Академия Смерти, или Истинная для демона
– Ох уж этот первый курс! – недовольно проворчал я, как только оказался у себя в кабинете. – Это ж надо было додуматься – взорвать основу под зелье забвения нулевого уровня!
Пришел проверить, как там первокурсники с факультета ведьм осваивают сложную науку, ну и проверил на свою беду – одна из студенток умудрилась каким-то неведомым образом взорвать зелье, и оно… Все оказалось на мне: на лице, на волосах, на одеже! Я только сегодня новую рубашку надел!
Теперь пришел переодеться – нельзя же ходить грязным, иначе, какой я пример покажу своим адептам?
Недовольно поморщился, чувствуя, как ткань прилипла к телу и с противным «чмяк, чавк» отлипает от кожи. Фу, мерзость. И ладно бы, что просто липкая, так еще же и воняет так, что голова кругом! Дышать невозможно!
Снял с себя вонючую тряпицу, место которой теперь на свалке и кинул ее на пол – потом уберу.
Теперь бы переодеться.
– Хок! – позвал хранителя.
Он явился незамедлительно, держа в лапах такой же, как и он сам, прозрачный талмуд.
– Чего тебе, Даррен? – недовольно отозвался он, поправляя на носу небольшие круглые очки. – Я тут, между прочим, полезную книгу читаю, а ты меня отвлекаешь.
– Извини, – хмыкнул, совершенно не раскаиваясь. – Мне помощь твоя нужна.
Кот закрыл книгу, и она тут же исчезла, затем медленно пролевитировал по кабинету и уселся на одно из кресел, деловито складывая задние лапу на лапу, так и не сняв очки.
– Ну? Что нужно-то?
– Да вот, первокурсницы с ведьмовского меня тут немного… испачкали, в общем, нужна рубашка на замену, а вот эту, указал на валяющуюся на полу некогда новую рубаху, - нужно сжечь – уж больно она воняет.
– Тебе бы и самому не помешало помыться, – сделал замечание Хок, чуть поморщившись и почесав лапой носик. – Ты, честно признаться, тоже не розами пахнешь.
– Знаю, – кивнул, соглашаясь, – но максимум, что я в данной ситуации могу – лишь замаскировать свой внешний вид. Ты же в курсе, что как только исчезли бытовые заклинания, а с ними и сами заклинатели, эта магия стала нам недоступна. Так что, пока придется походить в таком виде.
– Знаю, но и ты в курсе, что заклинатели не только бытовой магией владели, но и могли призывать и приказывать драконам. Единственные, смею заметить, в своем роде. Но пропали драконы, за ними заклинатели и значительная часть магии – тоже. Сейчас от того, что было, остались лишь крохи.
– С уходом драконов из нашего мира, мы понесли колоссальные потери не только в магии, но и в богатстве мира Астарот. – Согласился я, полностью подтверждая его слова. – Залежи кристаллов, ценных металлов быстро иссякают, новые месторождения найти все сложнее и сложнее, а артефакторов, умеющих с ними работать, не так уж и много.
– Верно, потому-то хорошие артефакторы и ценятся, Даррен. Ты посмотри, как наши адепты корпят над каждым артефактом – каждый боится допустить ошибку, но каждый жаждет показать, что его усилия и старания чего-то стоят. Я уж молчу о том, что каждый из адептов желает создать нечто грандиозное и на века вписать свое имя в историю мира.
Я хмыкнул, усаживаясь на соседнее кресло с Хоком.
– У них не получится, увы, – покачал головой, печально улыбнувшись. – Не хватит магического дара. Для этого нужны драконы. Лишь с ними магия нашего мира сможет вновь возродиться из пепла.
– Если бы вернулись драконы, то и заклинатели – тоже. Но ты же понимаешь, что прошло уже много веков, а их так и нет… – Хок замолчал, печально качая головой. – Даррен, – грустно глядя на меня, позвал хранитель, – я чувствую, что ослабеваю. Начинаю терять силы. Чем дольше мир остается без драконов, тем слабее и моя магия. Да, я еще поддерживаю Академию в приличном состоянии, спокойно могу перестроить любое крыло, поставить защиту и многое другое, но… я уже не так силен, как прежде.
– Понимаю, я и сам чувствую, что магия постепенно покидает наш мир, Хок, и как бы не желал обратного, но поделать с этим ничего не могу. Скажи, как долго ты… – не стал заканчивать, прекрасная зная, что хранитель понял, о чем я спрашиваю.
– Может, еще лет пять, может, чуть дольше – не могу сказать точно, но… Даррен, как бы я не храбрился, как бы не вел себя нагло и дерзко, на самом деле мне страшно. Страшно кануть в небытие, раствориться во тьме и стать ничем и никем.
Вздохнул, понимая переживания хранителя, но как помочь – не ведал.
– Ладно, – бодро мяркнул он, спрыгивая с кресла и направляясь к моей грязной рубахе, – нечего грустить, как есть, так и есть, по-другому уже не будет. Значит, пока у меня есть время, буду веселиться и радоваться жизни, пусть и призрачной. И это, рубашку-то надень.
Хранитель хмыкнул, стрельнув глазами на стол, где уже лежала свежая, чистая рубаха черного цвета с завязками на груди и золотой тесьмой по вороту, после чего исчез вместе с грязной, вонючей рубахой.
Улыбнулся. Каким бы Хок не был порой вредным, но он всегда был заботливым и отзывчивым. Если была нужна помощь, то всегда являлся на выручку. И жаль, что его время истекает. Будет просто невозможно заменить его кем-то еще.
Поднялся с кресла, наведя на себя морок, чтобы скрыть заляпанные волосы, с лицом проще – его могу оттереть, и, обойдя стол, взял, оставленную Хоком рубашку, чтобы надеть, как в кабинет вошли.
