Некромант. Архитектор теней. Том 2 - Сергей Витальевич Карелин
Они старательно пытались изображать из себя аристократов, но получалось у них из ряда вон плохо, а всё потому что один из них топтался в своих иезуитских сандалиях. Ну не болван ли⁈
— Сдохни! — прошипел Корнилов и спустил курок.
Я моргнул, но успел заметить только затухающую вспышку. Сам выстрел почему-то прошёл мимо ушей, видимо от того, что Марина закричала с такой силой, что стоящие рядом люди шарахнулись в стороны.
Бойцы Касимова сразу же скрутили баронета, уложив его мордой в лужу.
Корнилов, скотина! Весь костюм, падла, теперь в дырочку!
* * *
Уже который день графу Евгению Аргентовичу Шувалову не давала покоя мысль, что всё что он создал вот-вот полетит в тартарары. Всё началось с этого грёбанного капитана Ляхова и его сомнительного предприятия с купчими одиноких богатеньких аристократишек.
Успокаивало то, что не только он один, уважаемый граф Шувалов, приложил руку к этому опасному, но прибыльному бизнесу. Были в этом деле и другие высокородные господины.
Всё шло по чётко выверенному плану, пока не началась череда неудач.
Первым сгинул Ляхов, каким-то непонятным и крайне загадочным образом. Потом, один за одним, начали исчезать все шпионы, которых граф подсылал с завидной регулярностью, а о наёмниках с томщины вообще можно не вспоминать.
Теперь его личный помощник, барон Зимин, бесследно исчез, не оставив даже зацепки где его искать, вместе со всеми своими людьми.
И во всех этих случаях на горизонте каждый раз маячил Пугачёв. Начиная от Бастиона и заканчивая своим, утопающим в болоте, поместьем. Хотя, как до сих пор докладывают оставшиеся шпионы, с поместьем вообще происходят необычайные вещи.
Буквально за неделю, из захудалой покосившейся халабуды оно превратилось в роскошный особняк, который может утереть нос даже фамильному имению Шуваловых, заложенное ещё в прошлом веке его дедом.
Шувалов вылил в бокал остатки коньяка и посмотрел во двор. Кабинет занимал всю южную часть правого крыла здания и с его окон открывался прекрасный вид на прилегающую к поместью территорию.
К парадной подъехала машина одного из его вассалов — барона Корнилова. Нудный мужик, и бесполезный, как и всё его многочисленное потомство. Вообще непонятно, на кой-чёрт тот ему нужен?
Шувалов опростал бокал одним большим глотком и устроился поудобней. Сейчас ему предстоит выслушать очередные жалостливые речи никчёмного баронишки.
В дверь постучали. В образовавшийся проём протиснулась голова управляющего.
— Ваша светлость, к вам барон Корнилов. Изволите принять? Говорит, срочно надобно.
— Пусть войдёт, — сухо отрезал граф.
Ага, конечно, важное. Последний раз барон просил посодействовать в разрешении проблем его дебильного сыночка, которого он сослал в Томск.
Шувалов тяжело вздохнул, покосившись на шкаф с элитными сортами алкоголя, которые он приобрёл намедни за баснословные деньги. Поскорей бы разобраться с этим паразитом.
Дверь закрылась и через несколько минут открылась снова, чтобы впустить в кабинет невзрачного мужчину лет пятидесяти, с проплешиной на затылке и жидкими бакенбардами. Одет гость был в старомодный сюртук.
— Ваша светлость, — барон склонил голову, но пройти дальше не решался.
— Заходи, Боря. Рассказывай, что у тебя?
Корнилов ойкая, ввалился в кабинет и замер перед массивным столом, аккурат напротив пустого бокала.
— У меня новости, — он вздохнул и продолжил. — Слышал, что пропал ваш племянник, барон Зимин, и знаю, что с этим связан некий граф Пугачёв, не знаю уж кто это.
Шувалов от неожиданности подался вперёд.
— Интересно! И откуда это у тебя такие сведения?
— Прошу прощения, ваша светлость, но об этом судачат все, кому не лень. Всё-таки Зимин один из ваших вассалов. Люди волнуются. Вот я и посчитал, что моя информация будет для вас не лишней.
— Ладно. Продолжай, — Шувалов принялся перебирать на столе бумаги.
— Звонил сын… — увидев, как граф сокрушённо приложил ко лбу руку, Корнилов поспешил уточнить. — Это не то, о чём вы подумали, ваша светлость. С долгами всё в порядке. Тамошний граф согласился на моё предложение. Я о другом. Сын рассказал, что между ним и неким графом Пугачёвым возник конфликт. Вот я и подумал — а не тот ли это граф, про которого все судачат? Так вот, у того Пугачёва состоится дуэль, с кем-то из местных.
— На кой-хрен мне эта информация, Боря?
Корнилов неуклюже потоптался на месте.
— Дело в том, что в этом конфликте каким-то образом фигурирует фамилия графа Тимирязева. Не знаю уж каким боком. Полагаю, вы понимаете, о ком идёт речь.
Шувалов откинулся в кресле.
Тимирязев! С этим человеком связано много неприятных воспоминаний. Начиная от… а с каких пор, собственно, у них разладились отношения?
Граф со скрипом поднялся с кресла, и под непонимающий взгляд Корнилова, прошёл к шкафу, из которого достал самую дорогую бутылку из всей коллекции.
Это ж надо дожить до такого⁈
Шувалов сокрушённо покачал головой. А ведь он совершенно не помнит, что именно послужило причиной их разлада. Разве что, случилось это очень давно, настолько, что сразу и не сообразишь насколько.
— Ваша светлость, могу ли я…
— Подожди, Боря. Я думаю, — отмахнулся от барона Шувалов.
Он налил в бокал коллекционного виски и вдруг замер, уцепившись за случайно всплывшее в памяти воспоминание, как по ниточке, потянувшее за собой череду тусклых картинок.
Надо же!
В тот день едва не разгорелась война с родом Тимирязевых, и причиной стала его дочь. Как же её имя? Тогда граф потерял одного из своих вассалов, а прибил его…
Шувалов медленно осел обратно в кресло, всё глубже погружаясь в воспоминания. Он же даже человека тогда приставил к Тимирязевым. Диверсанта. Наказал ему ждать приказа, на случай войны.
Это ж что получается? Казачок уже года два за дорма деньги получает! Как такое вообще можно забыть?
Что если Тимирязев с самого начала помогает Пугачёву? Это бы объяснило его феноменальное везение. И два года назад, и сейчас, в Томске. Получается, старая рухлядь использует мальчишку, чтобы утереть Шувалову нос! Показать его несостоятельность и неготовность решать проблемы!
Нет, этому не бывать!
Шувалов выпроводил Корнилова и уверенной походкой направился к кристафону. Специальному, непривязанному к его номеру, по которому он решал исключительно важные вопросы.
— Серафим? У меня для тебя есть работа. Сделаешь всё, как полагается — уйдёшь на пенсию. Досрочно. Сможешь уехать куда-нибудь к морю. Построишь там особнячок и круглый год будешь пить вино в окружении разгульных женщин. С приличными отступными.
