Моя Оборона! Лихие 90-е (СИ) - Март Артём
— Да при чём тут Маринка⁈ — Вскипел тут же Гоша, — Какая нахрен Маринка⁈ Он на меня в ресторане наехал по беспределу! Ни с того ни с сего! Его наказывать за такое надо, понимаешь⁈ Наказывать!
— Сорвал людей по херне, — продолжал я спокойным тоном. — А у них, видать, и другие, свои дела были. Ну и че теперь делать будем?
— Ты мне торчишь теперь! — Указал на меня пальцем Гоша. Волосы его растрепались, упали на лицо. — Шесть кусков, ясно тебе⁈
— Это ты про те деньги, которые мне Кулым за спасение Маринки дал? Потому что других у меня нету.
Здоровяки за спиной Гоши переглянулись.
— Да мне похер где ты деньги возьмешь!
— Вот так вот, — я улыбнулся. — Сегодня он вас всех из-за девчонки собирает. Выдумал сам себе соперника, мля, в моем лице. Ну и припер кучу народу. Вон, автоматы взял. Небось Кулымовы, да?
Гоша слушал глубоко дыша. Он запыхался от собственного крика. Остальная братва притихла. Те, что были рядом с ним, смотрели безэмоционально, словно статуи.
— Сегодня он вас по херне таскает на стрелки, а завтра что? Будете под Маринкиными окнами петь серенады, пока он ей в любви признается?
— Гош, — буркнул один из мужиков, высокий и короткостриженый. Потом утер свой нос, напоминающий картошку, — слышь? Поехали. Че-то тут какой-то тухляк совсем.
— Если по каждому чиху ездить на стрелки, так скоро все и закончится можем, — заметил другой.
— Ты лучше перетри с Летовым сам, раз на раз, если у вас из-за Маринки терки. Братанов-то нахера втягивать?
— Послушай людей своих, Гоша, — сказал я. — Не смеши народ.
Обе группы моя, и Гоши застыли друг напротив друга. Казалось, воздух между нами задрожал, словно бы наэлектризовался от эмоций, что излучали напряженные люди. Гоша молчал, только его молодое, но жесткое лицо, дрожало от напряжения: подрагивало веко, губа, желваки играли под скулами.
В следующее мгновение он внезапно выхватил сзади из-за пояса ТТ.
— Э! Э! — Заорал один из его братков, и кинулся к Гоше.
Другой тоже кинулся, кинулся и я. Вместе мы схватили Гошу, стараясь держаться подальше от дульного среза пистолета.
— Пустите, сука! Я его щас порешу прям тут!
Когда началась наша возня, и с нашей стороны, и с их мужики занервничали, зашумели. Я уверен, что не среагируй мы так быстро, они начали бы палить.
Я с трудом вывернул из Гошеных пальцев пушку, передал одному из тех братков, что его держал.
— Тихо, Гоша, тихо. Давай без лишней стрельбы, — приговаривал другой бандит.
Когда Гошу обезоружили, то тут же отпустили. Помятый, он глубоко дышал, одергивал одежду и поправлял волосы.
— Летов… — Сглотнул он, — ты…
— Ты щас чуть было не сделал большую глупость, — сказал я. — Очень большую. Радуйся, что мужики с тобой нормальные. Вовремя спохватились.
— Слышь, мужики! — Закричал один из братков Гоши.
Он прибежал от остальной толпы к нам, с телефоном в руках.
— Там звонят! У Грааля херня какая-то случилась! Надо всем туда!
— Сука, — протянул один из бандосов.
На лице же Гоши сменилось три эмоции: удивление, испуг и нервное беспокойство.
— Лады, давайте в Грааль, — буркнул он и, не прощаясь, направился к машинам, где братки уже загружались по салонам.
— Нормальный ты мужик, Летов, — проговорил один из двух бандосов, который держал Гошу, и повременил, когда тот пошел к своим. — Могли б наворотить делов, если б не ты.
— Приглядывайте за ним, — хмыкнул я.
Мужик кивнул и тоже пошел к браткам.
— Вот и поговорили, — Вздохнул Женя.
— Манал я такие разговоры, — пробурчал Степаныч и добавил что-то матом.
Когда вернулись к своим, бандосы уже свернулись и уехали. Было видно, что они очень торопились. Возможно, в Граале случилось что-то из ряда вон. Я думал о том, что те люди, которых Гоша привел на стрелку, должны были крутиться именно у Грааля, чтобы обеспечить там безопасность. Кажется, в своем порыве Гоша поломал Кулыму всю защиту. Интересно вот что: Кулым, вроде, мужик умный. Почему он так много позволяет Гоше? Почему держит этого парня, который едва старше меня нынешнего, так высоко в своей банде?
Когда мы вернулись к машине, друзья Степаныча потихоньку собирали манатки и грузились в газель.
— Ну как? Нормально все? — Подошел именно тот здоровенный мужик в камуфляжном ватнике.
— Спасибо, что подъехали, — сказал ему Степаныч, когда мы пожали руки. — Без вас бы тут явный перевес получился. И не в нашу пользу. А, Вить, ты ж Васька не знаешь? — Спросил у меня Степаныч. — Да откуда ж тебе знать? В общем, это Васек.
— Рад знакомству. А фамилия?
— А фамилию мы пока опустим, — Разулыбался мужик, которого представили Василием.
Он и правда был высоким и крупным. На широкой груди, казалось, не сходился ватник. Бритый налысо, Василий грел череп черной подвернутой над ушами шапочкой. Черты его лица были крупными, будто лошадиные, но резкие: скулы, подбородок, надбровье словно выточены были из камня.
Я знал, что большинство этих людей были действующими участниками спецподразделений, и, конечно, не особо хотели светить перед всеми своими лицами и именами. Потому я отнесся к словам Василия с пониманием. Все же, он видел меня в первый раз.
— Ты молодец, парень. Смело с ними разговаривал. Молодой, а держался как кремень, — заговорил Василий, глядя на меня свысока.
— Весь сыр-бор и выеденного яйца не стоил, — я пожал плечами. — Потому мне было нечего бояться. Особенно когда вы подбежали.
— Ты прикинь, Васек? Эти автоматы с собой приперли, — улыбнулся Степаныч. — Автоматы! Кто их надоумил, мля?
— Главное, что без стрельбы обошлось, — Покивал Вася. — Ну как у вас с агентством-то? Дело идет?
— Идет. Не успеем оглянуться, как народ пора будет набирать, — сказал я.
— Ну если че, маякни. У меня есть мужики знакомые, кто по выслуге уже на пенсии, а работа нужна. Времена такие. Может, кто согласиться к тебе пойти.
— Спасибо, посмотрим.
— Ну лады, — Вася хлопнул в большие ладони. — Погнали мы, уши мерзнут, сил нету. Вот бандосы. Нашли же место для стрелок! Со всех сторон продувает как у черта в жопе!
Когда парни загрузились, мы пропустили их газель вперед, а сами двинули следом. В городе были уже буквально через десять минут. Степаныча я довез домой, а Женю с Фимой высадил возле одного из центральных кабаков.
Женя предлагал мне пойти с ними, пива попить, но я отказался. Нужно было отдохнуть перед завтрашним днем, на который у меня тоже были определенные планы.
Вернулся домой я в восьмом часу вечера. Оставил машину во дворе, зашел в дом. В прихожей было пустовато, все жильцы разбрелись по своим комнатам.
Из-за двери Валерии Павловны хозяйки квартиры, пробивался знаменитый саундтрек к передаче «Маски-Шоу». Не считая этого, вокруг стояла абсолютная тишина. Дверь в кухню была приоткрыта, и там горел свет.
Первым делом я зашел в свою комнату, чтобы переодеться, спрятать пистолет и деньги. Только потом направился в кухню поужинать.
— Ну здоров, Гена, — сказал я, когда увидел рыжего парня с мясухи, уплетающего булку, намазанную маргарином Рама.
Открытая желтая ванночка Рамы стояла на столе, перед ним. Сомневаюсь, что это Гена купил. Наверняка, парень решил позаимствовать этот «чудесный» маслозаменитель у семейной парочки из первой комнаты.
— Здорова, — буркнул он понуро.
— Ну че? Сегодня кашу мою не трогал?
Я открыл холодос, заглянул внутрь. Оставшаяся гречка с мясом была цела. Ее я и решил разогреть ее себе на ужин.
Парень, между тем, не ответил мне. Сидел он, согнувшись, словно бы прятал от меня свое лицо, а когда я вошел, и вовсе засуетился, словно бы занервничал. Я знал, что у него есть причины нервничать.
Гена быстро поднялся и пошел к выходу.
— Слышь, Ген, постой-ка, — позвал его я.
Пацан застыл спиной, обернулся правой стороной лица.
— Ну чего?
— Скажи-ка, а ты недавно шапку, случайно, не терял? Шапку-петушок.
