Потоп (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич

Царь нахмурился.

Сильно.

Прямо почернел как туча.

Наконец он произнес:

— Мне кажется, что ты слишком подозрителен.

— Скорее, я достаточно подозрителен, чтобы не отмахиваться от таких мыслей.

— Хорошо. Пусть так. Но между разгромом ордена тамплиеров и революцией в Голландии прошло слишком много времени. Они что, тихо сидели в каком-нибудь углу? Это выглядит очень неправдоподобно.

— Зачем сидели? Орден тамплиеров был связан с Венецией. Они очень тесно сотрудничали. Я бы даже сказал — слишком тесно. И после того, как орден разогнали, начался расцвет Венеции. Опять совпадение, не так ли? Чем она была сильна? Посреднической торговлей, финансовыми операциями и работорговлей. Так?

— Так, — кивнул Петр.

— Османы завоевали Восточную Римскую Империю. Из-за чего у Венеции упала норма прибыли. Но тут внезапно расцветает Голландия. А когда у нее появились проблемы — выстреливает Англия. И везде один и тот же почерк — посредническая торговля, финансовые операции и работорговля. Только с каждым разом масштаб и изощренность увеличиваются. Словно кто-то делает работу над ошибками. Опять совпадения. Как же так? Прямо россыпь везения и случая.

— Это прибыльные дела, — развел руками царь.

— Да. Но почему именно в такой связке? Османы вон тоже работорговлей занимались и занимаются, но ни финансовых услуг не оказывают, ни посреднической торговлей не промышляют. Во всяком случае — в значимом объеме. Нигде больше в Европе и ее окрестностях не встречается такой связки и в такой экзальтации.

— Разве это что-то доказывает? Просто у учителей оказались хорошие ученики.

— Вполне может и так. Прямых доказательств нет. Однако это стечение обстоятельств заставило меня задуматься. Крепко задуматься. Яков Брюс он ведь масон. И он ведет очень оживленную переписку со своими коллегами из Англии и Шотландии.

— И ты с ним — не разлей вода.

— А ты думаешь это просто так? — усмехнулся Алексей. — Я через него про тамплиеров и масонов узнал больше, чем через любой иной источник. И потихоньку стараюсь вести игру.

— Игру?

— Формально мы с тобой тоже масоны, состоящие в одной из периферийных лож.

— Леш, я уже устал. У тебя есть доказательства?

Алексей подошел к несгораемому ящику. Открыл его. Достал оттуда довольно пухлую папку. И положил его перед отцом.

— Здесь материалы по игре. Я поначалу сам думал, что все это блажь и моя излишняя подозрительность. Но если ты забрасываешь удочку и видишь поклевку, то это означает, что кто-то за крючок дергает. А значит, что? Правильно — там, в воде, кто-то есть. Не так ли? Вопрос лишь в том — кто.

Петр открыл папку.

И начал хмуро вчитываться.

Минут пять выдержал. Захлопнул ее. И устало потер лицо.

— Убедился?

— Это все какое-то безумие.

— Не все то, чем кажется. Впрочем, это — не прямые доказательства. Это, — указал царевич на папку, — лишь указывает на то, что через Брюса нас пытаются контролировать. Осторожно. Кто-то зачем-то и с неясными целями.

— И что ты предлагаешь делать?

— Ничего. Вести себя, как и раньше. Особенно рядом с Брюсом и вот этим перечнем людей. — сказал Алексей и выложил перед Петром список. — Ну и очень сильно следить за тем, что и кому говоришь. Каждое наше слово срисовывается. Каждый наш поступок. Мы как-то вовлечены в эту игру. В темную.

— Святой престол об этом всем знает?

— А ты думаешь, что они просто так создали орден иезуитов? Он ведь не только и не столько борьбой с протестантами занят. Другой вопрос, что насколько сам Рим контролирует сейчас этот орден… насколько курия сама здорова… ведь человек слаб…

— Кланы… почему ты вначале сказал кланы?

— Потому что я подозреваю орден распался на несколько кланов. И у них не всегда есть единство с согласием. Более того, с течением времени они, вероятно, меняются.

Помолчали.

— Ладно, отец, нас ждут на мануфактуре. Мне нужно немного времени переодеться.

Петр кивнул.

И вышел.

Отправившись в зал для приемов. Где собирался выпить кофе и обдумать сказанные сыном жутковатые вещи.

Алексей справился быстро. И уже четверть часа спустя они отправились на печную мануфактуру, которую сейчас активно перестраивали и расширяли под производство новых товаров. И сын хотел показать, как идут дела.

Добрались.

Вокруг сразу же образовалась толпа людей. Из числа тех, кто сейчас не был задействован на смене и вместо отдыха пришел поглазеть на царя. Он ведь, в отличие от царевича, тут редко бывал…

И почти сразу случилось происшествие.

Один из работников, подошедший достаточно близко, выхватил маленький пистолет и навел его на Алексея. В тот самый момент, когда лейб-кирасиры в основном находились чуть подальше. Ведь ближе подошли только старые работники, в надежности которых не имелось сомнения.

Арина, стоявшая рядом, тут же шагнула вперед и вбок, закрывая парня собой. Мгновенно. Даже не задумываясь.

— Не нужно, — мягко произнес царевич, отодвигая ее.

Она пыталась сопротивляться, но, подчинилась.

— Ты хочешь стрелять в своего царевича? — спросил Алексей, шагнув ему навстречу. — Федот, так?

— Да!

— Почему?

— Я… я… — его руки тряслись.

— Твоя семья в заложниках?

Он промолчал.

Но глаза выдали — царевич попал в точку.

— Они обещали, что отпустят их, если ты выстрелишь в меня? Вижу — ты веришь в это. Не буду тебя отговаривать. Хочешь стрелять в своего царевича — стреляй. Вот, — парень коснулся груди, — прямо в сердце стреляй.

Его руки задрожали.

Краем глаза этот рабочий заметил, как плавно приближался Герасим. И вид он имел многообещающий.

Мгновение.

Выстрел.

Пуля ударила царевича в грудную клетку. Но… он лишь отшагнул назад…

Выезжая на всякие публичные мероприятия с толпой людей Алексей надевал более свободные одежды и латную защиту под нее. Из тонкой, но очень добротной стали. Это накладывало определенные ограничения по подвижности, вынуждая действовать осторожно, чтобы не «спалить» защиту. Однако оно того стоило. И вот — пригодилось. Хотя со стороны этого не было видно и понятно. Для зрителей произошедшее выглядело чем-то чудовищным… или волшебным. Ведь Алексей, получив пулю в упор, даже не закровил…

— Неудобно вышло, да? — спросил парень у несостоявшегося убийцы.

Но тот бросив пистолет полез за кинжалом. И…

Герасим выстрелил.

Пуля из его пистолета разворотила грудную клетку рабочему. Все-таки семидесятого калибра был его хаудах.

— Ну зачем? — поморщился Алексей. — Он мог бы что-то рассказать.

— Он вряд ли что-то знал. — покачала головой Арина. — В который раз одно и тоже. Взятие семьи в заложники и попытка убийства.

Рабочие тем временем разбежались.

— Что это было? — с легким ужасом в глазах спросил подошедший царь.

— Очередная попытка покушения. Я уже привык.

— А… это… он ведь в тебя стрелял.

Алексей пальцем постучал по нагруднику сквозь дырку в одежде. И улыбнувшись добавил:

— Просто разумная предосторожность. Я в очередной раз оказался достаточно подозрителен, чтобы отмахиваться от этих мыслей.

— А если бы он выстрелил тебе в лицо?

— Тогда бы я умер. Именно поэтому я и предложил стрелять ему в самое сердце. Его руки тряслись — в голову он мог и промахнуться. Так что… — развел руками парень.

— А его семья… это правда?

— Тот злодей, что засел в Москве и организует покушения на меня одно за другим, действует по одному и тому же сценарию. Находит мужчин, которые искренне любят своих жен и детей. И берут тех в заложники. Обычно после провала семьи убивают. Но мы не все тела нашли. Это не так просто. И да — предотвратить это невозможно. Увы… Из-за чего убийца может оказаться кем угодно.

— А почему тебя?

— Чтобы потом убить тебя.

— Как так? Не понимаю.

— Потому что я отомщу. И не исполнителям, а заказчикам. Выжгу к чертям собачьим весь их род. Поэтому, ликвидация тебя начинается с убийства меня. Я твой щит, отец.