Тьма. Том 8 - Лео Сухов
Иван Семёнов сплюнул на снег и сообщил:
— Всё, развлечения окончены. Зверьё идёт на выстрелы и кровь. Уезжаем. Сейчас.
Цесаревна, не глядя на пленных, махнула ратникам:
— Занять места в машинах.
Бахнуло два приглушённых выстрела, и два тела, упавших в снег, начали быстро окрашивать его в розовый.
Я и Арсений по рациям связались с командирами своих дружин. Зазвучали команды и крики. Бойцы потянулись обратно к грузовикам. Из лесу выскочили последние отряды, преследовавшие бандитов, и поспешили к колонне по глубоким сугробам.
Я и Авелина тоже пошли к своему грузовику. Через несколько минут колонна, пыхтя и лязгая, пришла в движение, медленно набирая ход. По бездорожью и так быстро не покатаешься, а тут ещё мои деревянные щиты по сторонам. Они тяжёлые, заразы… Пока разгонимся хотя бы километров до двадцати-тридцати в час — время проходит.
Я отодвинул брезентовый полог и выглянул наружу. Колонна набирала скорость, уходя от места столкновения. И вовремя. Из леса, в сотне метров позади, выползли… существа. Размером с крупного медведя, но приземистые, на кривых мощных лапах. Морды — вытянутые, крысиные, с огромными жёлтыми резцами. Шерсть — клочковатая, грязного серо-бурого цвета.
Их было штук тридцать. Они выстроились на опушке, даже не пытаясь нас преследовать. Просто стояли и смотрели на уезжающую добычу умными, но злобными глазами.
Помесь медведя и крысы. Просто замечательно… Эволюция в Серых землях принимала очень нездоровые очертания. Не хотелось бы столкнуться с таким врагом, откровенно говоря. Крысы, насколько я помню — очень хитрые и мстительные создания.
Я отпустил полог и, усевшись на кресло, вспомнил, как мы вообще решились на прорыв…
С идеей щитов я пришёл к цесаревне и Арсению на следующее утро после сна. Собственно, моим главным аргументом было то, что деревянный щит сколотить можно прямо на ходу. Лишь бы имелся запас гвоздей. А тот же грузовик чинить выйдет лишь в мастерских, и то в дружественных посёлках.
Мою идею приняли не сразу, обещали подумать. Но, поскольку никаких других не появилось, пришлось реализовывать эту. Конечно, с моей точки зрения, рисковать цесаревной, в любом случае, было неразумно. Как минимум, она являлась ниточкой, которая связывала нас с точкой 101. Молчу уж обо всём остальном…
Однако и сама Саша не хотела провалить задачу. Поэтому собиралась добраться до цели во что бы то ни стало. Вот и ухватилась за моё предложение, как за единственную ниточку.
А чтобы не остаться посередь Серых земель с кучей раненых и побитой техникой, уговорила на авантюру Ивана Семёнова. А с ним — уже знакомого нам лекаря Дмитрия.
Подъём в день отъезда был жёстким. Ночью зверьё снова терзало очередь транспорта у ворот. И так происходило каждую ночь. А теперь мы выдвигались в Болотный Мыс — следующий опорный пункт, где, как обещали, выйдет нормально передохнуть.
Сборы проходили в лихорадочной спешке. Благо, починенную технику заранее подогнали к гостинице. Кислый ходил вокруг своего грузовика, похлопывая его по броне, дёргая щиты, и что-то ворчал. Бойцы грузили снаряжение, боеприпасы и оставшиеся запасы провизии. В воздухе висело напряжение, а грохот двигателей ещё и создавал шумовой фон.
Проблемы начались, едва мы попытались выехать из нашего сектора. Дело в том, что поток прибывающих машин не ослабевал, а наоборот, только нарастал. Остатки тех, кто застрял у стен, прорывались в Хворостово во что бы то ни стало. Как минимум, чтобы ночью оказаться в относительной безопасности.
А мы пытались протиснуться против этого потока. И узкие улицы мгновенно закупорились.
В этой суматохе я хорошо запомнил, как какой-то незнакомый голова дружины высунулся из люка вездехода и орал на нашего Славу, пытавшегося организовать проезд:
— Куда прёте, слепые? Все внутрь едут, а вы, как тараканы, наружу щемитесь! Дорогу уступите, блин!
— У нас приказ! — парировал Слава, но даже его зычный голос потонул в общем гвалте.
— А у меня раненые! — орал другой дружинник, из соседней машины. — Пропустите, я сказал!..
Движение окончательно встало. Водители начали сигналить, подогревая и без того накалённую атмосферу. Чувствовалось, что ещё немного — и по-глупому дойдёт до рукоприкладства. Мы с Авелиной стояли рядом со своим грузовиком, и я чувствовал, как внутри закипает злость.
И тут ситуацию разрешили самым неожиданным образом. Сзади, со стороны «Последнего Рубежа», послышался нарастающий рёв мощных двигателей. Впереди ехали гусеничные вездеходы, похожие на бронированные саркофаги. На их бортах красовалась приметная эмблема с соколом. Сзади тянулась колонна грузовиков с метками Тайного и Тылового Приказов.
Колонна обогнула нас, а высунувшийся из люка Булатов принялся махать мне, показывая, чтобы мы вставали в хвост. Появление броневиков цесаревны изменило всё. Ополченцы и дворяне, ещё секунду назад готовые рвать друг другу глотки, начали отъезжать, прижимаясь к стенам.
Дорога была расчищена за считанные минуты. Наша колонна, теперь состоявшая из четырёх отрядов, тронулась в путь. А когда мы покинули Хворостово, щиты опустили на полозья, и те поехали рядом с нами на сцепке, скользя по снегу.
Сейчас, через несколько часов пути, мы уже приноровились. И всё же… Скорость была небольшой. В лучшем случае, удавалось разогнаться до сорока километров в час. А я понимал, что зверьё в моменте способно и до сотни развить скорость. Тем более, оно здесь и по размерам немаленькое. Если захочет, обязательно догонит.
Задерживаться мы не могли. Останавливаться — тоже. До Болотного Мыса было почти шесть сотен километров. Не по прямой, а по тому, что здесь называлось дорогами. И проделать этот путь нужно было быстро и без остановок.
Заснеженные равнины уступили место частоколу кривых сосенок и чахлых елей, словно скособоченных от вечной тоски. Дорога здесь была чуть более узкой. Деревянные щиты по бортам грузовиков регулярно цепляли ветви деревьев и сухие кусты, торчавшие по обочинам.
Вдруг зашипела и затрещала рация. Прерываемый помехами голос Бархана доложил:
— У нас по сторонам движение. Зверьё какое-то. Размер… С телёнка. Внешне… Блин, просто крысы. Огромные крысы. Раньше таких не видел.
Нажав обратную связь, я попросил его:
— Уточни количество и поведение.
Помехи секунд на двадцать поглотили эфир, а затем голос Бархана снова прорвался:
— Их… много. Около сотни, не меньше. Бегут по лесу, вдоль дороги… Не отстают. Иногда срезают углы, выскакивают на обочину, потом снова в чащу. Выглядит… Как преследование.
Плохи наши дела… Похоже, это сотня тех самых медведекрыс. Просто замечательно.
— Пробуем оторваться! — отдала приказ по рации цесаревна.
Машины взревели двигателями, взбивая снег, придавленный броневиками в голове
