Имперский экзамен - Андрей Валерьевич Скоробогатов
Принцесса яогаев, ничуть не стесняясь наготы, одной рукой увлечённо собирала пирамидку из золотых монет, а другой жевала рисовый пирожок. А Янсен одной рукой прикрыл срам, а во второй руке была здоровенная угловатая железная штука — рельса от сервера, или что-то такое. А он молодец! Тут же бросился защищать невесту.
— Хаосуань же… — растерянно проговорила Дзянь, а сама их взглядом пожирает.
Вуайеристка проклятая.
— А… — кивнул Янсен и положил железку. — Я так и подумал. Увидел по датчикам, что проникновние… Но усыпляющие дротики решил не включать, мало ли. Ну…
Дзянь собралась с мыслями, вытащила скомканный листочек.
— Итак, первый вопрос! Про жениха! Серебристая Поросль! Сколько пещерных р’хонов ты бы принесла в жертву сегодня, зная, что после этого ты встретишь Янсена?
— Кххх! — прошипела Серебристая Поросль. — Вдвое больше, чем тогда!
— Отлично! Второй вопрос! Сколько стоил бы выкуп за жениха в твоём мире, если измерять в головах растерзанной армии пустынных супостатов Лонг-Кха в день битвы за крепость Острый Зуб?
— Сотни тысяч!
— Ребят… — обречённо закатил глаза Янсен. — Давайте закругляться.
— Давай теперь ты, — Дзянь толкнула меня в бок.
Мне, конечно, хотелось узнать, откуда у Дзянь такие познания в истории и географии яогаев, но я решил не нарушать традицию.
— Ну, типа, Янсен, какую функцию ты бы добавил в ваш семейный интерфейс?
— Функцию, хм… деликатного удаления непрошенных гостей, — предположил Янсен.
— Может, чаю? — оскалилась Серебристая Поросль.
Надо же, она учится гостеприимству?
— Не-не, никакого чая, — уже куда твёрже сказал Янсен.
— Дзянь, похоже, нам не рады… — тихо сообщил я.
— Ага, — кивнула Дзянь и указала в окно террасы. — Только как теперь возвращаться.
А там был настоящий ураган. Стеклопакеты прямо-таки скрипели под натиском стихии, ветер выл и швырял растрёпанный зонтик по террасе, ливень потоками стекал в бассейн.
— Вот же блин, — Янсен почесал затылок. — Значит, так. Твоя бывшая спальня, Дзянь, на втором этаже. Сидите тихо и не отсвечивайте. На первый этаж не спускайтесь. Хорошо?
И на меня посмотрел — строго так. Да, а парень «вырос», прям возмужал. По сравнению с тем, каким он мне показался при нашем первом знакомстве. Я бы мог, конечно, возмутиться и начать качать права, но мы и так вломились без спросу, и я кивнул.
— А чего, я ничего. Меня вообще заставили.
— Да уж прям так и заставили, — Дзянь снова ущипнула в бок.
Да когда она уже прекратит так делать! Меня ж это, блин…
Заводит, что ли?
Ну, мы поднялись на второй этаж. Спальня была достаточно просторной, но полупустая — почти все вещи Дзянь забрала, когда уезжала в лапшевню.
Большая двуспальная кровать стояла заправленная с ярко-красным бельём.
— Кхм… одна подушка и один плед, конечно, — вздохнул я.
— Ага. А спать придётся голыми, одежда-то мокрая, — спокойно констатировала Дзянь.
— Кхм…
— Что «кхм»? Можно, конечно, у Янсена спросить, но я что-то его опасаюсь. Он с этой чертовкой совсем резкий стал.
А сама ко мне подошла и снова прильнула. В этот момент снова очень удачно раздался гром, потоки дождя и ветра ударили в окно.
— Мне страшно, — прошептала она. — Я грозы боюсь. Обними меня.
Ну, обнял, конечно. Чего бы не обнять.
— Ну-ну. Не притворяйся. Как будто первый раз гроза. За месяц уже две грозы было. Что… ты делаешь?
Её руки пробежали по моей рубашке, расстегнули, потянули.
— У тебя тоже рубашка мокрая, сними, а то простынешь. Это гроза уж больно страшная… У меня платье тоже намокло, надо снять, всё-таки. Помоги?
Развернулась спиной — там молния была, и, предполагаю, она вполне могла до неё достать рукой, но я, конечно, помог.
А сам думаю — как-то слишком далеко всё зашло. Очень далеко. Не в ловушку ли ты попал, Чан?
— Что-то не получается снять…
Пришлось помочь. Ну и как-то совсем случайно вместе с платьем внизу, на полу, оказался компонент нижнего белья.
— Ещё скажи, что ты это не специально, ага.
Дзянь лукаво посмотрела через плечо.
— Ты же понимаешь, Чанчик, что проиграл ещё очень давно?
— Хочешь сказать, когда согласился сюда ехать?
— Нет… когда только въехал на коляске вон в ту соседнюю комнату. И я открыла дверь.
Да уж. Этот кадр, её прекрасное тело в платье — всплыло в сознании сразу. Но следом сразу же вспомнилось, что въехал я сюда благодаря Сян… Я же её сейчас предаю, да?
Но Дзянь, похоже, про это тоже вспомнила и вовремя эти мои мысли купировала:
— А я сразу тебя заметила. И не как пациента. А как красавчика-парня… Ты мне сразу понравился… А потом, когда выяснилось, что у тебя синяя чакра… У нас были договорённости, но я же их больше для себя, чтобы не сорваться раньше времени, а потом пришёл комбуксон, может, скоро конец света, я не могу уже больше терпеть…
Она быстро дотянулась и выключила свет. Мои руки как-то сами легли на её талию, Дзянь мягко толкнула меня к кровати. Но частица меня ещё продолжала сопротивляться.
— До сих пор не понимаю, почему эта чакра тебя так цепляет?
— Чан, ты всё поймёшь… — зашептала она. — Я всё тебе расскажу про себя, обязательно. Всё-всё расскажу. Но давай потом… Не пугайся. Не бойся, мой мальчик Чан. Я тебя люблю. Я хочу, чтобы ты был моим первым… А я — твоей.
И ведь она не притворялась — она реально дрожала, то ли от страсти, то ли от страха, то ли от чего-то ещё.
Затем произошёл поцелуй, и это было окончательной точкой невозврата. Когда в таком обстановке между двумя полуобнажёнными, молодыми и, в общем-то, желающими друг друга парнем и девушкой происходит поцелуй — всё продолжается мгновенно и на уровне инстинктов.
И всё было одновременно очень быстро и бесконечно-долго. Раздевательства. Ласки, приготовления. Потом… Вряд ли я был хорош, хоть и помнил из прошлой жизни, как надо. Но она кричала. Она говорила бессвязные слова любви, что-то про то, что не знала, насколько я хорош, да и где я только научился так, и что-то ещё на совсем непонятном языке…
А потом, на самом пике наслаждения я вдруг понял, что падаю.
Я упал с закрытыми глазами невысоко, всего
