Виктор Дубчек - Капитан. Наследник империи
Немец ловко упёрся обеими руками в основание люка и одним плавным сильным движением вытянул себя наружу, умостившись таким образом прямо на крыше.
– Но, сударь капитан, – спросил Кави, – зачем же вы стреляли из сего оружия, более подобающего сурам, нежели смертным?
– Схулиганил, – озираясь по сторонам, ответил Немец. – Дай, думаю, схулиганю – и схулиганил. Ого-го меня занесло, а?
Он склонился к люку, вытянул из него какую-то весьма, на взгляд эльфа, нечистую ветошь и принялся оттирать ею свои масляно блестящие ладони.
Темнело.
С восточного берега что-то кричали. Кави прикидывал, как бы половчее осведомиться об успехе задуманного предприятия. Впрочем, человек выглядел уж очень умиротворённым, что наводило на мысли положительного свойства.
Рядом всхрапнул конь Содары. Принц завершил своё отважное путешествие вкруг колесницы.
– Капитан, – подъезжая ближе, сухо произнёс Лорд-Хранитель, – зачем ты стрелял?
– Воинский салют в честь Его Величества. Вот его, – не моргнув глазом пояснил капитан, указывая пальцем себе через плечо, – величества. И вообще: они первые начали.
* * *– Покамест мы начнём с лагеря, а именно – с плеча магов. Те из них, кто встанет на ноги, должен немедленно приступить ко чтению целительных кандов. Это позволит нам выиграть время, потребное для раздачи снадобья остальным. Как только удастся восстановить порядок в лагере, мы озаботимся судьбою горожан. Кроме того, я считаю крайне важным немедля привлечь к лекарской работе боевых магов из войска. Таково моё предложение, Ваше Величество.
Содара склонился в быстром поклоне и, осторожно скрестив ноги, снова устроился на чепраке. Или попоне – капитан не особенно разбирался в этих тонкостях. Да и в целом, лошадиные покрывала, которыми застелили крышу БТР, выглядели довольно глупо. Хотя, приходится признать, с задачей своей справились успешно – высоким договаривающимся сторонам было ощутимо спокойнее сидеть на этих ковриках, чем на самой крыше.
Вот так, капитан. Хочешь дать народу что-то новое – заверни это новое во что-то старое. А иначе – не поймёт народ-то. А то и вовсе свихнётся. Раз один человек от новых впечатлений, случается, с ума сходит – почему целый народ не может? Бывают, бывают и такие – сумасшедшие народы. Душевнобольные.
Вот, например, здешние орки…
Так, капитан, отставить. Демонизация противника – стандартный элемент пропаганды, с древнейших времён. Что бы местные вояки ни рассказывали – а ты не верь. В хорошем смысле не верь – пока сам не убедишься. Мало ли каких небылиц – из самых искренних побуждений – не наплетут солдаты побеждённой армии.
А войско Адинама вернулось из «победоносного» похода побеждённым. Уж эти признаки капитан различать научился очень хорошо; слякотной официальной пропагандой его было не пронять. Когда сам кровью надышался… да что там говорить-то. Кто знает, тот знает.
Эта армия – знала.
И Адинам знал.
Император сидел на башне, сразу на двух покрывалах. Не потому что августейшие задницы как-то особенно боятся всего нового – просто у башни БТР-80А форма неудобная. А устроиться на броне, как делают все нормальные люди, Адинам не снизошёл. Ну правильно.
При этом мантию император скинул сразу, как только выяснилось, что эта мокрая портьера мешает ему забраться на «коробочку». Крепкий седой старик, обгоняя оруженосцев, подогнал коня к самому борту, надёжно ухватился руками за скобы и одним движением вскинул себя на броню. Выпрямился, кашлянул, окинул прищуренным взглядом тот и другой берега, слегка притопнул каблуками высоких кавалерийских сапог по металлу. Неспешно провёл ладонью по стволу пушки.
Ладонь чуть заметно дрожала. Капитан решил, что император-то и правда стар, особенно по местным меркам. Стар, устал в походе… и определённо не чувствует себя победителем – как бы гордо ни держал спину.
Привычка выглядеть царственно – это всё равно только лишь привычка.
– Здесь будем говорить, – уверенно заявил Адинам, слегка дёргая кистью руки. Очевидно предупреждённые оруженосцы немедленно принялись устилать крышу «коробочки» попонами.
Короче, как-то разместились, и даже довольно удобно.
Говорили по-военному, только о главном. Прикидывали – насколько хватит привезённых Немцем двенадцати коробок с «волшебным снадобьем». Быстро выяснилось, что заботиться о карантине для подтягивающего арьергарды войска смысла нет – «грудная чума» растекалась по Варте, как «демократия» по России.
Со сходными последствиями. До глобального, необратимого вымирания населения дело пока не дошло, но признаки пневмонии оказались отмечены у жителей ещё как минимум двух дальних, северных деревень. Император узнавал всё более полную картину бедствия – и всё более мрачнел. Брови папа с сыном хмурили совершенно одинаково.
– Мы должны оградить от поветрия прежде всего войско, – мрачно сказал Адинам.
Содара вздохнул и принялся распрямлять ноги.
Император скупым жестом разрешил наследнику говорить сидя; мгновение подумав, распространил милость и на остальных присутствующих.
Не формалист, подумал капитан. Вроде бы, вполне годное величество.
– Чума всё равно распространится на всех, – заявил Содара, ёрзая на попоне. – Но болезнь не убивает немедля – у войска есть фора. Нам же следует в первую голову лечить тех, у кого запаса времени уж не осталось. Посему я и предлагаю не пытаться покамест любой ценой оградить войско, но лишь постараться растянуть распространение поветрия так, чтобы вновь заболевшие получали снадобье постепенно.
Лорд-Хранитель повернулся к Немцу.
– Если же привезённого капитаном лекарства не хватит…
– Не хватит, – уверенно подтвердил капитан.
– Не хватит. Тогда…
– Привезу ещё, – сказал Немец, с интересом наблюдая, как Адинам с интересом наблюдает, как Содара позволяет себя перебивать.
– Таково моё предложение, Ваше Величество, – заключил Содара.
Адинам задумчиво кашлянул.
– Чума не имеет свойства возвращаться?
– Ваше Величество, признаков повторного заражения мы не наблюдали ни у кого из исцелённых, – осторожно ответил Твур. – Но вернее могут сообщить лишь маги зелёного крыла, каковые маги, увы, не выдержав тягот поветрия, затворились и забаррикадировались…
– Дурта скажет точно, – вмешался капитан, торопясь закрепить позиции.
– «Дурта»?
– Думья, – чуть скривившись, поправил наследник. – Городской фокусник, писец…
– Пусть, – сказал Адинам, отмахиваясь от явно второстепенных сейчас вопросов. – Так.
Он сосредоточенно покашлял.
– Лорд-Хранитель. Собери по две команды на каждое из плечей лагеря. Пусть одна команда раздаёт лекарство, вторая же обеспечивает порядок в плече. Назначь в команды разумное количество воинов из числа тех, кто проявил себя полностью невосприимчивым к чуме. Остальных здоровых воинов собери в десятки, каждую из которых пусть…
Ну что, подумал капитан, с привычной отстранённостью слушая скупые приказы. Нормальное командование. Бывает лучше, бывает хуже. Главное, о солдатах думает прежде чем «за себе». Очень часто одного этого оказывается достаточно.
– Так точно, – машинально ответил Немец, прежде чем понял, о чём спросил его император. Он тут же подобрался. – Лекарство будет доставлено.
– Когда?
– С поставщиком договорено на послезавтра.
Адинам тыльной стороной ладони стряхнул со лба капли пота. В шатком свете факелов рука дрожала сильнее.
– Пусть, – сказал император. Уточнять детали он не стал, и это капитану тоже понравилось. – Теперь мы хотим знать о мече.
* * *Кави ещё раз придирчиво осмотрел лезвие. Поправлять тут уж было нечего; да, правду молвить, вовсе не так плох оказался выбранный им клинок. О да – не Пагди… далеко не Пагди. Но сравнения с легендарным мечом не выдержал бы ни один другой – даже столь умелой выделки, как этот. Увы, новое оружие Кави неизбежно оказалось и тяжелее, и грубее Пагди… что же, рука опытного мечника проявит достаточную смертоносность и с таким клинком.
Кави вздохнул, отложил наконец нубук и поднял взгляд на полог шатра. В рассветном гомоне лагеря чуткое эльфийское ухо уверенно различило шаги Немца.
Вернулся сударь капитан в виде чрезмерно взъерошенном, даже учитывая ещё одну бессонную ночь.
– Да, – сказал человек, неприятным жестом потирая шею, – император ваш – крепкий мужик.
– Но Его Величество не мужик, – в изрядном недоумении ответствовал Кави, – Его Величество есть прямой потомок благороднейшего из благороднейших родов Варты – династии Адинамов, каковая династия берёт свой исток…
– Дурта где? – сказал Немец, бесстыдно пренебрегая историческим уроком.
Что поделать?.. Сударь капитан с очевидностию вкладывал в понятие «мужик» совсем иной – хотя и явно одобрительный – смысл.
Кави вздохнул, наново дивясь различиям в понимании просвещённости. Сам он провёл мало не треть жизни, постигая в свитках даже и само искусство велеречивых изъяснений – существовал ли иной путь для безродного лесного эльфа?.. – и в меру сил неукоснительно старался соблюдать правила «высокого стиля». Сударь капитан, в свою очередь, неизменно демонстрировал глубокий ум, ясную и чёткую речь, прямоту суждений… но столь внезапно выбранить Его Величество «мужиком»…
