Время выбора 2 - Владимир Георгиевич Босин
Глава 12
Татьяну не узнать. Это молодая красивая женщина достойна кисти лучшего художника. Хотя она и сама себя изобразит не хуже.
Я как-то отвык от такого проявления эмоций, но Татьяна стремительно сбежала со ступенек и кинулась мне на шею. При этом издала девчоночий радостный визг. Мне тоже ужасно приятно её обнимать:
— Ну-ка, дай я тебя рассмотрю.
Девушка выглядит непривычно и наряд на ней заграничный. Гладкая юбка из тёмно-синего тяжёлого материала разрезана по бокам и видна нижняя юбка нежно голубого цвета. Овальное декольте оставляет открытыми гладкие плечи и даже откровенно намекает на высокую грудь. На голове высокая шляпка, а особый штрих добавляет чёрная мушка над губой.
Ну, футы-ну-ты, прям заграница. То Татьяне идёт, немного взрослит, но подчёркивает её очарование. Пока всех устроили, пока приготовили ужин, наступил вечер.
— Ну что такого ты хотела мне сообщить?
Дальше мою сестру не узнать, я даже начал беспокоиться. На глазах появились слёзы и задрожала губка.
— Я надеюсь, с тобой всё в порядке?
Дальше полный несуразиц сумбурный рассказ. Нет, всё что касается посольства и путешествия — прошло замечательно. Но вот как только коснулись лично Татьяны — опять слёзы.
С трудом удалось добиться правды и мне немного поплохело от навалившегося несчастья.
А наша Татьяна то влюбилась. В заграничного идальго. Да мало того, привезла его сюда в Москву.
— Я надеюсь, сестра, что тебе хватило благоразумия удержаться от…?
Ну вот, опять слёзы. Здесь ответ уже не требуется, Татьяна похожа на нашкодившего котёнка. Значить успела согрешить.
— И где остановился твой сердечный друг?
На меня накатило бешенство, что за сволочь позарилась на честь моей сестры. Сотру в порошок и благо даже бегать за ним не придётся, он где-то рядом отсиживается.
— Нет, не надо, пожалуйста. Если хочешь казни меня. Жак не виноват, я сама.
Постепенно первый порыв прошёл, бешенство спало. Надо думать, как выйти из этого положения.
— Иди к себе, завтра познакомишь со своим Жаком.
Лёжа в постели, прикидывал различные варианты. В принципе, если сестрица не залетела, то ничего страшного. Её хахаля я уговорю, а скорее он просто исчезнет. Ну типа всё осознал, просил не поминать лихом и вернулся в тёплые края.
Завтрак прошёл в похоронном молчании. Женщины почувствовали моё настроение и сразу засобирались делать шопинг. Все, кроме Татьяны. Эта собиралась долго, будто на эшафот. Пришлось за нею посылать.
Её дружок обосновался на голландском дворе, снял комнату в двухэтажном домике.
Я с интересом смотрю на спускающегося типа.
Среднего роста, чернявый, с залихватскими усиками. На нем серый колет и плащ сверху. Слава богу судя по узкому оружию, похожему на шпагу, он дворянин. Больше всего я опасался плебейского происхождения.
Сдёрнув шляпу, он по-мушкетёрски обмёл ею пол и изобразил некое приветствие. Приветственную речь можно пропустить, ибо я ничего не понял из неё кроме имени Жак и приставки к ней.
— И как ты с ним общаешься. Ну в те моменты, когда вы не заняты более интересными занятиями?
Я почувствовал себя свиньёй, когда сестра густо покраснела:
— Жак говорит по-французски и по-испански. Мы говорим на французском. Он из Наварры, которая сейчас входит в состав Французского королевства. Познакомься, шевалье Жак де Лара. Дворянин из Наварры.
Мне пришлось учтиво приподнять свою шапочку. Ладно, зови своего шевалье, незачем тут стоять и развлекать народ.
Лучше всего прятаться между себе подобным, поэтому я направился в знакомую таверну, где харчевались иностранцы.
Мы заняли два стола. За один сели двое моих охранников, третий бдит снаружи. А я устроился напротив влюблённой парочки.
— Татьяна, ты хоть понимаешь, если это дойдёт до нашего брата, то пострадаю я. Но вот тебя сошлют в дальний якутский острог крутить хвосты быкам. Это в лучшем случае. А скорей всего тебе, дорогая, предстоит ознакомиться с гостеприимством женского монастыря.
У Татьяна в глазах отражается ужас и проблески надежды, она понимает, что я не зря с ними тут сижу.
— Кто знает о ваших отношениях?
— Никто, мы скрывались. Вроде никто?
— Вроде? — раздражённым тоном уцепился я за неуверенность.
— Служанки твои могли подглядеть?
— Да, могли, — наконец-то сестра начала думать.
Ну, это не великая беда. Девчонкам не повезло, а может и наоборот свезло. Надо срочно их выдать за работящих мужичков. Желательно подыскать глухонемых мужей и услать их на дальний форпост своей торговой империи. Например, под Тобольск.
— Так, ещё кто? Посол Потёмкин, дьяк Румянцев, мой Шереметьев, охранник, который был с тобой?
— Эти нет, только твой глазастый Боренька постоянно за мной шпионил.
Ну на Шереметьева у меня море компромата, но надо его прибрать поближе. Чтобы даже пискнуть не мог.
— Ясно, теперь переводи своему кабальеро. Какие у него планы в отношении тебя и вообще у нас в России чем он собрался заниматься?
Пока Татьяна переводила, я незаметно наблюдаю за ними. Французский у сестры не такой и беглый. Это больше напоминает общение туриста, не знающего английский с американским таможенником в аэропорту. На вопрос последнего «Мистер, какова цель вашего приезда в Америку?». Турист, не понимая смущённо блеет и широко разводит руками в попытке очаровать офицера.
Так и Таня спотыкалась и помогала себе активной жестикуляцией. Но этот уже не испанец, но ещё не француз её как-то понимал. Насколько я знаю, Наварра принадлежала испанской короне и совсем недавно вошла в состав Франции.
— Он говорит, что не мыслит жизни без меня и на всё готов, чтобы быть рядом.
И если парень явно растерян, то в глазах сестры появилось новое выражение. А ведь она сильно изменилась. Я же знаю свою малышку сестрёнку лучше любого другого человека. Знаю её повадки и малейшие изменения в её настроении читаю как открытую книгу. Так вот, эти эмоции мне незнакомы. Сестра сейчас в этот момент выглядит тигрицей, которая приготовилась защищать своё счастье даже ценой своей жизни.
А ведь я нисколько не преувеличивал, говоря о проблемах. Если информация просочится и попадёт к боярам, то и у меня, и у царя будут большие проблемы. Это неслыханно, чтобы сестра царя занималась блудом, да ещё и со схизматиком. Брата осудит церковь, Дума и народ, что приведёт к немалым проблемам. Я потеряю многое из созданного, наверняка
