Ложная девятка 2 (СИ) - Риддер Аристарх
— А вообще мы большие молодцы, товарищи, — заговорил Чебриков после того как самолично снова налил всем шнапса, — важное дело для страны сделали. И Юрий Владимирович уже просил у меня список особо отличившихся.
— Неужто за футбол награждать будет? — усмехнулся Крючков, — не мелковат повод?
— В Политбюро считают что нет, не мелковат. Звездами и орденами Ленина конечно никого не отмеятят но награждение планируется. Так что Владимир Александрович, список подготовь мне. Пусть всю на земле всё считай немцы сделали, но и мы поработали ударно.
— Сделаю, Виктор Михайлович. Раз такое дело то себя мы не обделим.
— Вот и славно.
* * *Это. Было. Незабываемо.
Игра с Португалией промелькнула у меня перед глазами как курьерский поезд. Эти девяносто минут в моём сознании спрессовались в диафильм, ну или слайд шоу, если говорить терминами будущего.
Вот я стою под зимним немецким небом в составе сборной и смотрю на заполненные трибуны. А потом уже бью по воротам Бенту на тридцать пятой минуте. А потом счастливо обнимаюсь с мужиками на тридцать восьмой, после своего второго гола.
А вот вскакиваю со скамейки после того как Олег Протасов в падении замыкает прострел Гены Литовченко и делает счёт 1:3.А вот Федя убегает на рандеву с Бенту, издевательски обыгрывает того и закатывает мяч в пустые. Я когда у Гаврилова прошла передача вскочил на ноги чуть было не подбежал к кромке поля.
В тот момент я окончатлеьно охрип. И когда Гена Литовченко забил свой шедевр я мог только хрипеть на скамейке.
А как мы с Протасовым и Литовченко прыгали как сумасшедшие после финального свистка в центре поля! «Молодые бабуины», вот как назвал в тот момент донельзя счастливый Валентин Козьмич.
Счастье, самое настоящее спортивное, да и человеческое счастье, вот что я тогда испытал.
И как остальные мужики я был горд что подарил это чувство не только себе. Но и всей нашей необъятной стране.
Лучшего окончания моего дебютного сезона и представить было нельзя.
Глава 17
France Football. Как много это название говорит каждому любителю футбола! Притом не важно, французу, англичанину, немцу, русскому или вообще албанцу с монегаском.
Что характерно, этот самый любитель футбола скорее всего никогда и в глаза не видел ни одного выпуска самого авторитетного печатного издания о футболе. Но это не мешает фанатам со всего мира страстно обсуждать детище France Football.
А всё потому что в далеком уже 1956 году главный редактор журнала France Football Габриэль Ано учределил «Злотой Мяч», награду лучшему европейскому футболисту выступающему в европейском-же клубе.
Да, не европейцы не могли получить эту награду, но всё равно, Золотой мяч считался самым престижным индивидуальным трофеем в футболе и по статусу опережал, например, золотую бутсу. За всю историю советского футбола Золотой мяч до 1983 года достался двоим. Легендарному Льву Ивановичу Яшину в 1963 году и Олегу Блохину в 1975. И само собой что эта награда вознесла авторитет обоих на недосягаемую высоту.
И как любое уважающее себя издание France Football был связан множеством внутренних правил и ограничений. Например список номинантов на Золотой мяч всегда объявлялся в начале декабря. Не важно что во многих странах сезон был в разгаре, в Англии например самая горячая пора в сезоне, Boxing day приходится на конец месяца. В любом случае французский журнал огласит свой список в начале декабря.
Но в 1983 году Жан Ферран, нынешний главный редактор журнала, совершил немыслимое.
Месье Ферран перенес оглашение списка номинантов на почти две недели, а именно на 15 декабря. И связано это было с одним единственным событием.
Так уж получилось что 10 ноября месье Ферран оказался на трибуне стадиона Да Луш. Он туда попал по приглашению Витора Сантуша, своего коллеги можно сказать, главного редактора главной португальской спортивной газеты A Bola.
И то что француз увидел его очаровало. Нет, он как и большинство на стадионе тоже болел за хозяев, но будучи профессионалом он не мог не отметить игру совсем еще молодого советского футболиста. То как тот вышел на поле и развернул течение игры на 180 градусов было по-настоящему волшебно.
И уже тогда, находясь на стадионе, он увидел в Сергееве возможного номинанта на Золотой Мяч. Правда его команда проиграла, так что все старания молодого игрока были перечеркнуты.
Ну а когда взорвалась та самая бомба от УЕФА месье Ферран решил что это знак того что традиции традициями, но иногда от них нужно отходить.
И на следующий день после пресс конференции Жака Жоржа в парижском ресторане, в фешенебельном Le Grand Véfour, состоялась встреча Феррана с Филиппом Амори, медиа магнатом и владельцем журнала France Football.
На этой встрече Ферран предложил своему боссу отложить объявление списка номинантов на Золотой Мяч, и мотивировал он это как раз игрой Сергеева и его потрясающей статистикой в чемпионате СССР. 17 голов в 11 матчах в 16 лет. Это очень серьезно. Плюс Ферран буквально кожей чувствовал что в переигровке Сергеев будет одним из главных действующих лиц.
Амори поначалу был против. В превую очередь его интересовала прибыль, а перенос оглашения номинантов мог по ней ударить.
Поэтому Феррану пришлось приложить немало усилий чтобы склонить чашу весов на свою сторону.
В итоге впервые в истории весь футбольный мир ждал еще десять дней.
Но как оказалось решение Феррана было абсолютно верным. Сергеев сыграл даже лучше чем в ноябре и после финального свистка матча в Карл-Маркс-Штадте в редакции France Football не сомневались ни одного мгновения. Ярослав Сергеев вошёл в список номинантов на Золотой Мяч 1983.
Правда в самом голосовании он выглядел безнадёжным аутсайдером. Мишель Платини, лучший игрок в истории французского футбола, вот кто должен был получить эту престижную награду. Это понимали практически все.
Максимум на что мог рассчитывать Сергеев это попадание в тройку призёров. Притом на последнее, третье место. Вторым безальтернативно виделся Кенни Данглиш, лидер победоносного Ливерпуля, завоевавшего три трофея в сезоне.
Но и третье место это очень и очень неплохо.
Впрочем, его еще нужно было занять.
* * *То что я попал в список номинантов на Золотой Мяч этого года мне сказал Леонид Трахтенберг.
К которому я наконец-то попал на интервью после триумфального возвращения из ГДР.
К вопросу о Золотом Мяче мы подошли примерно через час после начала интервью в редакции Московского Комсомольца.
Сначала мы говорили о моей дофутбольной жизни, о школе, родителях, и прочим. Ну а потом настал черед действительно интересных вопросов.
Например о том почему я не вышел на поле в матче с Нистру. Как мне показалось Трахтенберг знал истинную причину моего пропуска той игры. И когда он задал этот вопрос то на его лице была буквально написана насмешка. «Давай мол, пацан, выкручивайся». И само собой что мой ответ получился максимально корректным:
— Я думаю Леонид Федорович, что вам лучше этот вопрос задать Валентину Козьмичу Иванову, я футболист, моё дело играть и выполнять тренерские установки. А он как раз тренер. И решать кто выйдет на поле это его прерогатива. Тем более что команда в тот день отлично справилась и без меня. Мы ничего не дали сделать Нистру и по делу победили.
После этого Трахтенберг задал еще с пяток вопросов про Иванова, его тренерский стилл, мои взаимоотношения с тренерами и футболистами Торпедо, а потом перешёл к сборной.
— А что ты скажешь о Валерии Васильевиче Лобановском. Какого тебе было готовиться к матчу с Португалией под его руководством?
— Валерий Васильевич безусловно блестящий специалист и один из самых опытных и титулованных тренеров в нашем футболе. Было тяжело, но на что-то другое и рассчитывать нельзя когда ты в сборной.
— Дипломатично, — усмехнулся Трахтенберг, — а если говорить о новом тренерском штабе сборной. Если сравнить методы работы Лобановского и Малофеева, какие тебе ближе?
