Ревизор: возвращение в СССР 20 (СИ) - Винтеркей Серж
— Я его спрятал! — ответил мне Витя. — Опасаюсь, если дадим ход, то за него автору может очень сильно по башке прилететь. Жалко деда!
— Да, он там пишет, что ветеран двух войн, Гражданской и Великой Отечественной, — поддержал Макарова Костян Брагин, — и ордена свои перечисляет.
— Да ладно, что ему сделают, такому старому? — скептически прищурился Булатов.
— Да кто его знает, — с сомнением в голосе ответил ему Сандалов. — Давайте это письмо просто порвём и выбросим.
— А если спросят, где оно? — возразил Ираклий.
— Скажем, что подумали про деда, что он сумасшедший, вот, и выбросили его письмо, — предложил Макаров.
— А если нельзя было выбрасывать?
— Ну, мы же не знали. Поругают и простят, — предположил Брагин. — Наверное.
Глава 13
Москва. МГУ.
Послушал, послушал я своих товарищей и за голову схватился. Намерения очень-очень добрые. А понимания, где они живут, никакого. Вспомнил, как меня пытались в агенты КГБ забрить прямо при подписании документов в Верховном Совете. Вспомнил, что Ираклий уже точно сотрудничает с КГБ, и я понятия не имею, что он туда сливает, а что нет. Вполне может быть, что вся эта беседа будет им слита Кротову целиком и полностью. Покачал головой и сказал:
— А вы что, не обратили внимание, что все письма получаете уже в распечатанном виде? Вы серьёзно думаете, что письмо такого содержания пришло к вам без дополнительной регистрации? Поверьте, что в Комитете государственной безопасности о нём уже прекрасно знают. Никого вы таким образом, уничтожив письмо, не защитите, а самих себя очень сильно подставите.
— А ты откуда знаешь? — насторожился Витя.
— Так я же там работал перед вами, справки наводил. Как в самом отделе, так и за его пределами, — отбрехался я, — вы же знаете, что я тщательно к любому делу отношусь, неужели думаете, что я бы не уточнил такие моменты?
Парни приуныли. Но со всем вниманием отнеслись к моим словам.
— Вы, если не совсем уверены в том, что я вам говорю, лучше с этим письмом к Марку подойдите, — решил добавить я. — Так и так, скажите, как сами придумали, что, явно, какой-то сумасшедший или контуженный ветеран это письмо написал, не может же быть, что человек в здравом уме, пролив кровь за Родину, будет такое писать в Кремль? Марк неплохой мужик, если есть возможность, он этого бедолагу топить не будет. И посмотрите, что дальше будет.
На том и порешили. Они переключились на другую тему, а я успел до конца обеда закончить статью.
* * *Москва. МГУ. Кабинет проректора МГУ по учёбе.
— Вызывали, Геннадий Фёдорович? — пришёл Самедов к Кошевцу.
— Да. Проходите, Рашид Фархадович. Жалуются, вот, на вас…
— Да? А в чём дело? Кто?
— Что у вас с «Комсомольским прожектором»? Говорят, сделали из него чёрте что. Когда в последний раз у вас Прожектор делом занимался?
Наверное, декан экономфака уже настучал проректору, — подумал Самедов. — Как раз, на днях то же самое спрашивал.
— Ищем объект, Геннадий Фёдорович, — начал придумывать на ходу Самедов. — Вот-вот, будет рейд. Были определённые трудности, прежний состав разбежался…
— Как разбежался? А вот у меня совсем другие сведения. Мне стало известно, что одну из участниц вы сами взяли и выставили. А она себя прекрасно зарекомендовала. Светлана Костенко.
Вот оно что! Ну, теперь понятно, кто тут подсуетился. Папанька дочку свою защищает, — подумал Самедов.
— Да, она хорошо работала. Но мы очень сильно в этом году обновили состав. Часть прошлого состава ушла. Нашли работу в Верховном Совете и не могут больше работать в «Комсомольском прожекторе». Вот я и решил полностью обновить состав, чтобы дать шанс другим проявить себя.
— И когда они себя проявят? Когда появится реальная работа Прожектора?
— На следующей неделе у нас уже планируется первый рейд, — придумал с ходу Самедов, — на обувную фабрику. Да. Первое рабочее мероприятие этого года, проверка работы обувной фабрики.
— Хорошо, — ответил Кошевец. — Жду результатов. Обязательно мне сообщите.
Выйдя из его кабинета, Самедов нервно потёр подбородок. Блин, надо быстрее искать какую-нибудь обувную фабрику в Москве и пулей договориться с руководством по поводу проверки.
Вернувшись к себе в кабинет, Самедов немедленно позвонил в Гагаринский райком второму секретарю РК КПСС Володину.
— Герман Владленович, Самедов, — представился он. — У меня из-за «Комсомольского прожектора» тут неприятности нарисовались. Выкинул дочку некоего Костенко из министерства автодорог РСФСР, начальника управления, потому что она ничего из себя не представляла. Так он к проректору на меня жаловаться побежал, представляете? Как личную обиду всё это воспринял. И так в составе Прожектора много новичков, их ещё натаскивать надо, так ещё и бездарей тронуть нельзя, толковыми людьми заменить.
— Надо как-то помягче с детьми серьезных людей, — с укором ответил Володин, — какая тебе разница, сколько у тебя народу толчется в этом твоем Прожекторе, одним студентом меньше, одним больше…
— Да я её с почестями проводил, такую запись в личном деле сделал блестящую! — возразил ему Самедов.
— И что, всё равно, папаша обиделся?
— Представляете?
— Ладно, не дёргайся. Как его фамилия, напомни?
— Костенко.
* * *Москва. МГУ. Кабинет проректора МГУ по учёбе.
— Николай Иванович, Кошевец, МГУ, добрый день. По поводу вашей дочери. Секретарь комитета ВЛКСМ МГУ отрицает, что у него есть какие-либо претензии к ней. Он, просто, хочет дать шанс и другим студентам. Да, вот так и сказал. Всего вам доброго!
* * *Москва. Министерство автомобильных дорог РСФСР.
Закончив разговор с проректором МГУ, Костенко положил трубку и ухмыльнулся. Он вовсе и не ожидал, что у Самедова из-за его визита сразу начнутся серьезные неприятности. Чересчур для одного разговора. То, что он планировал сделать — выполнено. Теперь, когда в ректорате обнаружат проблемы с ремонтом и строительством дорог, проректор по учебной работе сразу вспомнит, с кем именно они могут быть связаны…
* * *Москва. МГУ. Кабинет Самедова.
Привычно заглянув в комитет комсомола и увидев, что Самедов один, Регина вошла и по-хозяйски села рядом.
— Как дела? — спросила она.
— Нормально, — тяжело вздохнул Самедов.
— Работы много?
— Да. Скоро в рейд пойдёшь с «Комсомольским прожектором». Жаль, старый состав ушёл. Толковые проверки у них получались.
— А кто там был? — спросила Регина, сделав вид, что не знает.
— Ивлев, Сандалов, Макаров…
— А ты возьми и заставь их. Скажи, что это комсомольское поручение.
— Здрасте, как я их заставлю? Они на работу устроились после учёбы.
— Но они же не каждый день работают. Ивлев точно. Заставь его.
Самедов сидел, задумавшись о своём, как вдруг ему пришла в голову какая-то мысль, и он резко переключился на Регину.
— А причём здесь Ивлев? — уставившись на девушку, спросил он. — При чём здесь Ивлев, я тебя спрашиваю! — поднялся он и упершись обеими руками о стол, навис над ней.
— Ни при чём, — тут же ответила она, сообразив, что перегнула палку, желая напакостить Пашке. — Просто хотела тебе помочь…
— Или хотела Ивлева через меня зацепить, вернуть в состав Прожектора, куда я тебя включил? — разозлился он. — Он что, до сих пор тебе настолько не безразличен? Хочешь за мой счёт его внимание к себе привлечь? Шашни с ним крутить у меня под носом?
— Всё совсем не так, — испугавшись, поспешила объяснить Регина. — Ты не так…
Она не успела договорить, в дверь кабинета постучали и заглянул студент. Воспользовавшись моментом, Регина сделала вид, что уже все вопросы решила и выскользнула из кабинета Самедова, решив заглянуть позднее, когда он немного успокоиться. Её напугал взгляд его прищуренных, злых глаз.
