В зоне особого внимания (СИ) - Иванов Дмитрий
Оглядываюсь. Потолок не такой высокий, как я ожидал, а мощная многорожковая люстра крадёт ещё больше пространства. На стенах и окнах лепнина. В углу стоит черный рояль. Небольшие кривоногие ажурные столики и резные золоченые стулья создают атмосферу «дорого-богато».
— Ты, я понимаю, Штыба, — ко мне подошёл мужчина лет сорока с заметным припудренным прыщом на лбу, очевидно, из посольских.
— Так точно, — с интересом смотрю на мужика.
Сейчас инструктировать начнет — что можно, что нельзя.
— Письмо-приглашение тебе передавали?
— Черт! А не забыл ли я его в машине? — заволновался я. — Уф! У меня! Нашлось!
— Давай его сюда, вручать буду, — затребовал МИДовец.
Я чуть было на автомате не отдал документ, но вовремя припомнил, что Власов наказал вручить приглашение послу лично.
— Я его сам вручу, — удивляю дядю отказом.
— Э-э-э… Штыба! Как там тебя? Николай! Ты в своем уме? Твоя работа — вон, на лыжах бегать, а моя — официальное общение с норвежской стороной! А ну, дай сюда!
— А то что? — разозлился я. — Силой заберешь? Так я не лыжник, я боксер. И вообще, драку на приеме в посольстве учинить — это совсем дно!
— Ты хоть понимаешь, какие у тебя могут быть неприятности? — грозно играет бровями хам.
— Тихо! К нам принцесса идёт! — шикнул я, ибо Марта с улыбкой Моны Лизы приближалась ко мне.
— Вроде она, а ты откуда знаешь? — только и успел спросить дядька.
— Толья! С тобой хочет побеседовать наш посол герр Олав, — мило прощебетала Марта.
И точно, смешной старик лет за шестьдесят с лошадиной вытянутой мордой и всклокоченными светлыми волосьями на голове делал мне приветственные, насколько я понял, знаки, стоя у рояля. Из будущего я, как ни странно, знал об этом человеке, в частности то, что его внук будет неплохим биатлонистом. Случайно слушая спортивного комментатора, запомнил этот факт. Мол, дед спортсмена — бывший посол в СССР и известный экономист. Но, возможно, этот внук ещё и не родился.
— А меня? — растерянно спросил у Марты МИДовец.
— А кто вы? Впрочем, неважно. Извините, вас не приглашали. Идём, Толья! — и Марта взяла меня под руку.
Только усилием воли я подавил в себе стойкое желание развернуться назад и если не сделать фак ответственному сотруднику МИДа, то хотя бы показать язык. Гормоны во мне ещё играют!
Для общения с послом нам потребовался переводчик, так как тот по-русски говорил плохо, а английского вообще не знал, и моя принцесска не погнушалась взять на себя эту роль.
— Да, я очень благодарен королю Норвегии. Нет, соревнований у вас пока не запланировано. Да, я знаю… Пожалуй, откажусь… С удовольствием! — еле успевал вести беседу я.
Олав, несмотря на кажущийся заморенный вид, оказался живчиком и тараторил, не умолкая.
— Чё он сказал? — спросил я у покрасневшей почему-то Марты, когда посол нас покинул, ведь последнюю фразу с норвежского мне не перевели.
— Он сказал, из нас получится отличная пара! — после секундного колебания ответила девушка. — Ой, сейчас начнется награждение, мне нужно отойти, ведь вручать награды буду я.
— Анатолий, не дури! Отдай письмо! О чем вы там беседовали? Он приглашал в свою страну?
— Не отдам. А сказал он, что мы с принцессой отлично подходим друг к другу. К себе не звал, — коротко и по делу ответил я. — Тихо, началось!
И в самом деле началось. Тут пригодился и стоящий в зале рояль. Седовласый коротышка заиграл что-то занудное, потом был такой же невнятный гимн Норвегии от местного оркестра. То ли дело наш «Союз нерушимый»… Гм, впрочем, не таким уж он и нерушимым оказался, но музыка же отличная! Сначала вручили награды нашим ветеранам, потом наградили и меня. Орден этот, оказывается, на ленте и вешается на грудь.
— Дамы и господа! Прошу внимания! Хочу сделать заявление! — громко, по-английски произнес я, видя, как буреет, наливаясь кровью, лицо работника нашего МИДа, становясь одного цвета с прыщом.
Он даже дернулся было ко мне, очевидно, пытаясь заткнуть, но вовремя одумался и только грозно сверлил взглядом.
— Как известно, спорт с древних времен считается объединяющей силой. В древние времена, например, во время Олимпийских игр прекращались все войны…
И все в таком духе. Толкнув речь, я передал норвежской федерации бокса приглашение для молодых спортсменов провести летние обучающие сборы в нашей стране, сказав, что председатель Совета Министров РСФСР Александр Владимирович Власов лично приглашает сорок молодых боксеров из Норвегии в возрасте от 12 до 16 лет к нам в гости. Добавил, что если не помешают обстоятельства, то я, как олимпийский чемпион по боксу, а может, кто-то и ещё из моих товарищей по сборной, проведем мастер-класс для них.
— И в заключение хочу сказать спасибо нашим ветеранам, которые не щадили свои жизни, изгоняя оккупантов с норвежской земли! Низкий вам поклон, отцы!
В зале на некоторое время установилась тишина, которая быстро сменилась громкими аплодисментами. А один из награждённых стариков, смахнув слезу, даже погладил меня по плечу. Наверное, хотел по макушке, но не дотянулся.
— Все вышло просто замечательно. Ты молодец! — ободряюще шепнула мне Марта, когда закончилась официальная часть и начался фуршет.
Оркестр наигрывал что-то легкое, я бы даже сказал, фривольное, МИДовец продолжал попытки уничтожить меня глазами, но уже не рыпался в мою сторону. Видно, дядя не дурак, и мой акцент на заслуги Власова уловил. Не разобравшись в причинах оного, он решил взять паузу в наездах и угрозах. А мне стало грустно: ведь сегодня у нас с Мартой последний день общения, вернее, если быть суеверным, то крайний. Норвежская принцесса своей искренностью и непосредственностью успела привязать меня к себе.
Бросив Марту в посольстве, еду в гостиницу. Интересно, выселили меня или нет? Время уже два часа. Добираться пришлось сначала на автобусе, затем на метро, ведь Власовская машина уехала, а мой Лёня сегодня уже на меня не работает. А жаль! Хотел подкинуть водиле премию, но как его теперь найти? Раньше надо было. Спустившись в метро, невольно предался ностальгии. Давно здесь не бывал! Оглядываюсь по сторонам. Что-то необычное смущает… Может, то, что все читают книги, вместо тыканья пальцами в гаджеты? Нет, не то… Реклама! Её нет вообще! Никаких баннеров, вывесок, наклеек и прочего.
Глава 28
Самое интересное, что я уже видел рекламный вкладыш в газете «Известия». Этого года газетка, но тем не менее. Коммерческая реклама стартовала! Сразу зародилась идея… Стоп! Да мне что, делать нечего больше? На кой мне реклама? Хотя идея интересная, и я точно знаю, прибыльная. С такими мыслями добираюсь в гостиницу.
— Скажите, а мне номер продлили ещё на сутки? — со своей самой доброжелательной улыбкой обращаюсь я к дежурной.
— Фамилия, — неприветливо буркнула тетка лет сорока, которая прекрасно меня знала.
— Запамятовали? Штыба. Так что с номером? — сухо отвечаю я, подозревая подвох.
— Имя?
— У вас что, много однофамильцев моих? Анатолий Валерьевич.
— Представьте тебе. Есть ещё один, правда, отчество другое, — усмехнулась тётка и добавила: — Номер вам продлили, но другой, однокомнатный, и за него заплатить надо. Не переживайте, номер хороший, вы будете довольны. Ваши вещи уже там. Не благодарите, — затараторила администраторша.
— А сейф? — с замиранием сердца спрашиваю я.
Сейфом тот железный ящик, что имелся у меня в номере, закрывающийся на обычный ключ, назвать сложно, ключей от него может быть сколько угодно и где угодно, но положено сейфам быть в люксе — иностранцы требуют, да и наши ответственные работники тоже.
— Что? А… его тоже открыли, листочки у вас на кровати лежат.
— Вы что, мои вещи трогали? Кто разрешал? Я вызываю наряд милиции, — дальше миндальничать я не намерен.
— Что? Зачем? Да как ты… У нас есть милиционеры в гостинице. Ань, позови Лёшу, — возмутилась и, по моему, испугалась тётка.
