, а не клешней, - ожоги вас не беспокоят?
- Не особо.
Мацуки отогнал куноичи красноречивыми жестами и сам осмотрел раны Кьюджина. Не смотря на то, что получены они были сегодня, свежими раны не выглядели. И на следствие ускоренного заживления, которое встречалось у некоторых клановых шиноби, похоже не было. Нет, дело не в регенерации и не в ускоренном метаболизме. Скорее походит на тонкую медицинскую обработку. Поврежденные ткани были искусственно удалены, а на открытую плоть было нанесено защитное покрытие, медицинская кожа, которую применяли многие ирьенины, когда не могли быстро восстановить и закрыть повреждения. Но все же были некоторые детали, на которые ирьенин обратил внимания и в прошлый раз, когда осматривал руку.
- Могу я задать откровенный вопрос?
- Не обещаю, что отвечу, - предупредил Коноховец.
- Вы сеннин?
Вопрос калеку не только не удивил... Вообще не вызвал никакой внешней реакции, парень все так же отстраненно-задумчиво курил.
- Допустим.
- И повышенные способности к... хм... выздоровлению происходят оттуда?
Кьюджин все же перевел взгляд на Мацуки.
- Допустим.
- Что же, тогда я сразу займусь протезом.
Кин услужливо приволокла откуда-то пепельницу, а затем и столик для удобства. Затем встала рядом и смиренно потупилась, ожидая приказов. Заку поведение напарницы не нравилось. При первом пробуждении она соображала с некоторым трудом, пусть внешне казалось, что с ней все не так плохо. Но, проснувшись утром, куноичи принялась изображать послушную служанку. Винить ее в чем-то было сложно. Кьюджин, с нечитаемым выражением лица наблюдавший за ее действиями некоторое время, сообщил Заку всего одну фразу: "нужно время". Пользоваться своим положением он не собирался, но даже так Звуковика коробило от того, как выглядела его напарница.
А Мацуки заканчивал с закреплением протеза, и получил от Кьюджина обещанное ранее вознаграждение. Поверив работоспособность протеза, ирьенин тут же собрался и удалился, указывая на то, что после турнира у него хватает и других пациентов. Коноховец лишь ухмыльнулся:
- Ну, я вам пациентов не оставлял.
Ирьенин кивнул:
- И на том спасибо.
Мацуки ушел, оставив заключенных втроем. Кин все так же стояла рядом с хозяином, всем видом демонстрируя собачью преданность, а вот Заку зашевелился.
- Слушай, есть вопросы.
