Сердце Изнанки. Книга – 2 - Олег Валентинович Ковальчук
Дима молча кивнул, соглашаясь — он явно всё еще был под впечатлением.
— Будет сделано, ваше благородие, — произнёс Зиновий, всё еще рассматривая монеты в ладони. — Займусь этим немедленно.
— И, Зиновий, смогу я попросить вас о небольшой услуге? — добавил я, остановив его движением руки.
— Все, что угодно, господин Пылаев. Помогу всем, чем смогу, кроме, естественно, ваших распрей с другими аристократами, — серьезно ответил он.
— Это да, — покивал я. — Надо съездить в деревню, где завод железобетонных изделий и стекольное производство, — я хлопнул себя по карманам, ища блокнот. — Там нас должны ждать двенадцать селян, возможно, с семьями, надо организовать им переезд сюда, к нам. Они нам понадобятся для особых работ.
— Это что ещё за новости? — резко спросила Алиса, захлопнув книгу и подняв на меня недоуменный взгляд. — Каких еще крестьян ты собираешься привезти в родовое имение?
— Так надо, сестра, — тут же произнёс Дмитрий, бросив на меня многозначительный взгляд. — Поверь, на то есть веские причины.
Сунув за пазуху, монеты, Зиновий почтительно поклонился и покинул помещение. Не успел он выйти, как раздался звонок. Магофон завибрировал на столе, его экран вспыхнул голубоватым светом. На дисплее высветилось имя — Злобин.
«Быстро же он,» — подумал я, поднимая трубку. Интересно, что такого срочного у него могло возникнуть после нашего недавнего разговора.
— Да, Роман Михайлович. Вы что-то хотели? Вы так быстро решили? — спросил я, присаживаясь в кресло.
Роман Михайлович смеялся на другом конце линии. Его низкий, раскатистый смех всегда казался немного неуместным, особенно когда речь шла о серьезных делах.
— Скажу я тебе, Костя, тебе несказанно везет, — произнес он, и я почти физически ощутил, как он довольно улыбается. — Правда, тебе придется съездить в город. Во-первых, тот человек, о котором я тебе говорил, что занимается торговлей артефактами и материалами из червоточин, готов тебя встретить.
— Его очень заинтересовало твое предложение, — продолжал Злобин, не дожидаясь моей реакции. — Он прямо-таки ждет тебя, не дождется. Мартынов его фамилия, Григорий Степанович. Человек непростой, со связями. Обычно к себе никого не допускает, а тут согласился на встречу.
Я невольно улыбнулся. План начинал работать быстрее, чем я рассчитывал.
— А еще нашел для тебя человека на должность начальника гвардии, — добавил Злобин, и в его голосе появились нотки гордости, словно он лично подобрал для меня редкую жемчужину.
— Вот как, — удивился я, выпрямляясь в кресле. — И кто же это? — спросил я.
— Один мой старый знакомый, — ответил Злобин, — хороший мужчина, офицер старой закалки. Вот только есть одно маленькое недоразумение.
— Какое это? — спросил я, чувствуя, что Злобин сейчас выдаст очередной перл. День и без того был полон событий, а теперь, похоже, предстояло решать ещё одну головоломку от графа.
— Характер у него прескверный, — произнёс он с лёгкой улыбкой. — Прямой как стрела, режет правду-матку без оглядки на чины и звания, чем многим при дворе он как кость в горле.
— Справимся как-нибудь с этим недоразумением, — отмахнулся я, пожимая плечами. — Мне сейчас нужны люди, на которых можно положиться, а такая порода людей как раз из той области.
— Так вот недоразумение состоит не в том, — расхохотался Злобин. — Видишь ли, три дня назад он едва не избил одного генерала на приёме у градоначальника. И за это он приковорен к расстрелу. — Надо придумать, как его спасти. Рекомендую не затягивать и прямо сейчас отправляться в город.
— Как же я его спасу-то? — спросил я удивлённо, представляя себе серьёзность «недоразумения». Это же не шутки — вытащить человека из-под расстрельной команды.
— Это мы решим, есть у меня мыслишки на этот счёт, а сейчас подготовь образцы всего, что ты собираешься продавать в городе, — неожиданно сменил тему Злобин. — Заодно это послужит отличным прикрытием.
Пока я осмысливал сказанное, граф продолжил:
— Где разместиться, я тебе помогу, — добавил он. — У меня там есть поместье и гостевой дом на окраине, там безопасно. И гостиница найдётся, где переночевать, если придётся задержаться.
— Тогда не буду терять времени, — кивнул я.
Стоило Злобину отключиться, как вошёл начальник гвардейцев.
— Ваше благородие, — картинно поклонился он, сначала Дмитрию, потом Алисе, потом и мне. Было в этом что-то неискреннее, словно он выполнял ритуал, в который сам давно не верил.
Алиса выпрямилась в кресле. Дмитрий продолжал перебирать какие-то бумаги, но я заметил, как напряглись его плечи.
— Вопрос есть, который мы с вашим батюшкой так и не разрешили перед его… — он запнулся, подбирая слово, — кончиной. Видите ли, нам уже год не платили жалование. — Как я знаю, у вас есть затруднения со средствами. Но надо бы этот вопрос как-то порешать. Мы же уже давно служим вам, ведь ваша семья… — начал он, поглаживая свой идеально выбритый подбородок.
— Вы уволены, — произнёс я, не дав ему договорить, и встал из-за стола.
Тишина, наступившая после моих слов, была такой плотной, что можно было услышать, как где-то в соседней комнате тикают настенные часы.
— Что значит уволены? — непонимающе уставился на меня
— Это значит, что отныне вы свободны и дальше делать все, что угодно, только не на этой территории, — продолжил я. — Прошу вас освободить бараки в течение сегодняшнего дня. Людей, которые решат пойти с вами, забирайте с собой, они нам здесь не нужны.
Дмитрий молчал, но я видел, как дрогнул уголок его губ — он явно одобрял мои действия, хотя и не решился бы на такой шаг сам. Алиса прикрыла рот ладонью, скрывая удивление.
Гвардеец потерял дар речи.
— Что значит свободный? — спросил он, будто не веря тому что услышал. При этом его лицо стало почти белым, как известь. Вены на его шее вздулись от напряжения.
— А существует какое-то другое толкование этих слов? — спросил я. — В ваших услугах мы больше не нуждаемся.
Гвардеец пошатнулся, словно получил удар под дых. Его лицо осунулось, такого он явно не ожидал. Гордая осанка исчезла, плечи поникли, а глаза лихорадочно
