Жрец Хаоса. Книга VI - М. Борзых
— Что-то из студенческой юности вспомнили?
— Как мы всю ночь алмазное напыление на клювы дятлам наносили перед испытаниями, а после и вовсе пару химер пришлось создавать, чтобы не ударить в грязь лицом, — рассмеялась бабушка. — Дятла с алмазным клювом у меня потом ювелиры выкупили.
— Неужто убили ради клюва? — ахнула Эльза.
— Нет, к работе приставили по профилю, — тут же успокоила внучку Елизавета Ольгердовна.
— А что же наша чаща? — напомнил я бабушке.
— А что ей сделается? — хмыкнула бабушка. — Смотри!
Княгиня указала на летящую вдоль дороги птичку, которая слегка отклонилась от маршрута в сторону леса и тут же была схрумкана вылетевшей из-под коры ветвью с раскрывшейся пастью. Лишь пару пёрышек спланировало по воздуху на землю.
— И так со всеми, даже комарики не пролетают, — пояснила бабушка. — Так-то небезопасная, конечно, получилась стеночка, но проблема в том, что и мы не помнили, как её создали. Выпивки было много, ума и тормозов — мало. А посему, как вы понимаете, и снять её не вышло. Нет, был, конечно, вариант сжечь всё к чёртовой матери вместе с деревьями вокруг. Но лесной пожар, да ещё и на торфяниках, окружающих академию, да ещё и с болотами, — это плохая идея. Его потом затушить проблематично. Поэтому оставили всё как есть. В целом, академия — вполне безопасное место даже в случае бушевания элементаля, вот только попасть на её территорию может далеко не каждый. С пропусками там всё достаточно строго: лишь для студентов, преподавателей и в родительские дни для ближайшей родни. Что же касается вступительных тестов, то у них сегодня день открытых дверей.
— А если кто-то из студентов попрётся из академии в чащу, его тоже сожрут? — кажется, разговор заинтересовал Эльзу настолько, что она на время даже отпустила собственную тревогу.
— Нет, если кто-то из академии туда пойдёт, его не тронут. А вот если кто-то попытается вернуться в академию через непролазную чащу — тронут, ещё и как!
— А по воздуху перелететь можно? — предложил я свой вариант.
Бабушка только одобрительно кивнула:
— Вообще можно, но дальность выстреливаемых пастей — порядка пятнадцати метров. Поэтому в случае чего, имейте в виду, — подмигнула мне княгиня, обрадованная, что Эльза немного оттаяла.
Тем временем лесная чаща расступилась, и перед нами предстали ворота в готическом стиле, которые при виде нас гостеприимно распахнулись; на створках ворот виднелись изображения пылающих фениксов, причём пылающих в реальном времени — по металлу пробегали языки пламени. Наш кортеж заехал на территорию академии.
Как бы я себя ни сдерживал, но было всё равно любопытно. Если за пределами академии всё затянуло тучами, здесь погода была ясная и светлая. Я взглянул в небо и заметил, что там мерцает некий щит: судя по всему, стоял погодный купол, позволяющий студентам академии наслаждаться летними деньками вне зависимости от наступления сезона дождей. Наш кортеж в сопровождении химер проследовал к главному корпусу, массивной башне в шесть этажей, больше напоминающей размерами Римский Колизей. В разных сторонах от неё располагалось ещё три трёхэтажных башни поменьше, а от главного корпуса лучами расходилось множество стеклянных прозрачных переходов ведущих в разные стороны не то к флигелям, не то к баракам, часть из которых располагалась на земле, а часть левитировала на платформах в воздухе.
Мы с Эльзой изумлённо взирали на странную конструкцию, сильно отдалённо напоминающую цветущий кактус, где переходы выполняли роль иголок, а флигели — цветов. А бабушка продолжала объяснять:
— В главном корпусе шесть этажей. Обучение длится пять лет, за это время вы проходите общеобразовательные предметы и отдельно по специальностям занимаетесь с преподавателями вот в этих специализированных полигонах, — княгиня указала на стеклянные переходы и флигели.
— А почему так много флигелей? — Эльза пыталась сосчитать их количество, но коридоры мерцали на солнце, флигели левитировали, и картинка постоянно менялась.
— А вы думаете, мало разных видов магии, которые должны изучать студенты, самосовершенствуясь? Поверьте, их предостаточно. Потому и такое количество флигелей, подходящих под изучение той или иной специфики. Ведь Чёрная сотня образовалась не сама собой. В неё входили маги самых разных направлений.
— Да уж, представляю, — сказала Эльза. — Если у тебя два-три дара открылось, так из одного флигеля в другой бегать устанешь.
— А что на шестом этаже? — указал я на главный корпус.
— Один этаж отведён под ректорат и преподавательский состав, — удовлетворила моё любопытство бабушка. — А ещё две отдельные башенки — это общежития.
— Так здесь же академия рядом со столицей! Неужто кто-то остаётся на обучение? Большинство аристократов имеют столичные резиденции…
— Остаются, ведь там обучаются не только аристократы, но и самородки из простых, которые постигают магию за счёт империи. И, поверьте, самородки мотивированы на обучение гораздо сильнее, чем дворяне.
— А можно будет кого-то из них переманить в род? — тут же поинтересовался я. — Если там настолько сильные самородки, они бы нам пригодились.
— Держи карман шире, — рассмеялась бабушка, пока автомобиль останавливался у крыльца академии. — Всех их давным-давно под себя подмяла империя. Оплата обучения равняется подписанию контракта с государством, работа исключительно на него, поскольку обучение для начала нужно отработать. И лишь затем заслужить соответствующее повышение по службе, а возможно, и дворянство.
— Елизавета Ольгердовна, а вы обучались в столичной академии? — Эльза живо включилась в беседу. Уже ничего не напоминало о её напряжённом состоянии всего четверть часа назад. Любопытный девичий взгляд не отлипал от окна автомобиля.
— Да, обучалась… — лицо княгини приобрело мечтательное выражение. — Я там с собственным супругом познакомилась на обучении. Так-то у них принято домашнее обучение… И не зря, ведь он приехал сюда и больше не вернулся на Кавказ.
— Бабушка, а вся эта ситуация с пятнадцатью метрами, британскими и нашими магами жизни случилась в период твоего обучения? — уточнила Эльза, ведь первую часть разговора она пропустила мимо ушей из-за нервов.
— Конечно. Пять лет учёбы принесли очень много ярких событий. В конце концов, юность и молодость беспечны, и жили мы как будто никогда не умрём. Тогда Чёрная сотня была сильна, крепка, мы поддерживали друг друга, и разлада не было. Нет, были, конечно, местечковые распри, но общая ситуация была гораздо лучше, чем сейчас. Сейчас же я опасаюсь, что вас
