Шофер. Назад в СССР. Том 3 (СИ) - Март Артём
— Да что вы все про баню, да про баню! — Обиделся Васька Ломов. — Ну да, я с веником далеко не на ты общаюсь. Напарился под ним однажды так, что плохо стало! С тех пор уж стал я в этом деле аккуратный! Давай, мужики, о чем-нить еще. О чем нить прекрасном!
— О девках, — тут же вклинился я.
В парной раздались одобрительные возгласы мужиков.
— Во! Эт я понимаю! — Разулыбался Ломов. — Я вон, женюсь в августе! Уже пара, двадцать третий годок подходит, а вы чего?
С этими словами почему-то глянул он на Сашку Плюхина.
— А ты чего на меня смотришь? — Удивился тот. — У меня подруга-Светка есть. Живет в Северном.
— Да сто раз уж слышал я про твою подругу, — отмахнулся от него Васька, — а чего ты нам ее никогда не показывал? Стесняешься, что ли?
Мужики сдержанно рассмеялись, кто-то поддакнул.
— Да ну вас! Чего мне стесняться?
— А чего тогда на всех танцах один ходишь? Где ж твоя Светка?
— В мечтах, поди! — Вклинился Егор Потапов, рослый парень с короткими волосами и редкими молодыми усами.
Все снова рассмеялись.
— Дак там не все так просто! Ее ж везти надо! — Оправдывался Плюхин, — а на чем я ее в пятницу притарабаню-то? На ковре-самолете? А мотоцикла она боится. Говорит, юбка на ветру задирается.
Все в парной грянули дружным смехом
— Во история, — ухмыльнулся Титок, — шофер, а девок не на чем катать.
Снова раздался веселый взрыв смеха.
— Да отстаньте вы от Сашки, умники, — сказал я с улыбкой.
Васька обернулся ко мне.
— Ну а ты там как? Еще на Машке жениться не собираешься?
— Придет время, — сказал я, — соберусь.
— Ты давай быстрее, а то там у тебя там Стенька на подхвате. Все вокруг Машки дежурит, ждет, пока ты впросак попадешь.
— Эт тебе Стенька рассказал? — Спросил я.
— Да не, — Ломов покачал головой. — Тут всем это, видать. Машка одно от него отбивается. Хош, сам у нее спроси.
Забавно, но за всем этими делами да приключениями, совсем забыл я про Машкино благополучие. Вроде немца от нее отвадил, а больше ни о чем таком она мне и не говорила. Надо бы спросить, и если уж есть тут какая-то проблема, то поговорить со Стенькой. Еще раз.
— А надо было попроще девку искать! — Улыбнулся Клим, — тогда бы и не болела бы голова. А то гляди! На самую красавицу со станицы позарился! Я Машку знал со школы, уехала она в город учиться серой мышкой, да и пропала. Почти никто ее и не видал. А в этом году летом, как пошла работать в поликлинику, так такой красавицей оказалась, что все ахнули. Отбивалась она от молодых станичных парней, как могла. А вот от Игоря не отбилась.
— А че? Завидуешь? — Хмыкнул Титок.
— Да ну, глупости. А чего мне завидовать?
— И верно, чего завидовать? — Сказал я с ухмылкой. — У Клима-то с девками порядок. Сразу видать.
Филатов резко обернулся ко мне. В светло-голубых его глазах вспыхнуло удивление.
— А ты откуда знаешь? — Спросил он.
— Да че я, не вижу что ли, как за тобой девки ходят? — Уклончиво ответил я.
— Ну да, уж кто-кто, — Ванька положил руку на филатовское широкое плечо, — а Клим у нас тот еще… — не докончил он.
— Кобель! — Крикнул сидящий рядом с Филатовым Максим Самойлов.
— Ах ты! — Клим притворно схватил Масю за голову, стал трепать.
Все грянули хохотом.
— Да нет у меня щас девки! — Сказал, наконец Клим, отпустив растрепанного Максима. — Была да всплыла. Сбегла от меня.
— А кто у тебя был? — Удивился Васька, — я не слыхал, чтоб ты с кем-то постоянно дружил.
— А, — Клим махнул рукой. — Была девка. С района. С рай… — он осекся, — с районного комсомола. Молодка одна.
Глядел я на Клима в этот момент и видел, как растерянно бегают его глазки. М-да. Заговорил-таки. Да только врет. Ясно ж, что хотел он сказать с «райкома». Спиртное ему чутка язык развязало, да не до конца.
— Но теперь я снова одинокий, — с гордостью выпятил он грудь. — Потому как дал я ей отворот поворот.
— А чего так? — Удивился Самойлов. — Ты ж сказал, она сбегла сама.
— Ай. Да какая разница, кто от кого сбег? Главное — набрехала она мне. Оказалась старше, чем сначала сказала, а потом призналась, — уклончиво ответил Клим. — Вроде с каким-то мужиком сорокалетним теперь. Тфу… Ну и хрен с ней!
В парной раздались удивленные возгласы.
— И намного ли старше? — Спросил Ломов. — На год? На два? Так это пустяки.
— На двадцать! — Крикнул Плюхин, и все снова рассмеялись.
— Да ну! Какие двадцать⁈ — Обиделся Филатов, — так чуть-чуть! Мне тут не то, что она старше, душу ранило, а что соврала она мне! Ну я и ушел!
— Ты уж определись, кто от кого ушел, — ехидно заметил Титок.
Понимал я, что Филатов нагло врет. Однако и другое мне было тут ясно. Алла Ивановна от него ушла. Покрутила молодым глупым парнем, погулялась с ним, ну и пишите письма! А к кому ушла? А к какому-то мужику…
* * *Днем раньше. Пятница. Колхозная контора.
Марина Малинина побаивалась своего нового начальника. Секретарем у Евгения Макаровича Щеглова она работала едва две недели. Вот как закончила армавирские курсы машинописи, так и пошла работать в колхозную контору. Тетя у нее там, в бухгалтерии была, ну и подсуетили Марине работу. Тем более что место секретарши оказалось свободно, потому как девочка, что работала до Марины, ушла с конторы.
Марина слышала, что вроде как перевелась она по причине того, что уехала с Красной в Краснодар вместе с матерью. Только потом до Малининой дошли слухи, будто между ней, той девочкой, и Щегловым было что-то еще. Какие-то не вполне служебные отношения.
Впрочем, подтверждений тому Марина не видела. Первую неделю не видела. А потом, показалось ей, что Щеглов на нее странно поглядывает.
А вот дня четыре тому, произошло одно событие, которое и заставило Марину побаиваться. Ну и убедиться в правдивости тех слухов.
— У вас очень красивые ручки, Мариночка, — Сказал ей тогда Щеглов, бесцеремонно взяв ее кисть в руки и медленно поглаживая загорелую Маринкину кожу. — Очень они мне нравятся.
Марина в тот раз просто оцепенела. Отделалась растерянной молчаливой улыбкой. Да только рассказывать кому-то об этом случае боялась. Все же Щеглов был на хорошем счету в колхозе, и председатель, всякий раз говоря о нем на собраниях, отмечал Евгения Макарыча крайне лестно.
В конце концов Марина убедила себя, что все это были какие-то глупости. Что ей только показалось, будто Щеглов проявлял к ней дурное внимание. Однако в душе ее оставался неприятный осадок.
Именно этот осадок и ворошился внутри Марины сейчас, когда нужно было ей срочно передать Евгению Макаровичу письмо, которое пришло нынче ему из прокуратуры, и о котором Марина просто забыла, закопавшись в секретарских своих обязанностях. Забыла и ушла она домой, да пришлось вернуться. Хотелось ей быстрее закончить с этим делом. Хотелось, чтобы кабинет Щеглова был пуст, и она просто положила письмо на его стол.
Марине было стыдно и страшно за свой просчет. А ведь Марина почти уже дошла до своего дома.
Не думая ни о чем, кроме письма и того, чтобы быстрее все закончить, вбежала она в приемную, стала рыться на своем столе. Когда отыскала заветный конверт, бросилась к двери в кабинет зампреда. Без задней мысли распахнула ее, ворвалась внутрь и застыла на месте. По спине Марины пробежал холодок.
— Вот сукин сын! — Кричал в этот момент Щеглов, — точно он взял!
— Не переживай, мусик, найдется, — отвечала ему Алла Ивановна Миронова — второй секретарь райкома партии, которая часто бывала тут по случаю соревнований с немцами.
И все бы ничего, да только Щеглов сидел за своим столом в одной только рубашке, а Алла Ивановна усердно мяла ему плечи. Оба застыли, когда Марина вошла в кабинет. Удивленно глянули они на девочку.
Вдруг Алла Ивановна одернула руки от Щеглова, как от огня. Щеглов же, пару мгновений растерянно моргал, а потом на лице его появилось злое выражение.
