Рождение королевы - Дина Сдобберг
Старый город-крепость возводился когда-то давно, чтобы отражать атаки северян. Стены возводились прямо во время боёв. Оттого и спустя сотни лет кладка выглядела грубо, неряшливо.
Верхние этажи нависали над узкими, изогнутыми улочками, от чего сходство с каким-то муравейником только усиливалось. Единственная достаточно широкая улица вела от северных ворот и обрывалась у внутренних крепостных. — Ваше величество, вас что-то беспокоит? — не скрывая раздражения, усталости и откровенного пренебрежения, спросил старший рыцарского эскорта.
— Почему же сразу беспокоит? — спокойно, но достаточно громко ответила ему королева. — Приятно удивлена, столь бережному отношению к следам истории. Это ведь именно здесь был прорыв северян за стены крепости? А теперь самая широкая и главная улица города.
— Вон они теперь, твои северяне! — зло оскалился мальчишка лет тринадцати, указывая на несколько изуродованных трупов свисающих с углов одной из крыш. — Смотри, любуйся.
— Я вижу, юноша. И обещаю всегда помнить это зрелище. Надеюсь, что и вы не забудете, — обратилась к мальчишке королева так, словно он был лордом.
Процессия уже проехала, а мальчишка всё стоял и смотрел в сторону замка, широко распахнув глаза. Что-то мелькнуло то ли во взгляде королевы, то ли в вежливом голосе. Что-то холодное, ледяное даже. Это что-то проникло ледяными иглами под кожу и сжало сердце в когтях беспокойного предчувствия. Даже гримасы мёртвых северян вдруг наполнились презрительной насмешливостью. Мальчишка поëжился под взглядом пустых глазниц и пошёл к дому.
А королева тем временем смотрела по сторонам, примечая алые фонари на домах. Их было множество, повсюду. Из-за мелкого и мокрого снега, идущего уже с утра, на улице было слишком сумрачно, как будто темнота жила своей жизнью. Да и на узких улицах тени жили даже в солнечный день, сейчас же и вовсе ничего, кроме фонарей не разгоняло тьму. Алый свет разливался по мокрому и тёмному камню стен, по лужам… Отчего казалось, что весь город залит кровью.
Её величество только удивлялась тому, что горожане не видят, что сами нанесли тёмные знаки на свои жилища. — «На души, — мрачно произнесла в мыслях Ренерель. — Эти метки на их душах!»
Проехала королева и мимо помоста, действительно, больше напоминавшем эшафот с установленной плахой. Это она должна была завтра опуститься на колени перед злобствующей толпой, отрекаясь от своего имени и статуса по праву рождения.
Протектор встретил королеву сам. На этот раз у входа в замок.
— Не могу предложить руку, ваше величество, — приподнял он свои костыли. — Но смею заверить вас, что ничем более в этом замке не отступят от правил вежливости. Вас что-то рассмешило?
— Завтра в полдень, должно состояться моё отречение. Я королева лишь до полудня. А вы вежливы и галантны. Не в пример наших прошлых встреч, лорд-протектор, — ответила ему королева. — Согласитесь, забавно.
— Действительно, — пожал плечами Роттенблад. — Странно сложилось наше знакомство, ваше величество. Но это уже и не важно. Мы уже почти у цели, каждый, добиваясь чего-то желанного, получит то, что заслуживает.
— Да вы философ, — приподняла брови королева.
— А что ещё делать калеке на севере? Только вспоминать, размышлять и философствовать. Пройдёмте, погода сегодня как никогда омерзительна. Впрочем, для этих мест ничего нового, — пригласил Роттенблад королеву в замок. — Я думаю, вам стоит отдохнуть с дороги. А перед ужином я приглашаю вас посетить мою личную оранжерею. Я ведь, знаете ли, увлекаюсь цветами. Создать здесь что-то достойное стоило огромных трудов. Но результат говорит сам за себя.
— Оранжерея? Здесь? — не скрывала удивления королева. — Моё любопытство сильнее усталости. Да и путь сюда от Йершпиля не так долог, а я не слишком торопилась.
— Тогда прошу, — понятливо улыбнулся протектор.
Её величество спокойно проследовала за хозяином замка. Всё-таки, оказаться запертой в незнакомой комнате, ей не хотелось. Да и прогулка по оранжерее предоставляла возможность не отпускать от себя своих людей.
— Юноша, как давно вы в оруженосцах? — весьма благодушно поинтересовался протектор у Хендрика, младшего сына оружейника Харлоу.
— Недавно, ваша светлость. — Ответил тот.
— Это заметно. Во-первых, оруженосец без оружия выглядит странно, — указал на пустые ремни мальчишек лорд.
— У нас бы его отобрали при входе в замок, — напомнил второй оруженосец, сын Дагона.
— А кем вы, юноша, были до того, как получили в свои руки знамя королевы? — спросил Роттенблад у него.
— Подавальщиком в трактире, — не смутился мальчишка.
— А, понятно. Бойкий нрав заметен. — Засмеялся лорд. — Так вот. Во-вторых, вы нарушаете протокол, который каждый оруженосец учит очень долго и знает наизусть. Когда нужно упредить о приближении благородного лорда или леди, то личное знамя выносят вперёд. Когда же нужно просто обозначить присутствие лорда или леди, как например сейчас, то знамя несут позади.
— Вы пребываете в отличном расположении духа и настроении, — обратила внимание на изменившуюся манеру лорда держать себя королева. — Вас так радует предстоящая церемония?
— Видите ли, ваше величество, вы едва увидев меня, записали меня в свои враги. А это не так, совершенно не так. Поверьте, в Лангории нет лорда, чьë отношение к вам было бы более трепетно, чем моё. — Ответил ей лорд.
— Неужели? — припомнила королева разговоры с лордом в те дни, когда она приезжала сюда в прошлые разы.
— Вы вскоре всё поймёте, ваше величество. И всё, что было тайно, станет явным. И вы сами будете вольны выбирать свою дальнейшую судьбу, — склонил голову лорд.
Королева задумалась, уж слишком доволен был лорд, а перемены в его поведении были разительны. Но продолжить разговор они не смогли. К лорду подошёл слуга и начал что-то тихо ему говорить. Новости лорду явно были не по душе, он хмурился и мрачнел.
— Ваше величество, обязанности протектора требуют моего внимания. Вы можете продолжить прогулку или проследовать в отведённые вам покои. — Предупредил он, прежде чем уйти.
Её величество молча переглянулась с Кроули.
Гул большого набатного колокола добирался даже сюда, в самый удалённый уголок крепости. И ни стены с каминами, ни купол с хрустальными вставками-гранями, ни густая листва не могли его заглушить. Королева
