Юрий Корчевский - Гипербореец. Укротитель мамонтов
– Полная тишина! – приказал Никита.
Лодки бесшумно подплыли к опушке и зависли.
На обширной поляне хаотично были разбросаны хижины из лиан и тростника, похожие своими островерхими крышами на вигвамы индейцев или чумы якутов. В середине селения горел костер, но не он привлек внимание воздухоплавателей. Недалеко от костра был врыт столб, и к нему привязана женщина. Это была именно Ноко – цвет кожи не оставлял сомнений.
Между хижинами ходили аборигены – никто из них не поднял головы.
Никита дал задний ход, вторая лодка последовала за ним. Они зависли рядом, борт о борт.
– Фим, твои мысли?
– Опускаемся и берем деревню набегом. Они понесли большие потери – я видел только троих мужчин.
– Другие могут быть в хижинах, – возразил Варда.
– Тогда делаем так. Я опускаюсь здесь и высаживаюсь. Ты, Фим, облетаешь поляну стороной и садишься за ней. Все мужчины идут к деревне и окружают ее. Убивать всех, кто окажет сопротивление.
– Ясно, вождь.
Никита опустил лодку на землю. У него были воины азуру, и он вручил двоим из них арбалеты.
– Несите, только не трогайте вот эти штуки, – он показал на спусковые крючки.
Все-таки он вождь. Пусть тяжести таскают великаны, они им не в тягость.
До деревни добрались быстро. Самонадеянные аборигены, понадеявшись на свою славу сильных и свирепых воинов, даже не выставили караулы.
Никита уложил рядом с собой оба арбалета.
– Рассыпайтесь цепью, как на звериной облаве, и ждите сигнала.
Едва азуру разошлись, как на другом конце деревни раздались крики, поднялась тревога. Женщины и дети в панике бросились в другую сторону от боя и наткнулись на воинов азуру. Гиганты так испугали жителей, что те подняли дикий визг и устремились назад. Теперь паника охватила всех, и дикари беспорядочно бегали по деревне.
Никита поднял тяжелый арбалет и прислонился к стволу дерева.
Вот показался мужчина с палицей. Никита тут же нажал на спуск, и абориген рухнул.
Из хижины показался еще один, с перевязанной головой, наверное – был ранен в предыдущей схватке. Никита застрелил и его. Любой мужчина этого дикарского племени должен умереть! Ведь племя азуру просто проходило мимо, ни на кого не нападало, а несколько человек погибло. Сейчас требовалось отомстить.
Воины азуру двинулись вперед. Их огромный рост и сверкающие мечи произвели устрашающее впечатление. Жители побежали влево, но из леса навстречу им полетели из пращей камни. Каждый краснокожий успевал за минуту ловко и точно метнуть не меньше пяти-шести камней.
Толпа замешкалась. С одной стороны – невидимый отсюда бой, с другой – из кустов камни летят, с третьей – великаны мечами размахивают.
Никита зажал под мышкой приклад арбалета и тоже двинулся в деревню. Негоже, когда воины идут в бой, не видя вождя. Он не хотел, чтобы его сочли трусом.
В этот момент прямо на него с ножом, зажатым в руке, выскочил седовласый старик и тут же упал, пронзенный арбалетным болтом. Те, кто сдастся, будут помилованы и останутся жить. Никита не был кровожадным по натуре, но зло должно быть наказано.
За полчаса все, кто держал оружие или бросался в драку с голыми руками, были убиты. Остальных собрали в центре, у костра и усадили на землю. Мужчин в племени не осталось – за исключением нескольких стариков. Еще полсотни женщин испуганно смотрели, прижимая к себе детей. Теперь они были в полной власти грозных пришельцев. А не буди лихо, пока оно тихо! Сами нарвались на неприятности!
С женщинами пробовали говорить на разных языках – бесполезно.
– Варда, отвяжи пленницу!
Варда разрезал веревки и освободил Ноко. Та едва держалась на ногах и чуть слышно попросила воды. Один из краснокожих тут же поднес к ее губам фляжку из небольшой долбленой тыквы. Ноко напилась. Потом, опираясь на руку Варды, встала и пошла среди женщин-аборигенок, вглядываясь в их лица. Внезапно она вцепилась одной из них в волосы:
– Это жена одного из воинов! Она меня била и щипала!
Неожиданно Ноко выхватила нож из ножен Варды и вонзила его в грудь женщины. Та упала и забилась в агонии.
Женщины закричали и попытались отползти от Ноко. Теперь ситуация резко изменилась, недавняя пленница обрела свободу и власть над аборигенками.
– Варда, забери у нее нож! – приказал Никита. – Нельзя убивать безоружных.
– Они хотели принести меня в жертву своему идолу, сжечь живьем! – с вызовом крикнула Ноко.
– Ты хочешь быть такой же дикой, как и та, которую ты убила?
– Нет, – опустила голову Ноко.
– Уходим. Нам надо до сумерек добраться до своих.
Обратно к своей лодке шли азуру. Никита подобрал второй арбалет и отдал его воину.
В полете воины обсуждали подробности боя. Никита усмехнулся, слушая:
– Угомонитесь, воины. Вас послушать – так каждый убил по десятку врагов, а их всего было десятка два.
Они успели сесть на острове до темноты. Здесь к Никите сразу подсел Варда, а за ним – Ноко. Варда обнял Никиту:
– Благодарю тебя, вождь, за то, что ты не бросил Ноко на произвол судьбы – сейчас ее уже не было бы в живых.
– Не благодари, Варда. Она из нашего племени. Каждый человек для меня ценен и дорог, и ни одного я не брошу. Я вождь всего племени, и вы, охотники, – часть его.
Варда обернулся к Ноко:
– Благодари Никиту!
Та встала на колени:
– Прости меня, вождь, за мой необдуманный поступок. Не следовало мне убивать ту женщину.
– Хорошо, что ты это поняла. Жизнь каждого человека – ценность для племени. А теперь встань.
К Никите подбежала Ида и с ходу обняла его. Раньше она так, на виду всего племени, не делала.
– Как я рада, что ты жив!
– А что такое?
– Сейчас воины и охотники подошли, рассказали, что вы одержали победу над дикарями. Я так за тебя испугалась!
– Пустое. Ты лучше скажи, почему не запела, не остановила дикарей, когда они напали?
– У меня от испуга голос пропал, даже говорить не могла.
– Жаль.
– Я всего лишь женщина. Мне спокойно, когда ты рядом. Тогда я ничего не боюсь.
– Ида, в походе я не могу быть все время рядом. Ты сама видишь – все устали. Неустроенность, неизвестность, а тут еще и нападение. Люди на пределе.
– Вот и устрой день отдыха. Мы на острове, нам ничего не грозит.
– Как не грозит, если я умираю от голода! – пошутил Никита.
– Бедненький, я совсем тебя заболтала. Идем, я тебя покормлю.
Из уважения к вождю ему оставили самые лучшие куски мяса и большую миску похлебки.
Никита с жадностью набросился на еду, а поев, громогласно объявил:
– Завтра день отдыха, стоим на месте. Всем спать кто сколько хочет. Женщинам готовить горячую пищу.
Известие это было встречено одобрительными криками. Племя не было кочевым, и месяц в пути оказался для него тяжелейшей нагрузкой. Здорово выручали летающие лодки. Никита с тревогой думал о том дне, когда они не смогут подняться в воздух. Рано или поздно топливо – или что там у них внутри – закончится, ведь вечных двигателей не бывает.
Утром, после завтрака, он вызвал к себе Варду и Фима.
– Пусть племя отдыхает. Нам же надо разведать дорогу и определить место следующей стоянки.
Варда и Фим устали не меньше других, но они понимали беспокойство Никиты. Они были помощниками вождя, и на них тоже лежала ответственность за судьбу племени. И они гордились тем, что вождь отметил и выбрал именно их.
Поднялись в воздух на одной лодке.
Через пару часов полета впереди показалась широкая река. Своими изгибами она что-то напоминала Никите. Не Волга ли? Никита обрадовался. Волга – как путеводная нить. Лети или иди вдоль нее и попадешь на Каспий. Даже если сломаются двигатели лодок, на них можно просто плыть по течению – все лучше, чем идти пешком. К тому же Никита не хотел осваивать побережье Каспия: рядом, с западной стороны должны были обитать племена воинственных горцев. Война с ними не входила в его планы, так можно извести все племя под корень. А вот поселиться у южных отрогов Уральских гор – самое то. Тепло, есть реки, и самое главное – сюда не доберется ледник. Кроме того, в горах есть железо и другие полезные ископаемые, а леса полны дичи. Это сейчас планета мало заселена людьми, от племени до племени – пятьдесят, сто, а то и пятьсот километров. Но придет время, когда людей станет больше и им будет тесно на прежних территориях. Никита надеялся, что к тому времени его племя станет большим и сильным, как гиперборейцы. Но те обречены, в истории от них остались только мифы. А все гордыня, мания величия. По Библии – грех!
– Поворачиваем! Вот место хорошее, где реки сливаются.
Если Никита не ошибался, это была излучина Волги и Оки. Далеко они уже забрались. Через много тысяч лет на этом месте будет стоять большой город, Нижний Новгород.
