Ненормальный практик 1 - Отшельник Извращённый
…
Кабинет ректора купался в утреннем свете. Виктория Александровна читала древний фолиант, когда в дверь деликатно постучали.
— Войдите.
— Госпожа, телеграмма от архимагистра Воронцова, срочная, — секретарша замерла на пороге, держа узкий конверт.
— Прочти, — Виктория не отрывалась от текста. — У меня тут довольно интересный параграф.
— Конечно, — секретарша тотчас раскрыла коверт и приступила. — Госпожа Виктория Александровна! Касательно проведения турнира. Ваши ученики произвели впечатление. Возможно, среди них загорятся новые звёзды.
Она сделала паузу, перевернув телеграмму.
— И постскриптум: Кстати, о юноше с зелёным лицом — его выступление было особенно запоминающимся. Буду рад увидеть его в составе команды. Подпись — Воронцов.
Виктория медленно отложила фолиант и поднялась из-за стола. Турнир Эфирных Боевых Искусств. Само приглашение на него уже было признанием. Пусть их академия считалась посредственной, но теперь…
— Подготовьте список лучших курсантов, — прозвучал по-деловому её тон. — Особенно тех, кто показал себя в практических дисциплинах. Проверьте их успеваемость, дисциплинарные записи. Нам нужна безупречная команда.
— А как быть с Волковым? — секретарша нервно поправила очки. — Уважаемый Архимагистр Воронцов явно дал понять, что хочет видеть его среди участников.
Виктория подошла к окну. Там, где совсем недавно красовалась вытоптанная на снегу нелепая надпись с признанием в любви, теперь расстилалась нетронутая белая гладь. Губы ректора растянулись в улыбке.
— Раз уж сам Воронцов проявил к нему интерес, пусть будет в команде. Но, — её голос стал жёстче, — он не должен опозорить академию. Распорядитесь, чтобы медики занялись полным восстановлением его эфирных сосудов. Проведите курс восстановительной терапии.
— Будет сделано, госпожа, — секретарша поклонилась и поспешила к выходу.
Дверь закрылась, и Виктория снова посмотрела в окно. В небе собирались хмурые тучи, обещая новый снегопад.
— И почему ты не пришёл сегодня, Волков? — произнесла она тихо. — Решил прогулять? Или снова влип в неприятности?
…
Наступил вечер. Пары кончились.
В пустой аудитории было холодно — эфирные обогреватели в ней давно отключили. Второкурсник Славик нервно теребил карман кителя, не решаясь поднять глаза. Остальные участники «наказания Волкова» жались по углам, стараясь держаться подальше от Игната Ковалева.
— Итак, — Игнат разглядывал вечерний двор академии через окно. — Объясните мне, как вы умудрились всё испортить?
— Мы загнали его в угол, как договаривались, — начал Тёма, держась за перебинтованную голову. — Но этот гад оказался таким шустрым. Подловил момент, когда я перелазил через забор, и…
— Повезло ему, — буркнул второй здоровяк. — Если б не этот чёртов снег, мы бы его…
— Заткнись, просто заткнись, — оборвал его Игнат. — Меня не волнуют ваши оправдания. Вы впятером не смогли справиться с одним безэфирным доходягой. Более того, — его голос на порядок стал тише, — кто-то решил пустить в ход нож.
Славик вздрогнул.
— Я… я не хотел, — и облизнул пересохшие губы. — Он вывернулся как-то неожиданно, и я просто…
— Просто решил нарушить прямой приказ, — Игнат медленно прошёлся вдоль парт. — Я ведь ясно сказал — никакого серьёзного вреда. Унизить, проучить — да. Но нож?
— Он всё равно выживет, — пробормотал Славик. — Я видел, куда попал. Не смертельно.
— О, так ты у нас эксперт по ножевым ранам? — Игнат остановился перед ним. — А что если он истечёт кровью? А если обратится в стражу?
В аудитории повисла тяжёлая тишина.
— Знаете, что самое паршивое? — Игнат криво усмехнулся. — Вы не только провалили задание. Вы ещё и дали ему повод для официальной жалобы. А если он не выживет… — и не закончил фразу.
— Что… что нам теперь делать? — подал голос кто-то из угла. Кажется, мелкий.
— Вам? Ничего. Вы уже достаточно сделали, — Игнат направился к двери. — Молитесь, чтобы он действительно выжил. И если будет так… — он на секунду задержался в дверях, — Я разберусь с ним сам.
Когда за Игнатом закрылась дверь, Славик трясущейся рукой вытер со лба пот.
— Ну и влипли, — пробормотал он. — Всё из-за какого-то уродца. Кто ж знал, что он так драться умеет…
* * *
Пятьдесят пятая книга закрылась с глухим стуком. Потираю воспалённые глаза, пытаясь сфокусировать взгляд на циферблате настенных часов. Символы расплывались, но закатный свет за окном намекал, что уже далеко за полдень.
— М-да, у-в-а! — челюсть едва не вывихнулась от зевка. — Кажется, немного увлёкся…
Спуск по лестнице оказался целым приключением — ноги затекли после долгого сидения и заплетались. Перед глазами всё ещё мелькали строчки древних текстов, эфирные формулы и замысловатые схемы энергетических потоков.
Вера Николаевна, протиравшая прилавок, при виде меня выронила тряпку:
— Сашенька! Ты… ты пришёл в себя⁈
— А что, были сомнения? — снова потягиваюсь, хрустнув затёкшей спиной. — И вообще, что за реакция, бабуль? Что-то случилось?
Она всплеснула руками:
— Случилось⁈ Ты ТРОЕ СУТОК безвылазно просидел в комнате! Читал как одержимый — пятнадцать огромных томов за сутки! А потом… потом потребовал ещё. Десять книг, потом тридцать… Уже вторник!
— Вторник? — нелепо моргаю. — А было воскресенье…
— Именно! Ты не спал трое суток! Сидел там, бормотал что-то невнятное, листал страницы туда-сюда как безумный. Я уж хотела доктора вызывать, но ты сквозь этот свой… транс пробубнил, что эти книги последние, и ты остановишься.
Потираю подбородок, чувствуя отросшую щетину. Действительно, трое суток…
— А-а-а, ты об этом, — и пытаюсь изобразить беспечную улыбку. — Не волнуйся, бабуль. Это просто техника скорочтения. Погружаешься в информационный поток и…
— Какое ещё скорочтение? — она упёрла руки в бока. — Ты просто сидел, раскачивался и бормотал! Я даже слышала, как ты с книгами разговаривал! «Нет, это не так работает» и «А вот здесь автор явно приврал» и в таком духе! Хоть представляешь, как ты жутко выглядел?
Вот же блин. Я и забыл, что техника погружения в информационный поток из прошлой жизни имеет некоторые… побочные эффекты.
— Я уж думала, может, тебя на той дуэли слишком сильно по голове приложили! — Вера Николаевна всё ещё находилась под впечатлением. — Или ты какой-то запрещённый эфирный стимулятор принял! Нормальные люди так не читают, Сашенька!
— Ну, — стараюсь придать голосу максимально невинное выражение, — зато теперь я точно готов к экзаменам. И кстати, бабуль, у нас осталось что-нибудь поесть?
