Цветущий ад #2 - Сергей Владимирович Руденко
Еще от самого трактира Черпак отправил одного из своих, так называемых, «сыновей» домой за котлом, другого — в княжеский замок за безменом и эталонной гирей. Мы решили подождать, когда парни вернутся, но горожанам было скучно ждать, не смотря на то, что в толпе сновало не меньше двух десятков лоточников, предлагавших желающим выпить или закусить за мелкий прайс. Потому меня стали засыпать вопросами и в какой-то момент окончательно стало понятно: в итоге мне придется десять раз пересказывать одно и то же.
«…Блин, наверное, стоит озвучить все мои объявления прямо сейчас… — сообразил я. — Тем более что почти все жители и так здесь. Пусть они лучше лично от меня все услышат, чем кто-то что-то не так поймет или приукрасит, а потом еще и напутает…»
Дождавшись, чтоб англичанин опустил аппарель, кивнул трактирщику и, улыбнувшись жмущейся ко мне Наталье, нырнул внутрь. Стоило мне появиться наверху и замереть над фальшбортом, как разговоры в толпе большей частью начали стихать, а народ — заинтересованно оборачиваться в мою сторону. Конечно же, продолжая разнообразно комментировать происходящее, но впрочем, уже не так громко.
«…Ну и чего он замер там с таким невозмутимым хавальником?» — спрашивали одни, употребляя, правда, куда менее интеллигентный вариант слова лицо. — «А может человеку нравиться, вот так вот стоять…» — отвечали им вторые. Были и третьи, и четвертые, и двадцатые. Понятно, что в большинстве своем горожане скорее стеблись на эту тему, чем и впрямь пытались угадать мои намерения.
— Славные жители Урюпинска, слушайте и не говорите, что не слышали! — крикнул я громко и уверенно, решив не доводить дело до крайности, потому что знал, что человеколюбия в нас с вами куда меньше, чем терпения. — Совсем недавно я пришел сюда, и так получилось, стал одним из вас. Обменяв приобретенное в пути на участок, который вы, надо признать, немного засрали сейчас я стал вроде бы совсем местным. Ничего страшного, все-таки строительство еще только началось, и сделать успели не слишком много…
Слова мои вызвали негромкий, но в целом довольно благожелательный смех. Решив, что тон подобран верный, я поспешил перейти к сути.
— … Но сейчас не об этом. Вы все видите штуку, на борт которой я забрался и распинаюсь сейчас. Это «канонерская лодка». На борту есть пушка, довольно небольшая, но вполне действенная и некоторые из вас видели вчера наш единственный выстрел.
— Ага, чуть не обосрался, когда эта фигня жахнула у меня над головой… — тут же согласился кто-то в толпе, вызвав негромкие смешки и довольно ироничные комментарии.
Но я продолжал:
— На борту так же есть шесть матросских вакансий, и я планирую набрать желающих на них здесь, в Урюпинске. Однако этот корабль станет семейным бизнесом, как и все остальное в нашем славном городке, поэтому приглашаю приходить на собеседование свободных кандидатов. Тех, кто пока еще не состоит в одной из главных городских семей.
Это заявление вызвало уже настоящий взрыв обсуждений.
Внимательно прислушавшись, я с облегчением понял, что речь не идет о всеобщем возмущении. Точнее — скажем так — не все довольны, конечно же, однако народ встретил мои слова с пониманием.
— Желающих, приглашаю сегодня на летник в трактир, — выделил я голосом.
— Говорили, ты вроде пиратствовать собрался? — донеслось из толпы.
— Да, это так! — подтвердил я. — Многие из вас могут не знать, но корабль мы захватили у англичан. Однако командирами у них были совсем не люди…
— В смысле «не люди», это как? — естественно, тут же вслух удивился кто-то из толпы.
— Реально не люди! Если я не путаю, то их раса развилась не из приматов, как мы, а из рептилий. Наших товарищей, кстати, тех, с кем некоторое время назад мы уходили в поход, и чьи Зерна я вчера передал их семьям, исподтишка — ядом — убила взятая в плен самка этой расы. Вроде только бабы у них сохранили такое свойство, но кто его знает. Сначала она сдалась в плен, а потом, пока мы с Ромкой допрашивали пленного матроса, неожиданно… — я пожал плечами, — плюнула в них ядом или как там было, не в курсе. Но вроде бы Свара, не смотря на яд, умудрился зарубить ее перед тем, как умереть.
Некоторое время пришлось переждать, пока люди обсуждали это, но постепенно гомон снова стал стихать, и основная часть горожан, опять готова была слушать. Чем я и поспешил воспользоваться:
— Хочу заявить, что Души погибших ребят и большую часть их личных вещей мы, как вы видели, привезли и передали… А теперь, переходим к дележке! — объявил я, рассмотрев, что оба посланца вернулись со всем необходимым. — Две трети нашей добычи будут переданы Совету Старейшин, чтобы распределить их между городом и наследниками участников экспедиции. Этот метал, мы с Ромкой отдаем в качестве выкупа. За усилия погибших в захвате корабля и в знак своих намерений. Кстати, в ближайшие дни планируется и набор абордажной команды для первого, пробного налета на соседей-рептилоидов. Пока мы не обсуждали, кто именно полетит, посудина, как видите, небольшая, поэтому в ближайшие дни будет объявлен еще один набор среди тех, кто не хочет менять семью, а полетать и заняться «йо-хо-хо», наоборот, очень хотел бы…
* * *
Чтобы отделить и передать Совету две трети загруженного на канонерку металла понадобился всего час. Решив слишком уж не возиться со всем этим, мы просто измерили вес четырех произвольных мешков с горошинами-копейками и выяснили, что заполнены они сравнительно равномерно. В каждом было примерно по 45,4 кг.
Чуть позже, англичанин объяснил, что они и фасовали металл ходовыми порциями по сто фунтов**. Благодаря этому, как раз и должно было получиться 45,36 кг в мешке. Хотя тут стоит заметить, слово «мешок», способно ввести в заблуждение.
Как и русские, англичане часто использовали шелковые мешки-коконы в качестве тары. А что, найти их сравнительно несложно, да и собрать легко, если уж ты забрался в те места, где они есть в достатке. Естественно, мешки были потрясающе прочные вне зависимости от своих размеров, поэтому использовали их все.
Но когда кто-то произносит это слово, он обычно, представляет себе что-то такое довольно объемное. Если речь идет о
