Рыжий - Alex Berest
На обратном пути народу в поезде было побольше, но в основном все сошли на сельских остановочных площадках. В Азов приехал уже в глубоких сумерках, а пока дошел домой и вовсе стемнело.
Дома, после ужина и выполнения домашки, я попытался поковырять краску на стене и понял, что план ремонта придется менять. Раньше я планировал, с помощью одноклассников, зачистить стены от краски, поклеить слой газет, а на газеты уже обои.
Но краска была положена на стены качественно и с большим трудом отковыривалась. Значит придется клеить на краску. Только надо первоначально помыть стены, чем я до полуночи и занимался.
К моему глубокому удивлению, у нашей бригады всё получилось с первого раза. Почти всё. Ну подумаешь, уже на второй полоске перепутали верх с низом. Вовремя спохватились, так и стали клеить полоски в шахматном порядке. Хватило обоев впритык. В рулонах было по восемнадцать метров, но обои очень узкие, всего шестьдесят сантиметров.
Никуда особо не спеша уложились в два дня. Из разрозненных остатков нарезали ленты на бордюры. Отмыли полы, подоконник и вернули мебель на место.
— Ну мы и молодцы, — резюмировал я. — Теперь можем нашей бригадой клеить обои за деньги.
Народ довольно и согласно зашумел.
— А теперь пойдемте отмечать. Я коржиков и сочников в кулинарии прикупил.
Это мое приглашение вызвало еще больший энтузиазм. И мы пошли на кухню поедать разные вкусности, которые я сегодня в обед приобрел специально для угощения. Ну и чай пить.
После ухода народа по домам я взялся ставить на место розетки и выключатели, которые поснимал перед поклейкой, а места их установок прикрыл самодельными пластиковыми кругляшками. Заодно повесил на голый патрон симпатичный зеленый плафон из пластика. Который купил всего за пятьдесят копеек на рынке у какого-то алкаша.
Комната сразу стала домашней и уютной. Я даже испугался этого. А ну как бабушка отберет её у меня и выселит в зал?
Бабуля вернулась в субботу, поздно вечером. Я уже начал беспокоится, не случилось ли чего? А поймав себя на этой мысли, был вынужден признать, что, за чуть более полгода моего тут нахождения, успел привязаться к своей новой бабушке.
В половину десятого вечера в дверь постучали. И я, сидевший как на ножах, полетел открывать. Прихожая сразу наполнилась людьми, которые помогали нести бабуле её багаж. Убывала она с небольшим чемоданом, а вернулась еще и с здоровенным ящиком и парочкой баулов.
— Ой, Женька? Что за телячьи нежности? — проворчала она, когда я крепко обнял её.
— Я соскучился.
— Так и я тоже. Всё, хорошего понемножку, а то ластится он. Дай мне хоть раздеться и умыться с дороги.
Пока бабуля приводила себя в порядок, я поставил греться чайник и кастрюльку с борщом. Потом она кушала и рассказывала о полёте на самолёте, где жили, как они ездили на братскую могилу.
И маршал Устинов не помер. Значит я историю восьмидесятых знаю еще хуже чем предполагал. Ну и хрен с ней.
— Машинку себе купила? — не выдержал я.
— Так вон же, в коридоре ящик стоит. Только немецкие у них тоже дефицит. Пришлось польскую брать, но жонки офицерские на базе сказали, что хорошая и мощная машинка. Я еще фурнитуры разной набрала, молний и ткани. Хотела больше, но пришлось делиться с нашими, а то грозили поднять вопрос откуда у меня деньги. Ничего, я им всё припомню.
— Ба. А мне? Купила чего?
— Купила, но не то что ты заказывал. Не продают у них такое. Сказали в Братиславу надо ехать. В Союзе купить и то легче твой этот мультик. Пойдем разбирать покупки.
Польская швейная машина носила грозное название — «Лучник» (łucznik). Мне же перепали две пары зимних перчаток машинной вязки. Ярко-желтые и разных размеров. Как сказала бабуля — «на вырост». И двое итальянских джинсов «Райфл» (Rifle). Одни классические синие, а вторые бежевые. И тоже на вырост. Молодец бабуля, на года вперед смотрит. Я полез обниматься с благодарностями, но оказалось переборщил.
— Чёй-то ты много ко мне ластишься внучек. Натворил, поди чего, пока меня не было?
Я отчаянно замотал головой.
— Или кокнул чего в квартире? — бабушка поднялась с дивана и пошла осматривать квартиру. — Женька! А ну марш сюда! — ожидаемо закричала они из моей комнаты.
«Началось» — пробормотал я и пошел сдаваться. Ожидаемо, с меня потребовали объяснить кто этот ремонт сделал и с каких денег. Моему рассказу что клеил я с одноклассниками не поверили. Пришлось звать соседа-участкового, который был свидетелем нашей работы, когда в первый день пришел за сыном.
Несмотря на довольно позднее время, оба Померанцева не спали и подтвердили, что ремонт делали мы сами. Но бабуля на этом не успокоилась:
— А обои ты где взял, стервец? — начала она накручивать себя по-новой.
Рассказал сказяфку, что купил обои с рук на рынке и клей. Мол в Ростове магазин обойный открылся и оттуда возят и перепродают.
— Вот жулики, — восхитилась бабушка и сделала вид что поверила мне. — А в мою комнату поклеите?
— Да мы с тобой вдвоём поклеим. Или ты нам заплатишь за работу?
— С какого перепуга я вам должна платить? Тебе же они бесплатно клеили.
— Так я их одноклассник. Вот они мне и помогли.
— Тьфу. На всё у него ответы есть. Скользкий ты, Женька, ой скользкий. Весь в деда.
И на этом и успокоилась. А я её ждал, волновался, переживал. А встретились и опять погрызлись.
Оставшееся время до нового года я был занят по горло. Конец четверти, занятия в кружке, подготовка к Новому году. Так как мы уже не начальная школа, то у нас, пятых и шестых классов, новогодняя ёлка проходила без маскарада. Без всех этих зайчиков, рыцарей, мушкетёров и прочих пиратов.
Зато, из начальной школы, мне подвалила куча заказов на деревянные мечи и кинжалы. Да и электрические дела активизировались, народ кинулся доставать электрические гирлянды из своих запасов, а некоторые не захотели работать. Я от лишнего приработка не отказывался.
