90-е: Шоу должно продолжаться 7 (СИ) - Фишер Саша
— У меня такое впечатление, что ты меня опекаешь, — сказала Ирина. — Как несмышленыша детсадовского…
— Ничуть, — я подался вперед и заглянул Ирине в глаза. — Ты просто плохо понимаешь мои мотивы, давай я тебе объясню сейчас. Наши вечеринки в «Фазенде» приносят некоторое количество денег, но это скорее для поддержания штанов. Жан с его журнально-газетными экспериментами вообще едва сводит в ноль печатные дела. Творческий поиск и все такое. Деньги придут, но позже. А вот ты — совсем другое дело. Ты наш, можно сказать, локомотив. Давай-ка посмотрим, что там у тебя сейчас в проектах? Городской конкурс больших сисек с жирными спонсорами, так? И рекламный ролик для колбасного короля.
— На самом деле, три ролика, — сказала Ирина. — И еще два потенциально. Один дурацкий, с турецкими свитерами, и «Белая лилия» хочет еще один клип заказать. И еще со мной пыталась связаться Ширли из «Пинкертонов» насчет клипа, но мне было некогда, и я… Ой.
— Тебе нужен офис, рефрент, банк актеров рекламы и еще пара прикормленных операторов, — сказал я. — Пойдем к Наталье Ильиничне.
— А ничего, если мы часть гонорара с конкурса потратим на оборудование? — спросила Ирина, когда мы уже спускались по лестнице. — Ну, то есть, мы пока можем пользоваться павильоном ТВ «Кинева» или вообще снимать у Стаса в культпросвете, но все эти дела приходится подгонять под чужое расписание, а из-за этого…
Я молча улыбался.
— Да, я поняла, — кивнула Ирина и глубоко вдохнула. — Сейчас мы поговорим с Натальей Ильиничной, потом я позвоню Кате и скажу, что увольняюсь.
Мы с Наташей сорвались с места и помчались к остановке. Автобус до «мордора» ходил редко, а пропустить этот — значит отморозить себе ноги нафиг, даже если ожидая его, все время прыгать. Мы ввалились на заднюю площадку и переглянулись.
— Слушай, а мне точно надо ехать к этим толкиенистам? — спросила Наташа, когда мы отдышались. — Они странные, я вообще их не понимаю… Мечи какие-то, эльфы…
— Они странные? — заржал я. — Ну, как скажешь. Но да, точно надо.
— Ну ладно, — Наташа уселась на свободное сиденье, тут раздолбанный лиаз тряхнуло, и я чуть не упал на нее сверху. — Но вообще я хотела с тобой обсудить…
— Да-да, школу манекенщиц и благородных девиц всех параметров, — покивал я. — Это может потерпеть недельку. Сейчас мне нужна твоя креативная поддержка в другом деле.
— С толкиенистами? — уточнила Наташа.
— Да, но нет, — сказал я. — Сама увидишь, в общем.
— Но давай я тебе пока мы едем все-таки расскажу, что случилось, ладно? — Наташа подняла на меня свои огромные инопланетные глаза.
— Валяй, рассказывай, — согласился я.
— Короче, у нас в кульке есть препод по актерскому мастерству, — сказала Наташа. — Константин Игоревич. Его недавно только приняли, он пару лет проработал в Москве, но что-то там не задалось. Сначала наши обрадовались, потому что нашей единственной преподше по актерскому мастерству уже восемьдесят два, и она слепая на один глаз. Но зато у нее гонр такой, что выше Эвереста. В общем, они не сошлись характерами, и его, наверное, уволят.
— А он хороший препод? — спросил я, понимая, к чему она ведет.
— О, он отличный! — Наташа всплеснула длинными руками. — Он с закидонами, но дело свое знает, отвечаю. И вот я подумала, что если его перехватить и заманить к себе, чтобы он придумал курс для манекенщиц и моделей…
«Актеры для рекламных роликов… — подумал я. — Иришке нужны под руками актеры для роликов, чтобы дело съемок рекламы можно было поставить на поток».
— А что, если не манекенщиц? — спросил я.
— В смысле? — возмущенно привстала с места Наташа. — Веееелиал, это же моя мечта! Ты хочешь мне сломать светлый образ модных показов?
— И даже не думал ломать… — покачал головой я. Отвыкший за неделю от многозадачности мозг распухал от обилия разнообразных задач. Перед мысленным взором появился образ гротескного какого-то модного показа, с огненным шоу и тремя толстушками, танцующими канкан на подиуме из табуреток и досок. — Давай сделку, а? Ты сейчас со всем пылом своей творческой натуры включаешься в подготовку масленицы, а я вместе с тобой иду уговаривать твоего Константина Георгиевича продать нам душу со всеми потрохами, идет?
— Игоревича, — поправила меня Наташа.
— Игоревича, — согласился я. — Так что, идет? Где мы его сможем поймать?
— У него пары завтра и в пятницу, — сказала Наташа. — Можно в столовой его отловить, например…
— В столовой, — поморщился я. — Давай лучше его в кафе какое-нибудь позовем. Переговоры в студенческой столовой — это как-то…
— У нас вкусные ватрушки пекут, — задумчиво сказала Наташа. — Но можно в «Киневские зори» пойти. Это как раз в одном квартале от третьего корпуса, где занятия проходят.
— «Киневские зори»… — задумчиво повторил я и расплылся в улыбке. Вспомнился суровый пузан-охранник, которому я втирал историю про дона Хуана, склочная гардеробщица, и задымившие туалет парни из «Папоротника». Ммм, судьбоносное место, надо брать!
— Годится, — кивнул я.
Вообще-то, в «мордоре» довольно просторная гостиная. Но сегодня сюда набилось столько народу, что сидели, натурально, друг у друга на головах. Почти как в тот раз, когда меня в первый раз сюда привели, только, кажется, еще больше. Пестрая компашка, все-таки. Если смотреть на Илюху-Беса или, скажем, ту же активистку и энтузиастку Эланор, то это яркие, активные и талантливые товарищи. Очкастый задрот Саурон и корпулентная Галадриэль являли собой иллюстрацию совсем других образов. Я здесь уже неоднократно бывал, наслушался всяких философских разговоров про глубокий внутренний мир и «эльфов по жизни». Мол, наша богатая фантазия позволяет нам видеть каменные крепости на месте веревочек и дивных эльфов, спрятанных в тщедушных и некрасивых телах. Моя фантазия была не настолько богата, так что я не стал углубляться в эти метафизические сложности и принял правила игры такими, какие они есть. В конце концов, каждый с ума по своему сходит, и кто я такой, чтобы мешать ребятам развлекаться на полную катушку?
Вот только насчет своей богатой фантазии они, сдается мне, себе польстили…
— … в общем, тогда выйдет Глорфиндель и девочки, — монотонно вещал длиннолицый менестрель. — Глорфиндель зачитает балладу, а Бес и Узбад побьются на мечах. Бес будет за Саурона, а Узбад за Исилдура.
— Так плащ Исилдура же порвали три дня назад, — сказала Галадриэль, помешивающая «эльфийское варево» в кастрюльке. В этот раз для его основы использовали какой-то совсему уж химозный шмурдяк. Лучше бы на «трех топорах» варили, это хоть привычное зло. Хотя бы точно знаешь, что технического спирта в эти бутылки никто не залил.
— Так можно же зашить, — всплеснул руками «конелицый» менестрель, сам себя выбравший сценаристом и режиссером. Не знаю уж, что тут у них произошло, но Эланор и Бес почему-то отмалчивались. Переворот политический среди толкиенистов что ли случился? В принципе, похоже на то. Если бы не было так тесно, то компания отчетливо разделилась бы на две половины. И лица у них были такие, словно, если бы не я, Натаха и «ангелочки», они бы начали самозабвенно сраться. «Красивые» против «духовных», как я мысленно окрестил это противостояние. Но вникакть в суть конфликта мне не хотелось, если честно.
— Ты всерьез предлагаешь нам в этом участвовать? — прошептала Наташа, с которой мы втиснулись в одно кресло. — Это же позорище?
— Тсс, — прошептал я в ответ. — Я тебя поэтому и позвал…
— Еще десять минут, и тебе придется меня привязывать, чтобы я не сбежала, — прошипела Наташа.
— У меня есть пластинка с лютневой музыкой, — сказала Галадриэль. — Мы с девочками репетировали средневековый танец, в прошлый раз мы выступали…
— Ну не на сцене же! — возмутился худой и жилистый парень, по виду — недавно пришел из армии, есть что-то такое в лице неуловимо казарменное…
— Бес, — я перегнулся через Наташу. — Илюха, можно тебя на пару слов?
