Боец - Алекс Бредвик
— Как думаешь, сколько можно отрубать и приращивать конечности назад? — усмехнулся я, смотря на старательно притворяющегося капитана корабля.
А дальше началось. Двадцать минут настоящего безумства. Вопрос… ответа не было. Потом что-то за этим следовало. Жестокое. Мне самому было противно. Но это, по сути, война. Если враг не хочет говорить сам, то будет говорить под пытками. Хоть это и гнусно, но такие инструменты, спорные, имеют место быть в нашем жестоком мире.
Но в конечном итоге выяснили. На корабле был артефакт. И, чтоб его, это обычная безделушка. Саму это безделушку должны были выгрузить с корабля, чтобы она начала действовать уже на суше. Для неё нужен именно контакт с сушей, именно с землёй, самой твердью.
И если до сих пор нет нападения на город, а легион наёмников начал организовываться для атаки на город… значит, не всё так гладко прошло, как они полагали. Может, банды встали на нашу сторону, может, ещё что. Но сам факт — город они собираются именно штурмовать. Точнее, уже приступили к штурму. Не зря же он полыхает. Но боёв в нём ещё нет.
— Значит так… — посмотрел я на тройку бойцов. — У нас две проблемы. Банды, которые организовались и дали отпор наёмникам, видимо поняв, что может произойти. Второе… наёмники, которые нас просто так не пропустят к городу. Они берут его в кольцо, если верить капитану корабля. У него была задача — втереться в доверие и ударить в спину, вместе с этим перенести сам артефакт на сушу. Именно из-за этого они остались… людьми, в отличие от других бойцов легиона.
— А кто они? — прищурилась Кайлана.
— Осквернённые, — посмотрел я внимательно на неё. — Как мне кажется, ты могла сталкиваться с ними… или с подобным понятием. Капитан их называл благословлёнными. Мол, забытые боги их благословили. Вот только для нас это то, что я сказал раньше.
— Не припомню такого… — виновато сказала она. — Из-за того, что мы продолжали поклоняться Тифону даже в другом мире, мы были изгоями, на нас всем было плевать в прямом смысле этого слова. Ну как плевать. Нас изолировали и про нас забыли. Мы в этой изоляции выживали, наша популяция была уж очень мала относительно остальных кланов гарпий.
— Но зато сейчас вы сможете возвыситься, — улыбнулся искренне я, положив руку на плечо девушки, почему-то женщиной язык не поворачивался её называть в данный момент. — Но в любом случае… все осквернённые — такие же монстры. За них идёт такая же энергия, как и за обычное убийство монстра, который поклоняется забытым богам.
Дальше началось бурное обсуждение. Опять. Время заканчивалось… и нам нужно было решать, проработать несколько планов действий. Подумать, тщательно. На наброске карты города определить, куда именно нам идти, как пробираться. Возле Наяды не было спуска в тоннель, он был дальше. А вот возле порта теоретически мог присутствовать.
Но мы сошлись в одном. Нам нужно проникнуть в город и захватить корабль прежде, чем артефакт в виде какой-то детской игрушки окажется на берегу. Вот только как определить, что артефакт ещё там? Легко и просто. Как только он окажется на суше, тысячи монстров направятся в сторону города. И вот это будет настоящей катастрофой, которую никто не сможет остановить. А как далеко они смогут пройти? Сколько сил на это будет затрачено?
— Знаете… у меня иногда возникает ощущение, что мы воюем не просто с монстрами, а с целым организованным государством, которое планировало свои действия многие десятилетия. И эти планы в зарисовках видела Оракул прошлого ещё пять сотен лет назад. Может, даже больше.
— Я тоже об этом подумала, — кивнула Ника. — Возникло стойкое ощущение этого.
— В любом случае для болтовни время закончилось. Нам пора в город. И что мы будем делать? — осмотрел нас внимательно Палиас.
— Герои… — вышла к нам на сушу Наяда, облачённая, что удивительно, в кожаную броню, вооруженная луком, с серьезностью, хладнокровием на лице. — Я могу вас и себя отправить в убежище Посейдона. Я с ним связана по линии воды… а значит, у меня есть связь. Оттуда вы сможете пробраться куда угодно. Но мне нужно подготовиться. Сконцентрировать силы моей реки, чтобы оказаться в нужном месте.
— Это… выход! — улыбнулся я. — А сколько у нас осталось времени из того самого часа, который озвучивался ранее?
— Десять минут… с секундами, — тут же ответила Ника. — Я как-то таймер поставила… а как — не поняла. Но… слежу.
— Именно столько мне и нужно, Герои, — улыбнулась Наяда. — Можете не переживать. Я вам помогу как смогу в этой битве. Но дальше города я уйти не смогу. Сегодня Посейдон внимательно следит за ним. За его жителями. За теми немногими, что остались в живых после бесчинства наёмников.
И тут, пока водная нимфа начала концентрировать свои силы, она нам рассказала, что именно происходило за те часы, которые мы провели в подземельях. Конечно, приходилось довольно много слов отбрасывать, так как она говорила красиво… но очень много разбавляла, скажем так, суть.
Когда мы только пропали из-за того, что нас наёмники упустили, они действительно начали буквально уничтожать всех, кто находился рядом с тем домом. Причём не просто уничтожать, а с помощью магии взрывать, ибо дом, в котором пропали мы, был усилен рунами Древнего Языка. Это вызвало соответствующую реакцию.
Сначала сопротивление было фрагментированное, разделено на мелкие улочки и районы, но чем больше бесчинств происходило на улицах города, тем больше бандитов выходило на улицы. Они не просто так называли себя людьми чести. У них было своё, отличное от нормы, понятие. И если они дали слово… то они будут его сдерживать. Пока не скажут другое слово, более весомое и значимое. Или кому-то более значимому. Но не это главное.
Когда старшие банд, главари, смогли вооружить большие группы бойцов, началась бойня. Наёмники попадали в город разными путями, все они оказались бойцами одного подразделения, одного иномирного легиона, ибо сражались плечом к плечу. И их начали вытеснять, но что самое забавное… мой приказ никого не пускать к кораблю… был выполнен. Никакая тварь не смогла попасть на него, никто не смог захватить артефакт, а накатов было много, полегло довольно большое количество парней, защищая его.
— Они это серьёзно? — удивленно уточнил тогда я. — Почему они решили сделать это?
—
