Ликвидация - Дмитрий Николаевич Дашко
– Дальнейшие распоряжения следующие: продолжаете вести прежнюю жизнь, а я в течение недели найду вас и сообщу, что и как надо передать бандитам. А пока – до свидания, Александр. Будьте очень осторожны!
Мы распрощались, и я пошёл искать лечащего врача, чтобы договориться с ним о моём «чудесном» исцелении. Пришлось приложить кучу усилий, чтобы в итоге эскулап сдался и выписал меня из больницы. Из вредности или так действительно было нужно, мне назначили кучу необходимых процедур, которые я был обязан пройти после выписки.
Уже вечером я оказался дома, в разом опустевшей квартире. Супруги Шакутины съехали, оставив мне записку и свой комплект ключей.
Такое наслаждение оказаться после шумной палаты в почти полной тишине и одиночестве. Давненько со мной не приключалось такого.
В эту ночь я спал сном праведника, а утром направился на работу.
Первым, кого я там встретил после дежурного, стал замученный донельзя Леонов. Пока я болел, он исполнял мои обязанности начальника милиции.
При виде меня он удивился:
– Товарищ Быстров?! Вы что – из больницы сбежали?
– Не сбежал, а выписался. Давай, вводи в курс дел.
– Начну с главного, Георгий Олегович: друг Константина Генриховича, приехал, я решил все вопросы с исполкомом, и теперь он официально служит у нас экспертом.
– Хорошая новость, – обрадовался я. – И как он тебе?
– Сами скоро увидите, – многозначительно произнёс Пантелей.
Он словно в воду глядел: почти сразу после его слов в кабинет без стука ворвался пухлый коротышка в костюме-тройке коричневого цвета. На его большой голове растительность практически отсутствовала, если не считать бородки клинышком, делавшей его похожим на вождя революции.
Я не удивился, когда узнал, что нашего нового эксперта Аркадия Зимина по батюшке величают Ильичом. Собственно, так его уже успели прозвать в милиции.
– Товарищ исполняющий обязанности начальника милиции, – быстро заговорил он, правда без характерной ленинской картавости, – вы обещали выделить подходящее помещение для моего кабинета и лаборатории.
– Конечно. Разве вам его не показали? – с каким-то обречённым видом произнёс Леонов.
– Показали, – кивнул Зимин.
– Вот видите, – обрадовался Леонов.
Как выяснилось, радовался он зря.
– А чего, собственно, я должен был там увидеть? – уперев руки в боки, разгневанно вопросил эксперт. – Выделенная для криминалистических нужд комната годится разве что для деревенского сортира. На большее её размеры рассчитывать не позволяют! Скажите мне, пожалуйста, где, по вашему мнению, я должен буду хранить свои инструменты и реактивы? Где поставлю картотеку, ну? – Он даже притопнул от возмущения.
– По-моему, это очень хорошая комната, – неуверенно протянул Леонов.
– Хорошая?! Я уже сказал, на что она годится. Я не прошу, я требую обеспечить мой отдел подходящим помещением! И да, коли решили дать мне ученика и помощника, постарайтесь найти такого, чтобы он не вёл себя как слон в посудной лавке. Этот ваш Черкесов только и способен, что колотить стеклянные пробирки – если и дальше пойдёт в таком же духе, у меня скоро ничего не останется, а ведь я, заметьте, умудрился всё это хозяйство привезти сюда в целости и сохранности по железной дороге через полстраны! – кипятился эксперт.
– Аркадий… – заговорил я.
– Ильич, – дополнил тот. – С кем имею честь?
– Георгий Быстров, начальник милиции.
Он смерил меня взглядом.
– Вы очень молоды для такой должности.
– Это пройдёт со временем, – заверил его я. – Так вот, Аркадий Ильич, давайте пойдём и посмотрим выделенное вам помещение. Если всё обстоит так плохо, как вы говорите, я подумаю и постараюсь что-нибудь найти.
– Да уж постарайтесь! – закивал эксперт.
– А ваш помощник, Черкесов – что, действительно так безнадёжен?
Он только махнул рукой.
– Ах, даже не спрашивайте…
Я посмотрел на Леонова. Тот виновато вздохнул:
– Товарищ Быстров, старший милиционер Черкесов – самый образованный в отделении, успел закончить духовную семинарию, только попом не стал, а поверил в революцию и ушёл служить в Красную армию. После демобилизации попал к нам.
– Вы бы видели этого «семинариста»! – воскликнул Зимин. – Рост до потолка, плечи с дверцы шкапа, ладони как грабли. Ему бы в цирке выступать, а не помощником эксперта работать.
– Самый образованный, – завёл старую пластинку Леонов.
– Дайте ему ещё один шанс, – попросил я.
– Если ещё что-нибудь разобьёт, вычту из получки.
– До первой разбитой пробирки, – сдался Зимин.
– Договорились! – слегка перевёл дух я.
– Пойдёмте, Аркадий Ильич, посмотрим ваши владения.
– Пойдёмте-пойдёмте. Взглянете хоть, как тут относятся к науке! – сурово произнёс Зимин.
Мы заглянули в выделенный ему кабинет. На мой взгляд, Леонов подобрал нормальное помещение. Я на его месте выделил бы то же самое. Не царские хоромы, конечно, но и насчёт деревенского сортира эксперт порядком загнул. Скажем, мой кабинет был значительно меньше.
Однако наша «наука» оказалась непреклонна:
– Эта комната слишком мала для наших нужд.
Бросив взгляд на топтавшегося поблизости старшего милиционера Черкесова, который по габаритам если и уступал медведю гризли, так самую малость, я был вынужден согласиться:
– Действительно, тесновато у вас.
– Именно! – поднял вверх указательный палец правой руки Зимин. – Вы – начальник милиции, вам нужно обеспечить меня надлежащей площадью.
Я прикинул.
– Аркадий Ильич, что если мы пробьём здесь отверстие, – я показал на стену, – сделаем дверь и соединим это и соседнее помещение? Таким образом, у вас будут две комнаты, одну вы будете использовать, скажем, как лабораторию, вторую возьмёте под картотеку, архив… в общем, что посчитаете нужным.
Зимин окинул меня изучающим взглядом.
– Мне нравится ваш деловой подход, товарищ Быстров. В старые времена купцы, когда заключали сделки, били по рукам. Мне же вполне достаточно вашего слова. Прошу лишь об одном: пожалуйста, ускорьте это дело.
– Обязательно, – кивнул я. – Знали бы вы, Аркадий Ильич, как мы на вас рассчитываем!
– Мне Костя уже рассказывал, – важно кивнул Зимин, намекая на Лаубе. – Кроме того, он вообще много о вас говорил, причём исключительно хорошее. Если честно, я тут во многом из-за его слов.
В комнате появился встревоженный Леонов.
– Товарищ Быстров!
– Слушаю, Пантелей.
– У нас чрезвычайное происшествие. Только что сообщили… – он вдруг замолчал.
– Продолжай, – велел я.
– Георгий Олегович, там такое… В общем, я не сразу поверил своим ушам. Когда сказали, подумал, что ослышался, что такого не может быть. Убийство, товарищ начальник.
– Убийство? – недоумённо протянул я. – У нас почти каждый день происходят убийства. Что тебя так взволновало, Пантелей?
– Убиты двенадцать человек, товарищ Быстров. Из них четверо детей, младшему всего полтора годика…
Такого в моей практике ещё не было. Сразу двенадцать трупов… Целая дюжина! И ладно взрослые, но ведь
