+Трудно быть замполитом - Бебель
До чего же тупой ублюдок…
Подскочив, я пнул рыцаря по больной ноге, приводя в чувства.
— Встать, смирно!!!
— Как смеешь так…
— Отставить!!! Из-за тебя, сучонка, уже двух положили!!! Еще одно неподчинение, я тебя заживо сгною! Дебил малолетний, мы тебя спасать пришли, здесь тебя казнят, понял?! Собирайся живо! Переодевайся, плащ надень! А ты, дылда, херли тупишь?! С ключаря шмотки снимай и сама надевай! Быстрее, затупки, быстрее! Флегма обдристанная, никак пирожки не высрут…
В отличие от остальных офицеров, свой командирский голос мне приходилось тренировать перед зеркалом, а не плацу. Однако эффект был тот же — притихли даже соседние камеры, уже начинавшие голосить на тему «чего у вас там за кипиш?».
Коллин побледнел, ругнулся, но таки поднял серый плащ и повязал вокруг шеи.
Пройдя мимо Пегги, все еще возившейся с ключарем, я бросил:
— Разденешь, в камеру затащи! Или спрячь где, не знаю… Вообще насрать, главное, чтоб в коридоре не валялся! А сами снаружи встаньте, у двери! И чтоб без меня даже не пернули! Никого и пальцем не тронули, а кто подойдет, немыми притворяйтесь!
— Чего? Ты куда?
— За аптекарем. Да не за Сериной, а… Короче, в темпе, в темпе! Сейчас сюда толпа прибежит, вообще времени не будет.
Покинув бывший ледник и взбежав по ступеням, я кинулся к воротам, у которых уже зевала похмельная физиономия в белой робе:
— Спозаранку дергают… Эка страсть, лицо кому-то посекло! А до утра никак не обождать?
— Та мы-то чего? Сержант распорядился. Больно уж сердобольный. Но харю там знатно разорвало, как вертаются, сам уви…
Заметив меня, караул затих.
— Рыцарь сбежал, сержант при смерти!
— Опять?!
— Опять! Че замерли?! За мной, недоумки, пока он там все стены кровью не раскрасил!
Гвардейцы неуверенно переглянулись:
— Так пост же…
— Какой пост, мы атеисты! Команда была бегом! Да быстрее, у него меч с пуза торчит!!!
Дважды повторять не пришлось, аптекарь и пара бойцов кинулись за мной к бараку.
Заметив плащи, Коллин с Пегги напряглись, но увидав меня, остались на месте. Подскочив к распахнутой двери, я встал у проема, размахивая рукой, будто сигнальщик на аэродроме:
— Скорее-скорее, крайняя комната! Да живее, помрет ведь!
Когда последний скрылся в глубине узкого коридора, с конца которого едва светила жировая коптилка, я прикрыл дверь и, рванув доску с земляной ступени, дабы упереть ее в ручку, но передумал. Много времени это не выиграет, к тому же, сразу нас раскроет. Пусть лучше сомневаются, не понимая, куда я подевался. Так больше времени пройдет, прежде чем до гвардейцев дойдет, кто я и чего здесь делал.
— Теперь уходим. Ртов не открывать, лица прятать, идти быстро, ясно?!
— Без своего меча не уйду, а он…
Совсем охренел…
Подскочив, я влепил рыцарю пощечину:
— Доступно?! Добавить?!
— Н-нет…
Хрена лысого я позволю этому козлу все обосрать! Раз уж я уже стал убийцей, так пусть хоть за дело! Этот членосос выберется отсюда, живым или мертвым, но выберется!
Коллин весь сжался, будто в испуге. Даже Пегги прятала глаза, не решаясь встречаться взглядом. Похоже, видок у меня еще тот. Глаза бешенные, рожа в крови, ношусь чего-то, рычу… А и похер!
Была мимолетная идея освободить остальных заключенных, но я ее выбросил. Мы не в кино, половина «зеков» либо не никуда не пойдет, ибо сроки мелки, либо наоборот, лютые уголовники, которых точно выпускать не стоит.
С ворот раздавался истеричный звон — караульный долбил молотком по металлической чушке, играющей роль тревожной сирены. Не сбавляя ход, я двинул прямиком на улицу.
— Стой, куда?!
— Аптекарь за антибиотиками послал! Сильнее бей, чтоб все слышали, ну?! Че встал, бей!!!
Антибиотиков здесь, конечно, не знали, но уверенный тон и призыв к действию сделали свое дело, гвардеец вернулся к молоточку и чушке, долбя по ней со всей дури. Со спины кто-то пытался нас окликнуть, но я притворился, будто ничего не слышу из-за звона.
Луна едва показалась на небе, а половина города уже стояла на ушах. В таком шухере через ворота никак не выйти, но, к счастью, ворота нам и не нужны.
Укрывшись в переулке от пробежавшего мимо патруля, спешившего вызнать, что за хрень творится в гарнизоне, мы продолжили спуск к побережью.
— Быть того не может… — у самого причала раздался вздох Серины.
Прячась за одним из рыболовных плотов, она недоверчиво оглядывала Коллина.
— Тебе и впрямь удалось… Нет, Самнаврал, я беру слова назад, ты невероятен… Вот ведь впрямь говорят, дуракам везет!
— Ага, а потом догоняет и еще раз везет… Че встали?! На воду спускайте, по воде уходим! — я ткнул в ближайшую лодку.
— Обожди, я весла так и не сыскала! Мы не сможем воспользоваться лодкой, без…
Долбанув каблуком по доске одного из плотов, я вытащил обломок и бросил Серине.
— Ой… А так можно было?
Сказочные долбозвоны… И как нас только с гарнизона выпустили?
Глава 13: Лекарство от жизни.
Идея воспользоваться морем казалась хорошей только до первой волны, едва не затопившей лодку. Быстро стало понятно, отчего сегодня ночью в море не нашлось ни одного рыбака. Пришлось вычерпывать воду горстями, пока остальные ошалело орудовали досками, пытаясь причалить обратно к берегу. И это еще повезло, что волны гнали к земле, а не уносили дальше в море, иначе бы это стало последней тупой идеей в моей жизни.
Раздолбав дно лодки об отмель, мы худо-бедно выползли на песок, насквозь мокрые и промерзшие.
Больше всех говнился Коллин, выливая воду с сапога:
— Я мыслил, пусть ты подлец, но умен и прозорлив. Теперь вижу, добродетели напрочь обошли тебя стороной
— Ну, за стены-то мы выбрались.
— Выбрались, да не там! Мы на восточном побережье, а не западном, нам надо к Хребту, а не от него. Чудо, если нам станется обойти город до рассвета, но даже с чудом, момент упущен. Без льготы времени пешему никогда не уйти от конного. Надо было не к докам, а к конюшне. Уж на своем «Строптивом» я бы…
— Окей, разрешаю вернуться и взять город штурмом. Коня тоже можешь приголубить. Але, парень, мы с
