Мы, Мигель Мартинес. Испания (СИ) - Тарханов Влад
Тут в комнату вошел адъютант и сообщил, что прибыл Хиль-Роблес. Мануэль кивнул, разрешив пригласить бывшего министра. Хосе Мария Хиль-Роблес и Киньонес был во временном правительстве военным министром, именно он выбил для Годеда эту должность, достаточно высокую, но недостаточно значимую для столь амбициозного военного. Можно было сказать, что они были друзьями. Ревностный католик, он считал ошибочным и неправомерным излишний антиклерикализм республиканцев, после чего перешел в лагерь правых, хотя и был в числе противников диктатуры Примо де Риверы. Потом он стал организатором и фактическим лидером Независимой конфедерации испанских правых (CEDA), главной «фишкой» которых стала борьба за восстановление прав католической церкви. Во время его министерства начальником Генерального штаба стал покойный ныне генерал Франко, они вдвоем продвинули на руководящие должности много офицеров и генералов с крайне правыми взглядами. Среди них оказался и Годед. Несмотря на участие последнего в санхурхиаде[2] Мануэль получил возможность отличиться при подавлении восстания рабочих в Астурии. Бои были сложными и жаркими, рабочие дружины, хорошо вооруженные и дисциплинированные, оказывали серьезное сопротивление правительственным войскам. Но Франко и Годед действовали решительно и беспощадно. Это и дало им возможность подавить начинающуюся революцию. Плюс удалось реквизировать запасы оружия в других провинциях страны, не дав очагу восстания разгореться и стать всеобъемлющим.
— Мануэль, у меня плохие новости. — поздоровавшись, произнес бывший министр. — Наши планы раскрыты. Президент ушёл в отставку. Портелла струсил. Нам не на кого опереться. Теперь любое выступление будет казаться мятежом. И обречено на поражение.
— Нам действительно не на кого опереться, Хосе. Те несколько гарнизонов, которые готовы выступить никакой роли не сыграют. Мадрид молчит. Ни одна сука гарнизонная не телится! А ведь именно сейчас, до заседания новых Кортесов они уязвимы. Хватай и расстреливай прямо тут, на месте! Все в одном городе! Почти все…
Последнюю фразу он произнёс уже не так энергично, как будто воздушный шарик благополучно сдулся.
— Я знаю, Мануэль, что сейчас происходит в армии. Никто не хочет взять ответственность на себя. Вот если кто-то рискнёт… может быть, они присоединятся…
— И постараются забрать все плоды победы себе. Я в курсе, Хосе, я в курсе. У нас слишком много паркетных шаркунов, получивших генеральские погоны от старого придурка Альфонсо. У нас генералы расплодились как кролики на моей ферме.
— У тебя есть кролики на ферме? — удивился Хиль-Роблес.
— Они все передохли. Их было слишком много. И за неделю не стало. — оппонент вежливо улыбнулся, понял тонкий намек генерала.
— Это мадера? — поинтересовался гость, увидев утвердительный кивок хозяина, налил себе бокал темно-красной жидкости, чуть принюхался, стараясь ощутить букет, сделал небольшой глоток и удовлетворенно поставил бокал на столик рядом с креслом, в котором он устроился.
— Весьма недурственно! — похвалил напиток.
— Да, удачный год, хороший урожай. — подтвердил выбор приятеля генерал.
— Тебе надо скрыться. Я слышал, что левые требуют твоего ареста. Правда, пока Кортесы не объявили об полномочиях нового правительства, а Мола командует жандармерией, опасаться не стоит. Но это всего несколько дней! Они ведь могут тебя обвинить и в серьезном преступлении и просто расстрелять. После подавления восстания в Астурии ты — одна из самых ненавистных левыми фигур.
— Мне бежать? Куда? В Португалию? К Санхурхо? Глупость! — Мануэль сжал губы в тонкую полоску. — Не дождётесь!
— А ты не спеши с выводами и решениями. И почему обязательно в Португалию. Более того, я считаю, что тебе не мешало бы выехать на инспекцию Рифской армии. Посмотреть, как там идут дела, помочь укрепить ее аэронавтику. Насколько я знаю, там с аэропланами не так уж и хорошо. А так, даже переведи туда пару эскадрилий для борьбы с туземцами. Пока ты на этой должности! А у меня пока еще печать военного министра. Уверен, оттуда тебя выдернуть не смогут, там ты будешь в безопасности, а подкинешь рифским воякам подкрепления, так они тебе будут благодарны. Сам знаешь… В наше время это важно.
— А почему бы и нет? Идея неплохая. Однозначно Марокко лучше Португалии. Подождешь, я подготовлю приказы.
— Конечно. Тем более, я могу тут их и подтвердить. Не будем терять время.
Пока генерал готовил приказы, а военный министр (может быть и бывший военный министр) смаковал мадеру, в стране происходили перемены. И об одной из них вскоре наши герои узнали. Затрезвонил телефон. Потом появился адъютант и сказал, что это премьер-министр Портелла разыскивает министра Хиль-Роблеса. Тот взял трубку. Выслушал. Положил ее на рычажки телефонного аппарата, после чего развернулся к генералу и произнёс:
— Только что сообщили, что в автомобильной катастрофе погиб генерал Мола.
[1] В РИ они получили 268 мест. При этом за левых голосовали 4654116 избирателей, хза правых — 4503524, за центристов — 400901, а еще 125714 голосов получили баскские националисты.
[2] Именно так в Испании называли неудачный мятеж генерала Санхурхо
Глава двадцать первая
Бедная, бедная Франция…
Глава двадцать первая
Бедная, бедная Франция…
Европа — Африка
Февраль — декабрь 1936 года
В начале февраля 1936 года коммунисты Франции вынуждены были выйти из правительства социалистов, во главе которого стоял месье Бланк. Лидер французских мелких буржуа не собирался идти по пути решительных социальных реформ, забалтывая их, чем напоминал приснопамятного «главноуговаривающего» Керенского. Красивые лозунги… во внутренней политике все социальные реформы были постепенно свернуты, во внешней — Франция стала идти в кильватере британского хозяина. Это было поразительно (с одной стороны), с другой — о продажной сущности всех европейских социал-демократов не следовало забывать. Решительные на словах, на деле они превращались в амебовидные политические образования, не способные даже куда-то двигаться. В лучшем случае выдвигали ложноножки и тут же прятали из в абсолютно аморфное тело. Правда, кризиса правительства не произошло — коммунисты надеялись, что всё-таки смогут как-то влиять на кабинет министров, но уже через парламентскую фракцию, которая была не такой уж и маленькой. Зато это мне развязало руки. Если вы думаете, что разговоры о деньгах могли пройти мимо господ Ротшильдов, то вы заблуждаетесь. Известные своими спекуляциями (особенно с золотом и акциями) финансисты не могли упустить возможность заработать миллионы. На это накладывалась особенность финансовой системы галлов. Очень много денег находились в руках «среднего класса», который вкладывал эти накопления в банки или другие финансовые учреждения и жили на проценты от доходов. Психологически — это была оптимальная среда для нового МММ. Осталось только дать идею… О! Нет, конечно, понятие финансовой пирамиды было более чем известно, но… все финансовые пирамиды имеют в своей основе человеческую жадность. А этот порок столь распространен, что не воспользоваться этим просто невиданная глупость.
Итак, в первых числах февраля появились статьи в журналах, которые говорили о том, что ученые нашли источник дешевой энергии, которая сделает переворот в мировой экономике. Речь шла об урановом топливе. И у многих физиков с мировыми именами расспрашивали о перспективах такой энергетики. И никто, даже Альберт Эйнштейн не отрицали возможность (пусть и чисто теоретическую) такого физического феномена. Тем более, что в основе этих работ легли труды Жюлио и Марии Кюри — французских ученых с мировым именем. Что еще и подогревало галльский патриотизм. Правда, тот же Ферми вступил со статьей, в которой утверждал, что в современных условиях воспользоваться эффектом радиации для получения энергии вряд ли получится. Но на эту (практически единственную) статью никто не обратил внимания.
