Эволюционер из трущоб - Антон Панарин
— Нет, Михаил Константинович. Мы готовим вас к реальному бою. А за пределами пансионата никогда не знаешь, что пригодится. Выпадет снег — и придётся гнаться за противником на лыжах; или же вступить в кулачный бой с превосходящими силами врага? — Куратор пригладил свои дурацкие усики и махнул рукой. — Ладно, это всё лирика. Лучше посмотри сюда.
Слева от входа висела огромная электронная таблица рейтинга. Четыреста учеников уместились на ней и были разбиты на три колонки. Трёхлетки, четырёхлетки и пятилетки. Сделали так для наглядности. Сразу видно, кто лидер, а кто аутсайдер.
— Рейтинг динамический. И рассчитывается по итогу недельных заслуг. После чего обнуляется. Пока ты входишь в десятку лучших, то получаешь лучшие условия пребывания. Ах да, ты уже познакомился с Артёмом. Если обратишь внимание на таблицу, то увидишь, что он занимает первое место в рейтинге среди пятилеток. — Почесав щеку, куратор наклонился ко мне и добавил тише. — Признаюсь честно, он та ещё заноза в заднице и, пожалуй, единственный ученик, который тратит заработанные баллы не на улучшение собственной жизни, а на оплату штрафов.
— Фтлафов? — нахмурился я, не очень понимая, о чём речь.
— Да, в пансионате запрещено калечить других детей. За это полагается наказание в виде прилюдной порки розгами. Но если у тебя достаточно баллов, то можешь откупиться и проблем не будет.
Ох уж этот папаша. Архаров с самого детства решил в нас культивировать осознание, что мир несправедлив и всегда есть тот, кто сильнее, тот, кому ничего не будет за любое зверство? Да, будет непросто изменить этот мир, если он наполнен такими чудовищами, как мой папаша.
Присмотревшись, я увидел, что за неделю Артём набрал три тысячи баллов. Неслабо… Парень на втором месте шел уже с двумя тысячами. Выходит, Артёмка — местная звёздочка. Золотой мальчик, которому всё можно. Ну ничего, я немного изменю баланс сил. Тэкс… Я в группе трёхлеток и у лучшего здесь… Всего-то тысяча восемьсот баллов. Считайте, что первое место мне обеспечено!
— А сколько баллов спишется за штлаф?
— Тысяча единиц, — пояснил Иван Викторович. — За день ты можешь заработать пятьсот баллов, в неделю — максимум три с половиной тысячи.
— Выходит, Алтём тли лаза в неделю может кого-то покалечить, — произвёл я незамысловатые расчёты.
— Не только может, но и калечит. Сломанные руки, носы, пальцы, порой даже ожоги. Всего этого у нас в избытке. Ну а что поделать? На пути воина травмы неизбежны, — философски сказал куратор. Над нашими головами протяжно завыла сирена. — Идём. Сейчас начнётся обед.
Иван Викторович проводил меня в столовую где пахло… Очень по-разному пахло. Пятьдесят столиков, на восемь человек каждый, расставлены кругом. В центре расположился один большой стол для десяти человек и он был усыпан разнообразными блюдами, начиная от шашлыка и заканчивая различными супами. Мягко говоря, стол ломился от ароматных кушаний.
На других же столах стояли контейнеры с едой. Если это можно назвать едой. Даже издали кормёжка выглядела отвратно. Какая-то бурая жижа с зелёными вкраплениями именно от неё и исходил отвратный запах, перебивающий благоухание еды из центра зала.
— А вот и наш банкетный зал. Думаю, ты уже понял правила. Хочешь есть от пуза? Бейся. Сложил лапки и покорился судьбе? Жри помои, — улыбнулся куратор и подтолкнул меня вперёд. — Делай свой выбор, Михаил.
Но сделать выбор я не успел. В столовую ворвался Артём и его гоп-компания. Они тут же направились к центру зала и заняли четыре места из десяти.
— Эй! А где форель⁈ Вы чё, оборзели⁈ — возмутился Артём, не увидев на столе любимого блюда. — Ублюдки. Я что, опять должен давиться стейками и фуагра?
— Да ладно тебе, Тёмыч. Всё равно ведь вкусно, — чавкая, сказал парень с оттопыренными ушами.
— Ещё раз назовёшь меня Тёмычем, и я… — угрожающе прорычал блондин.
— П-п-простите, Артём Константинович, — дрожащим голосом ответил ушастый, с трудом проглотив непрожеванный кусок.
Опа! Константинович? Выходит, он мой брат. Примерно такого поведения и ожидаешь от отпрысков Архарова. Наглый, озлобленный, целеустремлённый. Последняя черта очень даже неплоха, вот только из-за первых двух, он будет идти по головам, невзирая ни на что. Такие идиоты, как Артёмка, и уничтожили мой мир. Заигрались во всевластителей.
Через минуту в столовую нехотя потянулись и остальные дети. Никто не пытался оспорить первенство Артёма. Дети просто садились за столы, открывали контейнеры и жрали помои, боязливо посматривая на четырёх ублюдков, пирующих в центре.
Кстати, стол с шикарной едой разместили в центре именно для того, чтобы на сильнейших могли напасть с любой из сторон. Архаров хочет, чтобы сильнейшие испытывали постоянное давление. Чувствовали угрозу своей власти и стремились её укрепить. Возможно, это и сломало Артёма, заставив калечить всех вокруг. Он банально не знал, как удержать власть в руках. Впрочем, это лишь мои сиюминутные домыслы.
Ого! Оказывается, не перевелись отважные ребята в пансионате! В столовку вошла троица сбитых ребят, и они тут же направились к столу Артёма. Заняв место, они принялись жевать, не поднимая головы.
— О. Ниф-Ниф, Наф-Наф и Нуф-Нуф припёрлись. Может, вам стоит в хлеву отобедать? Думаю, помои вам придутся по вкусу, — засмеялся Артём и замахнулся, чтобы швырнуть в одного из парней куриной ножкой, но остановился, поймав на себе озлобленный взгляд. — Чё вылупился? Хочешь подраться⁈ — перешел на крик Прохоров. Но ему никто не ответил. Парень опустил голову и продолжил есть. — Я так и думал. Жрите и проваливайте.
Да, здесь целый мир в миниатюре. Либо раздави, либо раздавят тебя. Где бы я ни был, ничего не меняется. Забавно то, что четыре сотни человек так боятся четверых отморозков, что предпочитают лишь молча наблюдать за происходящим, а сами украдкой молятся, чтобы на них никто не обратил внимания.
Судя по рассказу куратора, местные боги их мольбы не слышат, а вместо этого Артём каждую неделю находит себе трёх новых жертв. И что-то мне подсказывает, что на этой неделе одной из жертв могу стать я. Ладно, посмотрим, чем тут кормят.
Я подошел к единственному свободному месту и с трудом забрался на лавочку. Она была великовата для моего роста. Оно и неудивительно. Здесь обучаются дети от трёх до пяти лет, а я всё-таки годовасик. Меня здесь вообще быть не должно.
Мутный пластиковый контейнер открылся и выпустил наружу кисловатый аромат продуктов, у которых явно вышел срок годности. В
