Бастард Императора. Том 12 - Андрей Юрьевич Орлов
Но они никак не отреагировали при приближении Андрея Александровича. Мужчина оглянулся на меня, кивнул головой и открыл чёрную лакированную дверь.
Внутри оказался стандартный просторный кабинет с «Т»-образным большим чёрным столом, креслами, какими-то шкафами и, собственно, самим хозяином кабинета.
Предвысшим второго ранга. Андрей Александрович был слабее его с самого начала, но явно тоже на уровне предвысшего второго ранга, или перехода к нему. В то время я не мог чётко ощущать энергию из-за своей слабости. Переломный момент в его силе наступил именно тогда, когда он улетел от меня на дирижабле.
Что там произошло, полностью всю историю, он не рассказал даже Ане. Впрочем, этот момент нужно будет ещё уточнить.
Высокий светловолосый мужчина в чёрной рубашке с растёгнутой верхней пуговицей, сидел и заполнял какие-то бумаги. Правда, при открытии двери он нахмурился и посмотрел на нас.
Видимо цвет волос Анна унаследовала не от него.
Виктор Державин, а никем другим этот мужчина быть не может, посмотрел на Андрея Александровича, который уже вошёл внутрь, а мы вслед за ним.
— Что это значит, Андрей? — спросил он хмуро. — Я не помню, чтобы назначал встречу с… ним, — Державин посмотрел на меня. — Храбро, но одновременно с этим и глупо, явиться сюда.
Ну, раз пошли такие фортели, то и я сдерживаться не буду. Подошёл к столу, отодвинул кресло и сел напротив главы Рода Державиных, смотря ему прямо в глаза.
— Чему ещё удивляться от юнца, который заигрался в барона, — фыркнул Державин.
— Ну, от вас явно не стоит ждать приглашения, — покачал я головой. — А я не люблю смотреть на собеседника сверху вниз, тем более на переговорах, — я едва заметно улыбнулся.
Хоть он и перешёл на «ты», но я, пожалуй, всё же воздержусь. Да и неправильно это, учитывая то, что Аня теперь моя жена. Всё же мы теперь родственники, а я уважаю родственные связи, какими бы они ни были. По крайней мере, пока не пройдена черта, конечно же.
По его взгляду видно, что он понял намёк. И ему ой как не понравилось, что я поставил себя выше его. Он действительно думает, что раз сидит во главе стола, то уже имеет вес в переговорах? Смешно.
— Пришли разговаривать о капитуляции? — слегка приподнял он одну бровь. — Боюсь, что уже поздно.
— Виктор, Сергей, хватит колкостей, давайте спокойно поговорим, — произнёс Андрей Александрович и сел посередине, между нами.
— Думаю, что я тоже присяду, — Егор также сел посередине, но с другой стороны.
Таким образом хочет показать, что он здесь лишь для того, чтобы урегулировать этот вопрос. Правильный ход.
— Ваше высочество, — слегка склонил голову Державин.
Егор в ответ кивнул.
— Андрей, — Державин повернул голову к своему брату и прищурился. — Ты же понимаешь, что твои действия означают?
— Да, — кивнул Андрей Александрович. — Ты не хотел идти на переговоры и поэтому решено было перенести переговоры к тебе.
— Переговоры с кем? — вздохнул Державин и посмотрел на меня. — Какие переговоры могут быть с врагом? Тем более с тем, кто затуманил мозги моей дочери?
— Виктор, — Андрей Александрович посмотрел на него, — Ане никто и ничего не туманил.
Я мельком кинул взгляд на него, а он на меня. Ясно, он ничего не рассказал. Хочет устроить «сюрприз», а Андрей Александрович с юмором подошёл к делу, однако.
— Ну да, ну да, — хмыкнул Державин. — Я и забыл, что ты к барону Вяземскому относишься даже слишком хорошо. Вот только я до сих пор не понял почему. В общем-то, — он на пару мгновений задумался, — если хотите переговоры — они будут. Я вас до сих пор не выгнал лишь из-за его высочества, раз уж вы и принца подговорили прийти сюда. Ты умён, Вяземский, — улыбнулся он мне. — Раз всё так провернул. И о чём же пойдёт речь?
— О прекращении войны, — пожал я плечами и устроился поудобнее, так как уверен, что он настроен на любую мою фразу ответить отказом.
Чувствует за собой силу и правоту. В целом, его можно понять, но лишь частично. Он глава целого графского Рода. Причём не слабого. Его дочь его не слушает, убежала космос пойми куда, потом вернулась и теперь живёт в замке барона, причём непонятно, что там с ней происходит.
Но из этого вытекает главная его проблема — он сам игнорирует свою дочь. Уверен, Аня не раз звала его ко мне в замок, но он же глава целого клана, ему не по статусу, кататься ради кого-то и куда-то…
Сделать всего одно движение…
Не знаю, может мне просто об этом размышлять, потому что я никогда не был главой Рода или клана ранее, да и детей у меня никогда не было. Быть может, в нём просто играет гордость, и он не может поступить иначе, но… с моей стороны это выглядит максимально небрежно и глупо.
Да, у него два ребёнка, но разве один хуже другого? Оставил бы он наследника вот так же? Не знаю. У Анны большой потенциал и почему он лично за ней не приехал — я тоже не знаю. Видимо считает, что с этим справятся и другие.
— Прекращении войны? — Державин тоже откинулся в кресле. — Ну так это не переговоры, — пожал он плечами, — а просьба. Давай называть всё своими именами. Ты проигрываешь войну, вот и пришёл просить её закончить. Я ознакомился с делами по твоим землям. Вы проделали колоссальную работу. Построили временный штаб, централизованную армию, строите поселения, успешно закрываете разломы. Всё это говорит о подготовке к созданию графства. Ты первый молодой человек, кто смог провернуть такое так быстро. Правда, я не знаю, помогал ли тебе кто-то из твоей семьи. Но, это наверное и не важно. Я ещё не использовал и одной двадцатой части от ресурсов клана. Думаю, что не стоит говорить, что будет в случае полномасштабного начала войны?
— Мы проиграем, — пожал я плечами. — Вас больше и спорить с этим бессмысленно.
У него почти все карты на руках. Род Державиных один из самых больших в Российской империи. При поражении нам даже укрыться негде будет. Мало тех, кто захочет связываться с Державиными, учитывая обстановку в стране. Можно было бы прийти к их врагам, но и те не согласились бы.
Если сбежать в другую страну, то мы потом просто не сможем вернуться обратно. А если будем агрессировать в чужой стране, то там окажемся под ударом снова. Впрочем, как и по возвращении обратно в Российскую империю.
Нас просто никто уже не примет, несмотря даже на то, что у меня могут
