Нищий барин - Дмитрий Валерьевич Иванов
Однако смотри-ка ты… Первую годную бизнес-идею всё же таксист предложил. Правда, он — армянин, а они, может, и не евреи по части понимания корысти, но где-то рядом. Кстати, я тут Тимохе вольную предложил — ему и всей семье. Так, тот только руками замахал. Оказывается, нынче иногда выгоднее быть в крепости, чем свободным. Ведь я, по сути, отвечаю за все его косяки. Пороть, конечно, не буду, даже если правда про уворованную… то есть, выигранную в карты книгу всплывёт. Живёт он, можно сказать, как у Христа за пазухой. Дворня и при деле, и в обиду не дам. А воля… На что она, если земли за ней нет? Без земли она и сейчас не нужна крестьянину, и, боюсь, в будущем тоже мало что изменится.
За вчера и сегодня успел переговорить с десятком дворян. Почти все зазывали в гости, окончательно признав во мне ровню. А уж про новую церковь, хоть и не на мои деньги построенную, отзывались исключительно хорошо. У Ильина вот, например, церкви нет, так что народец с удовольствием ко мне ходить будет. У Акакия в его родовом, прости господи, Мышкине храм есть, но уже старенький.
Кстати, паства у отца Германа и сейчас имеется. А паства — это и свадьбы, и поминки. Хотя на похороны мой поп сам ездит, деньгу зашибает.
«Хм… а ведь гости в селе намечаются. Может, чего торговое открыть? Кабак, например!» — пришла мне в голову гениальная мысль. Но надо подумать, где, например, водку брать — ведь надёжа-царь запретил откупщикам спиртным торговать.
Хотя странно… Я ведь из будущего помню, что торговали. Со школы ещё помню. Этот исторический факт тогда меня сильно удивил — проходили Герцена «Что делать», и там фраза была: «Самая лучшая комната в трактире даётся только особам важным — генералам и откупщикам.» Значит, или я чего-то не помню, или лазейка есть. А коли так — значит, можно поработать в этом направлении.
— Кабак надо открыть! — заявляю я Тимохе по пути домой.
Тот сразу скептически хмыкнул:
— Плохая идея!
— Это почему?
— Да потому что в церковь ходят люди набожные. Это что же получится? Пришли помолиться — и третий день в твоём кабаке пьют?
Я было открыл рот возразить, но он уже разошёлся:
— Да и налоги точно платить придётся, а ещё пьянчуги начнут беспорядки учинять… Не заработаешь ты много, а головной боли — полно!
И, явно решив добить меня окончательно, добавил:
— Ещё и штрафы! Вот в той гостинице, где мы жили, комнат двенадцать — так за столько и платит хозяин, столько ему и разрешили. А тринадцатую попробуй открой — сразу сто рублей штрафа!
Я молчу, признавая его правоту.
— А соседи-помещики что скажут? У многих из них свои питейные заведения есть… — продолжал Тимоха. — Думал я уже над этим… На первый взгляд кажется, что самой простое — гнать самогонку и продавать её. Ан нет, оказывается, тут столько нюансов!
— Лавку тогда какую… — не сдаюсь я. — Чтобы хоть местной продукцией торговать. Нашей, деревенской.
Тимоха тяжко вздохнул, глядя на меня как на дитя малое.
— Эх, барин, оторвался ты от жизни… Ну откуда у мужичья много денег? Да и что в той лавке наши деревенские продавать могут, чего в соседней деревне нет?
— Ну-у…
— И кто торговать будет? Дети, что ли? Да у нас и те с утра до ночи в поле вкалывают!
Я почесал подбородок.
— Да прав, наверное, ты. Подумаю ещё, как монетизировать постоянный людской трафик в своём селе, — оставил за собой последнее слово я.
— Так, а по поводу Москвы что решил? Едешь в столицу? — интересуется Тимоха.
— Столица сейчас — Санкт-Петербург, — не преминул уколоть умного конюха я.
Тимоха закатил глаза.
— Ну, не суть…
— А вот и суть! — ухмыльнулся я. — Смотри не ляпни такое где-нибудь — засмеют. А в Москву, думаю, ехать надо. Правда в деревне этот бухарик Лёшка полный бардак развел. Мои поля самые плохие, почти у всех крестьян долги… А что будет, если уеду?
Тимоха не отвечает, но и так понятно — ничего хорошего.
— А деревенька-то меня кормит, как ни крути. В Москве той только деньги просирать можно. Ну, кроме учёбы, там чем-то ещё заняться надо будет. Вот мысль с бетоном — дельная, — продолжаю я. — Надо почитать книжицу. А вообще, предлагаю нам посидеть, подумать и вспомнить, какие события произойдут в ближайшее время и знания систематизировать. Ту же математику, физику вспомнить. Может, паровой двигатель сможем соорудить? Хотя вряд-ли.
— Паровой уже есть. А насчёт знаний из будущего — мысль здравая, — поддержал меня ара.
Домой едем не с пустыми руками — нагрузили нас кабанятиной и медвежатиной. Шкуру медведя тоже мне отдали, но её ещё выделывать надо. А мясо… ну, пригодится. Хотя лично я медвежатину есть точно не стану. Говорят, паразитов в ней много.
Тем временем Владимир бдит, караулит ворогов. То уезжает от моей кибитки, то снова возвращается. И вообще, вид имеет лихой, хоть и пил вчера как верблюд!
— Тимоха, стой! Отлить надо! — командую я.
Бухать я хоть и не стал, но пива с собой прихватил. Городского, в необычной узкой бутылке. Взял пяток — в городе такое по 15 копеек ассигнациями штука. Кстати, и не пиво это вовсе, а «полпиво» — название такое.
Алкоголя в нем почти нет, градуса два-три от силы, но на вкус приятное, горьковатое. Я такое в прошлом теле любил. Аляпистая этикетка гордо сообщает: «Пиво белое, сварено на аглицкий манер.» Потратился Ильин, зато народ развлёк.
Сделав своё нехитрое дело, щурюсь, в блаженстве оглядывая свой лесок. Грибы, наверное, уже пошли… Буйство зелени поражает — у меня и хвойный лес есть, и берёзовый, но вот тут именно берёзки. Родные, русские! Хочется даже песню затянуть, вот только не знаю какую.
Чу! Поёт кто-то! Да так выводит, что мурашки по коже! Слов только не разобрать…
— Володя, давай сходим, посмотрим, кто там горланит, — командую я фельдфебелю.
Тот молча кивает, привычно проверяя пистолет за поясом.
— Я с вами!
