Участковый. Книга вторая (СИ) - Барчук Павел

— Ну вы… Ну вы и своло…

— Аккуратно! — Лилу взмахнула рукой, не дав мне договорить. — Напомню, что мы работаем не только на тех, кто там, — Она ткнула указательным пальцем в пол, а затем подняла руку и указала на потолок, — Но и на тех, кто там. А их не принято называть бранными словами. Моветон. Артем, ну что ты как ребёнок, право слово. Было задание, оно выполнено. Все. Теперь следующий этап. Но сначала… Не хочешь ли ты рассказать мне, куда дел артефакты?

Я усмехнулся Лилу прямо в лицо, а потом наглым тоном ответил:

— Не хочу. Потому что хрен вам, а не артефакты. Мы их уничтожили. Но чтоб никто не помешал, попросили Смотрителя кладбища прикрыть нас, пока занимались полезными для человечества делом. Нет больше ваших артефактов. Я, знаешь ли, никому не верю. Особенно, если учитывать, что ты работаешь не только на этих, — Я поднял указательный палец вверх, ткнув в потолок, а потом топнул ногой и посмотрел в пол, — Но и на тех. Мало ли, чего захочется твоему начальству. Так что, можете меня увольнять за профнепригодность.

Кураторша усмехнулась, покачала головой и сделала легкое, прощальное движение рукой. В ту же секунду серый кабинет поплыл у меня перед глазами. Последнее, что я увидел, — это ее ехидную улыбку.

Очнулся я в вагоне поезда. Передо мной, на соседней полке, прямо на одеяле лежала та самая папка, а рядом с ней — потертый кожаный чемодан.

Я медленно поднялся, подошел к чемодану, открыл его. Внутри, сверху аккуратной стопки вещей, лежали документы на имя некоего Йозефа Рейхса, билет на поезд Цюрих — Берлин и пистолет Luger P08 (Parabellum).

— Да чтоб вам… — Вырвалось у меня вслух.

Я тяжело вздохнул, затем поднял взгляд и поймал свое отражение в запотевшем оконном стекле — молодое лицо, со светлыми, вьющимися волосами и прямым профилем, достойным быть отчеканенным на монетах.

— Ну что ж, — прошептал я своему отражению. — Поехали, товарищ инквизитор. Эта командировка, похоже, затянется надолго.