Варнак. Книга третья - Дмитрий Найденов
Чтобы меня не задавили числом, пришлось вскакивать и отступать к двери. Первых двух я встретил прямыми ударами ладонью в горло, ломая им гортань. Следующему пробил под колено, сбоку прямой ногой, ломая её. Собственно, это сразу застопорило нападавших, так как они перекрыли два прохода. Часть стала перескакивать в следующий проход, но и там я сломал первую руку с ещё одной заточкой, а второму нос, смяв его ударом прямой ладонью. Жалеть никого из присутствующих я не собирался, поэтому и действовал так жёстко. На ногах осталось восемь человек. Которые стали переглядываться, не решаясь нападать, но один из них рявкнул.
— Чё встали, мочи его, иначе я сам вас порешу.
Я сместился влево и встретил самого шустрого, который попытался спрыгнуть на меня со второй койкой, отступив в сторону и дёрнув его вниз, придав дополнительное ускорение. Тот врезался в пол лицом, не успев подставить руки, и остался корчиться там.
Ускорение метаболизма пришлось уменьшить, я пока ещё не мог замедлять время надолго, но способность существенно развилась, да и бойцы из зэков оказались не лучшими. Против меня осторожно вышел перекаченный мужик с волосатыми руками и кривым носом, тот не спешил приближаться близко, внимательно наблюдая за мной. В это время ещё двое перелезли через корчащихся товарищей и стали обходить меня, пытаясь зажать. Я делаю шаг вперёд и пробиваю здоровяку между ног, сделав обманное движение рукой, на которое он не повёлся, но и вовремя среагировать не успел. В этот же момент бросились двое, нападая справа и со спины. Первого бью в шею, прямо в гортань, ломая её, а второму — ногой в голень опорной ноги, когда тот бросился ко мне. Ударяю сбоку, не жалея сил, отчего раздаются хруст и очередной крик. Судя по тому, что охрана не спешит нас разнимать, она в курсе происходящего в этой камере, а значит, никого жалеть не стоит. Оставшиеся пятеро пятятся назад и собираются вместе, прикрывая мужика, давшего сигнал к нападению на меня. Расталкивая раненых зэков, медленно продвигаюсь к ним, внимательно отслеживая их реакцию.
Мелкий парень с подбитым глазом неожиданно бросается вперёд, зажмурив глаза. Его вырубаю просто ударом прямой ногой в грудь, не сильно, чтобы не убить, но пару рёбер там точно треснуло. Парень сложился на пол, захрипев, а я, оттолкнув его, подошёл ближе к троице, прикрывавшей мужика.
— Давай договоримся? — сказал он, внимательно смотря на меня.
— Давай, вы сейчас сами покалечите друг друга, чтобы я не марался и время не тратил, тогда все будете жить, — ответил я.
— Неужели ты думаешь, что сможешь выйти отсюда?
— Конечно, не только выйду, но ещё и всех причастных накажу, пусть не сразу, но заплатят все. Вы вот заплатите сейчас, а они — позже, — сказал я кивнув в сторону двери.
— Тебе не жить. Вали его, — крикнул зэк, и все бросились на меня.
Этих жалеть не стал, ломая им ноги и руки, да и у двоих были заточки, поэтому каждый не избежал пары переломов. Разобравшись с последними зэками, отправился к своей койке, где нацепил подавители на руки и кандалы на ноги, после чего улёгся на кровать, а Бабайка занял место на груди. Единственным минусом моего положения было отсутствие одежды, но я надеялся, что меня всё-таки вызволят отсюда. Сильно напрягала попытка выбить показания против графа Суворова и его детей, но, думаю, такой человек сможет разобраться со своими проблемами. Собственно, основная надежда у меня на юриста, Дмитрия Васильевича, уж он-то точно сможет вытащить из тюрьмы, главное — продержаться до этого.
Раненые и покалеченные зэки разбрелись по свободным койкам, тихо стеная, а я улёгся на кровать, закрыв глаза, дав команду Бабайке следить за всеми. Мне нужно выспаться, пока есть такая возможность, ведь против меня задействовали ещё не все методы допроса, и уверен, что они не сильно отличаются от моего родного мира.
Долго поспать мне не дали, но и почти полтора часа для моего тела достаточно много. Вначале в камеру открылось окно, и заглянул охранник, долго рассматривая, что тут происходит, но, услышав стенания раненых, куда-то убежал. Через пять минут сюда заявилось пятеро охранников, четверо из которых конвоировали меня до этого.
— Что здесь произошло, Седой? — спросил незнакомый охранник.
— Вы кого нам подселили? Этот монстр нас всех уделал в одиночку, зови лекаря, он нас всех искалечил, — сиплым голосом проговорил мужик, отдавший команду напасть на меня.
— Чё ты несёшь, вы чё, с одним не могли справиться? Да знаешь, куда вас всех после этого отправят?
— Лекаря зови, нам всем нужно срочно в больничку, пока коньки не откинули.
Охранник осторожно подошёл к моей койке и внимательно осмотрел меня. Изображать спящего я не стал и рассматривал его как ни в чём не бывало.
— Хотите сказать, что этот пацан в наручниках и кандалах вас пятнадцать человек покалечил? — спросил охранник, обернувшись на покалеченных заключённых.
— Нет, блин, мы сами друг друга отмутузили. Он, конечно, только ни кандалов, ни наручников на нём не было, — почти прокричал в бессильной злобе их старший.
— Ладно заливать, кандалы и наручники на месте, не мог он вас всех переломать, но так и быть, вас переведут в больничку. А ты, варнак, слушай сюда внимательно. Тебе время подумать до утра, не пойдёшь на сотрудничество, живым тебе из этой тюряги не выйти, — сказал охранник, направляясь к выходу.
Уже через десять минут камера опустела, и меня оставили одного, поэтому я сразу прилёг, дав команду Бабайке охранять меня. Выспался нормально и восстановил свои силы, поэтому к утру чувствовал себя вполне нормально. Утром получил свою порцию пустой каши, но был рад даже этому, так как есть хотелось очень сильно. Мне даже мой питомец присылал образы, как он достаёт для меня еду, но я от этого решил воздержаться, пока не буду уверен, что за мной не наблюдают.
А вот с утра началась суета, по коридорам забегала охрана, которая стала переводить группы заключённых
