Егерь: назад в СССР 2 (СИ) - Рудин Алекс

Катя незаметно дёрнула меня за рукав.

— Андрей!

Но Дмитрий Николаевич ничуть не огорчился.

— Искупайтесь, пока погода хорошая. А потом приглашаю вас к нам на ужин! Мы всей группой остановились в местном клубе — видите вон то здание?

Дмитрий Николаевич показал нам на двухэтажный деревянный дом, выкрашенный жёлтой краской.

— Приходите! Почаёвничаем, покажем вам находки, которые не успели попасть в музей.

Заманчиво, чёрт побери! Да и Катя снова дёрнула меня за рукав и даже подтолкнула острым локотком в бок.

— С удовольствием придём!

— Вот и отлично! — просиял Дмитрий Николаевич. — Тогда я пойду, прослежу — как там ужин. И через час мы вас ждём!

На прощание он крепко пожал нам руки.

— К реке лучше всего спуститься вон там. Но будьте осторожны — течение здесь довольно сильное.

Мы с Катей спустились к воде. Река, и впрямь, быстро текла между каменистых берегов. Кое-где на поверхности появлялись небольшие водовороты.

Я быстро разделся и, осторожно ступая по плоским камням, вошёл в воду.

— Ух!

Несмотря на дневную жару, вода была, мягко говоря, прохладной. Я почувствовал, как по рукам и спине бегут противные мурашки. Не обращая на них внимания, я взмахнул руками и нырнул.

Дыхание перехватило, но я тут же вынырнул и принялся изо всех сил грести против течения параллельно берегу. Это позволяло мне оставаться на месте.

— Ух, красота! — выкрикнул я, поднимая тучи брызг. — Катя, иди сюда!

Катя наклонилась и расстегнула босоножки. Затем через голову стащила с себя платье и осталась в красном купальнике.

До чего же она красивая!

Дыхание у меня снова перехватило.

Потрогав ногой воду, Катя крикнула мне:

— Холодно!

— Ничего, — ответил я. — Здесь теплее!

Решившись, Катя зашла по пояс и с визгом бросилась в воду. Быстро подплыла ко мне и брызнула водой в лицо.

— Обманщик! Здесь ещё холоднее, чем у берега!

Некоторое время мы плыли плечом к плечу против течения. Затем я почувствовал, как пальцы ног замерзают.

— Выходим!

Я нащупал ногами каменистое дно и протянул Кате руку. Держась за руки, мы побрели к берегу.

— Держи!

Катя протянула мне полотенце.

— И отвернись — мне надо переодеться!

Я послушно отвернулся. Растёрся полотенцем до красноты и почувствовал необычайную свежесть и бодрость во всём теле.

Хорошо-то как, а!

Прыгая на одной ноге, натянул брюки и накинул рубашку, чтобы согреться.

— Можешь поворачиваться!

Катя, подбирала намокшие волосы и улыбалась.

— Хорошо, правда? Только холодно.

— Это ещё что, — усмехнулся я. — Помню, в детстве мы купались в апреле, на День Космонавтики! Только-только лёд сошёл.

— Сумасшедшие! Как же вы решились?

— Так нам по двенадцать лет было. Развели костёр побольше, и давай нырять! Минуту плаваешь — полчаса греешься. И губы — синие-синие!

Катя рассмеялась.

— Мальчишки!

— Ещё какие! — довольно улыбнулся я.

— Андрей, Катя!

Мы обернулись.

По тропинке в нашу сторону бежал Дмитрий Николаевич. Археолог размахивал руками и звал нас. Мы встревоженно замерли.

— Андрей, вы на машине?!

Дмитрий Николаевич добежал до нас и, тяжело дыша, схватился за правый бок.

— Да. Что случилось?

— Идёмте скорее! Один из рабочих упал с лесов! Нужна ваша помощь!

Глава 16

Молодой парень в синей майке и грязных брюках сидел на земле, прижав правую руку к груди. Так раненый зверь поджимает простреленную лапу. На конопатом лице парня выступили крупные бисерины пота. Свалившаяся с головы кепка валялась на земле. Рядом лежало ведро с наполовину вытекшим густым раствором извести.

— Как это случилось? — спросил я.

Но Катя не дала мне договорить. Она опустилась на колени рядом с парнем и осторожно, но решительно взяла его руку.

— Я врач. Покажите!

Парень застонал от боли и побледнел.

Катя быстро ощупала его предплечье, которое уже начало опухать.

— Перелом, возможно, сложный. Нужен рентген и гипс. Ещё что-нибудь болит? Головой не ударились? Спиной?

Парень помотал головой.

— Нет, — через силу ответил он. — Здесь невысоко. Я просто оступился на лестнице.

— Всё будет хорошо, — твёрдо сказала Катя. — Сейчас мы отвезём вас в больницу. Помогите ему подняться! Андрей, заводи машину!

Двое рабочих подхватили парня подмышки и помогли ему встать. Третий поднял кепку, отряхнул и надел её на голову пострадавшему.

На ногах парень держался твёрдо. Взгляд был ясным. Похоже, и вправду других повреждений, кроме сломанной руки у него нет.

— Сейчас!

Я побежал к «козелку». Запрыгнул в кабину, повернул ключ в замке зажигания и обнаружил, что Дмитрий Николаевич стоит рядом со мной.

— Можно мне поехать с вами? — спросил он.

— Конечно. Залезайте!

Я кивнул в сторону задних сидений.

Дмитрий Николаевич откинул спинку переднего кресла и полез внутрь. За ним забралась Катя. Пострадавшего парня усадили на переднее сиденье, один из провожатых захлопнул дверцу.

— Куда? — спросил я, разворачиваясь. — Где здесь больница?

— Давай в Волхов, Андрей, — решительно ответила Катя. — Там у них должен быть рентген. При сложном переломе он необходим, чтобы кость правильно срослась.

Я вырулил на шоссе и повернул налево.

Машину потряхивало на неровностях асфальта. Парень морщился и закрывал глаза, баюкая покалеченную руку.

— Как тебя зовут? — спросил я, чтобы отвлечь его.

— Андрей.

Надо же, тёзка!

— Ничего, Андрей! Всё будет в порядке. Недолго осталось, потерпи.

Через полчаса мы остановились у приёмного покоя городской больницы. Широкий пандус позволял подъехать прямо к дверям. Но я припарковал машину чуть в стороне. Всё-таки, у нас не лежачий больной.

Мы с Дмитрием Николаевичем помогли Андрею вылезти из машины. Дмитрий Николаевич остался заполнять документы.

— Пятый кабинет, — сказала мне медсестра. — Прямо по коридору и направо. Там дежурный хирург, постучите только.

Мы отыскали нужную дверь. Я усадил Андрея на мягкую скамеечку, стоявшую у стены, а сам постучал.

— Минуточку! — раздался из-за двери заспанный мужской голос.

Видно, сегодняшнее дежурство, несмотря на субботу, было не слишком напряжённым.

Однако ровно через минуту дверь кабинета открылась. Врач в немного помятом, но безукоризненно-белом халате окинул нас внимательным взглядом. Глаза его были красными, тёмные волосы прилипли ко лбу — видно, хирург только что умылся.

— Заходите!

Дверь кабинета закрылась за Андреем, а я пошёл искать Катю. Катя и Дмитрий Николаевич сидели в регистратуре приёмного покоя. Медсестра за стойкой негромко разговаривала по телефону — видимо, все нужные документы уже были заполнены.

Я подошёл к ней. Она прикрыла ладонью динамик.

— Что вам?

— Мы привезли больного со сломанной рукой, — начал я.

Но медсестра нетерпеливо перебила меня:

— Доктор разберётся. Всё будет в порядке!

— Подождите! — сказал я. — Пока его осматривают, мы съездим перекусить и через час вернёмся. Не отпускайте его, пожалуйста, одного! Ему в Старую Ладогу ещё добираться, мы на машине отвезём.

— А! Хорошо, — ответила медсестра и посмотрела на меня, ожидая, когда я уйду.

— Спасибо, — сказал я и отошёл от стойки.

Медсестра немедленно вернулась к разговору.

— ...там картошка жареная, — услышал я. — И не вздумай поздно гулять! Поешь, и ложись спать. Я утром приду — пойдём на рынок за брюками! Из старых ты уже вырос. Слышишь меня? Ну, дай тётю Машу!

Я подошёл к Кате и Дмитрию Николаевичу.

— Думаю, всё займёт не меньше часа. Пока сделают рентген, пока наложат гипс. Предлагаю пока съездить ко мне домой, перекусить.

— Но как же, — нерешительно сказал Дмитрий Николаевич. — Андрей останется один?

— Здесь больница, — напомнил я. — Врачи и медсёстры. А через час мы вернёмся и заберём его, если отпустят.