Меченый. Том 2. На переломе истории (СИ) - Савинков Андрей Николаевич Funt izuma
— Как вы все наверное уже не раз слышали, 12 пятилетка объявлена пятилеткой товаров группы «Б». Это значит, что количество бытовых электрических приборов будет неуклонно расти. Холодильники, телевизоры, стиральные машины, чайники фены и вообще все что только можно придумать. Скажу вам по секрету у нас в Воронеже планируется построить целый завод по производству микроволновых печей, удобная штука, чтобы быстро еду разогреть хоть и жрет электричество… Если говорить в числах то в ближайшие пятнадцать лет планируется как минимум удвоить энергопотребление бытового сектора, только на это нужно дополнительных 500 миллиардов кв*ч электроэнергии. Или вот взять например уличное освещение, — я взял заботливо поставленный на кафедру стакан с водой промочил горло и продолжил мысль. — Мало кто задумывается о корреляции между степенью освещенности улиц в ночное время и уровнем преступности, а ведь она самая что ни на есть прямая. Поэтому в программу 12 пятилетки была заложена установка полумиллиона новых уличных фонарей и опор освещения. Только на это дело нужен чуть ли не гигаватт установленной мощности, а ведь кажется на первый взгляд — мелочь.
С освещением в преддверии Нового — дай Бог или кто там наверху более простого, хоть я в это и не верю совсем — 1986 года вышло совсем забавно. В эти времена Кремль освещался совсем скудно, фактически подсвечивалась одно только Спасская башня, и ни о какой художественности тут совершенно точно говорить не приходилось. Я предложил Гришину как хозяину Москвы взять этот вопрос под свой контроль и «сделать красиво». Ну то есть не захерачить осточертевшие уже до рвоты красные перетяжки с протухшими тридцать лет назад коммунистическими лозунгами — говорил я конечно не так, меня бы просто не поняли, но идея была высказана именно в этом ключе — а сделать реально симпатичную иллюминацию. Чтобы людям было приятно на нее смотреть, чтобы в общем сердце радовалось, создавалось ощущение праздника и вообще… Понятно, короче говоря.
Конечно, в отсутствии массового производства дешевых разноцветных светодиодов делать красивое уличное освещение было куда дороже. Но черт побери, Москва все же столица великой империи, пусть даже красной и коммунистической, уж на какие глупости у нас только средства не пускали, новогодние лампочки были в этом ряду даже не в верхней половине списка.
Короче говоря в итоге — пришлось правда все равно пару раз напомнить и несколько раз переделывать — красиво сделали. Организовали подсветку стен Кремля, установили лампы на Собор Василия Блаженного, на Исторический музей, на ГУМ, сделали красивые перетяжки идущие к установленной на Красной площади елке и так далее. Всю зиму на главной площади страны было не протолкнуться от народа, а на следующий год идея с красивой подсветкой начала активно расползаться по Союзу. Сначала в столицы республик а потом и в города поменьше, дурной пример заразителен, и, конечно, каждый хотел сделать у себя «чтобы не хуже чем в Москве», благо каких-то особо громадных средств на это не нужно, главное — это хорошее воображение и развитое чувство прекрасного.
— Таким образом, товарищи, всех нас, если мы будем трудиться усердно и ответственно, ждет большое ядерное будущее! — Конец речи потонул в овациях, хотя опять же есть мнение, что народ больше радовался переходу к следующему пункту программы. А может правда удалось достучаться до сердец, тут точно не скажешь…
Интерлюдия 2
Специальные курсы
12 декабря 1985 года; Москва, СССР
LE FIGARO: СССР подписывает исторический контракт на строительство первого гражданского ядерного реактора в Китае.
Вчера в Пекине был подписан договор, который изменит баланс сил на мировом рынке атомных технологий: Советский Союз согласовал постройку первого в истории Китая гражданского ядерного реактора. Этот шаг стал неожиданным ударом по амбициям Франции, которая ещё недавно считалась фаворитом в борьбе за этот контракт.
Национальная компания Framatome, гордость французской атомной промышленности, казалось, была обречена на успех. Однако череда скандалов — от ядерного инцидента в Саудовской Аравии до разоблачений о тайных связях французских специалистов с Ираком и Пакистаном — заставила правительство Миттерана приостановить экспортные планы. Добавили масла в огонь и массовые антиядерные протесты, парализовавшие стройки во Франции.
И вот результат: СССР, не отягощённый подобными проблемами, спокойно занял вакантное место.
По мнению автора этих строк, никакие инциденты — даже угроза Третьей мировой — не должны мешать продвижению национальных экономических интересов. Те, кто выступает против атомных проектов, против экспорта технологий в Китай и другие страны, — не просто наивные идеалисты. Они — предатели. Предатели рабочих мест, предатели экономического суверенитета, предатели будущего Франции.
Пока Москва укрепляет свои позиции в Азии, Париж теряет их из-за страхов и колебаний. Пора бы понять: в большой игре нет места сантиментам.
— Температура за бортом — минус десять градусов цельсия, пасмурно, без осадков. Добро пожаловать в Москву, — объявила на русском и немецком языках по громкой связи стюардесса в стандартной синей форме аэрофлота, люди начали подниматься со своих мест, доставать сумки и потихоньку потянулись к выходу. Женщина, сидящая у окна, не торопилась, желания толкаться с остальными путешественниками не было ни на грош, поэтому она спокойно дождалась пока соседи по короткому перелету покинут салон и только потом уже и сама, подхватив рюкзак с нехитрой поклажей, легко сбежала по приставленному к борту советского Ту-154 трапа.
Границу прошла быстро. Решение об «открытии границ в рамках СЭВ» хоть еще не было полноценно воплощено в жизнь, — хотя в Германии уже несколько месяцев одной из главных бытовых тем стали планы на путешествия, которые могут воплотиться в жизнь в случае его реализации, — однако нравы советских пограничников явно смягчились, во всяком случае особой подозрительности по отношению к себе немка не почувствовала, впрочем, возможно тут сыграло роль наличие письма с приглашением, на котором стояли «грозные» печати разных важных партийных ведомств.
На выходе же ее уже ждали.
— Добрый день, вы видимо ждете меня, — на на более-менее приличном русском обратилась женщина к встречающему. В школе Ангела занимала призовые места в олимпиадах по русскому языку, но с тех пор прошло пятнадцать лет, без постоянной практики и грамматика, и лексика очень быстро забываются.
— Товарищ Меркель? — Встречающий очевидно знал немецкий лучше, чем немка — русский, поэтому они мгновенно перешли на язык Канта и Гегеля.
— Именно так.
— Это весь ваш багаж?
— Да, только рюкзак, — кивнула женщина. Несмотря на то, что ей было уже тридцать лет, большим опытом путешествий похвастаться она не могла, скажем так, политическая ситуация в ГДР не позволяла любителям туризма особо развернуться. Хотя как раз в Союзе немка была уже второй раз, первый — еще в детстве в качестве приза за победу в той самой языковой олимпиаде, — но тогда все было иначе, ну а после особо ездить Меркель не доводилось. Все же в СССР было, куда поехать и без остального мира — хочешь в тундру, хочешь в горы, хочешь в пустыню или на море — все найдется свое-родное. В Восточной Германии с этим ситуация была куда печальнее, поэтому за внешней демонстративной уверенностью внутри Ангела изрядно нервничала.
— Тогда пойдемте, нас уже ждут.
(Ангела Меркель)
Машина ехала от аэропорта. Сначала по трассе — с не столь уж плохим покрытием, как принято шутить про Российские дороги — потом по заснеженной предновогодней Москве. Люди по ту сторону стекла куда-то спешили, сновали туда-сюда автомобили и автобусы, и вообще жизнь здесь на первый взгляд мало отличалась от привычного ее течения дома.
