Во все Имперские ТОМ 12. Финал - Альберт Беренцев
Алёна вдруг улыбнулась всеми своими белоснежными зубками.
— Беренцев, ты написал про меня книжку, — ласково произнесла Богиня, — Вот эту. Даже не отрицай.
В воздухе перед Алёной на самом деле материализовалась книжка — целый десяток томов какого-то дешевого бояръаниме, с анимешными девками на обложках.
— Твоих рук дело, Беренцев?
Беренцев хранил молчание.
— Я прочитала твою книгу, — голосок Алёны стал совсем елейным, — И она мне не понравилась. Ты пытался написать историю моей победы над Либератором, но ты сделал это паршиво. В тексте ты называл меня безумной, ты раз сто написал это, ты сделал меня злодейкой в своей книге, более того — пару раз ты даже назвал меня шлюхой. А еще ты пытался описывать мою первую ночь с моим мужем. Думаешь, что из моей жизни можно сделать порнографию, Беренцев?
— Это художественное произведение, и я там не называл вас по имени, госпожа... — попытался отмазаться Беренцев, — Это же просто вымысел...
— Да, но все всё поняли, Беренцев, — не согласилась Алёна, — Любому очевидно, что эта книга — про меня. И ты оскорбил меня. Увы для тебя! Я надеюсь, ты хотя бы заработал денег со своего поделия?
— Ну немного, — признался Беренцев, — Я даже некоторое время висел в топе этой книгой, она три дня была на вершине рейтингов...
— На вершине? — Алёна усмехнулась, — Ну что же... Ныне пришло тебе время покинуть вершины, Беренцев. Настало время расплаты. Так что сейчас ты отправишься с вершины вниз, в положенное тебе судьбой место.
Беренцев явно напрягся, он со страхом смотрел на Богиню.
Золотой свет в одном из окон зала тем временем померк, теперь в окне показалось синее весеннее небо.
Богиня выкинула книжку в окно, весь десяток томов.
— И автора следом, — приказала Алёна.
— Пощады! — взмолился Беренцев.
Он даже вроде попытался пасть на колени, но ему не дали такого шанса. Стражницы-ангелы подлетели к Беренцеву, схватили его, а потом выкинули в окно, прямо с высоты полутора тысяч километров, именно настолько возвышалась над землей Башня Богини.
Раздался дикий крик, но он тут же затих. Как Беренцев встретился с землей, никто уже не услышал, но эта встреча определенно состоялась, и Беренцев её явно не пережил.
Небо в окне исчезло, пространство за окном вновь засияло золотом чистой магии...
— Теперь Шамановы, — напомнил Соловьев, когда божественное правосудие свершилось.
У меня все еще было паршиво на душе, я понимал, что ничего хорошего Шаманова и его жену точно не ждет — Богиня разошлась.
А еще я понимал, что Таня меня не простит, если я не смогу спасти друга. Да я и сам себя не прощу...
Шамановы появились в центре зала.
Акалу был в сером мундире и мрачнее тучи. Я в последний раз видел друга полгода назад, Шаманов с тех пор чутка растолстел.
Жена Шаманова вампирка Люба была в кандалах, девушка была одета в джинсы и кожаную куртку. Люба и так всегда была бледной, а теперь вообще стала белой, как мрамор. Смотрела она, как и всегда, по-волчьи зло.
— Обвиняются в ереси, — доложил Соловьев, — Людмила Шаманова, в девичестве Кровопийцина, сомневалась в необходимости вести Океанскую войну с Лузинианской Империей. А еще утверждала, что Богиня — сумасшедшая.
Люба звякнула своими кандалами и оскалилась:
— Я не Людмила, я Любовь! Это раз. А во-вторых...
Но Шаманов уже осадил жену:
— Люба, молчи! Молчи, дура.
Шаманов явно был на крайних нервяках, на лбу у эскомоса выступил пот. Шаманов завертел головой и только теперь заметил меня, стоявшего возле стены.
Увидев меня, Акалу явно удивился.
— Нагибин?
Я кивнул другу.
— Нагибин, помоги! Объясни Богине! — взмолился Шаманов, — Люба ни в чем не виновата!
— Пусть она сама скажет, — пропела Алёна, — Зачем ты затыкаешь жене рот, Шаманов? Она же явно хочет мне что-то сказать...
Люба и правда хотела. В глазах вампирки стояла отчаянная решимость. И говорила Люба обычно прямо, без обиняков. Именно так, как говорить с Алёной нельзя ни в коем случае.
Поэтому желание Акалу заткнуть рот жене было сейчас как раз единственной верной тактикой.
— Думаю, что надо сперва выслушать Шаманова... — осторожно заметил я.
— Нет, — отрезала Алёна, — Пусть Люба говорит.
И Люба заговорила, оскалившись своими острыми зубами совсем по-звериному:
— Мне нечего добавить. Я всё сказала. И я от своих слов не откажусь. Потому что они правдивы. Океанская война — дерьмо собачье. Эта война — абсолютно бессмысленна. Просто потому, что ты могла бы присоединить Луизианскую Империю одной мыслью, Богиня. Ты могла бы закончить войну победой за один миг. Но вместо этого люди умирают уже третий год, они гибнут тысячами, просто ради твоего развлечения, Богиня. Как тебя после этого назвать? Только сумасшедшей...
— Люба, нет! — застонал Шаманов, — Молчи, прошу тебя, молчи!
— Не собираюсь, — гордо ответствовала Люба.
В общем-то девушка была права.
Вся Имперская знать была согласна с вампиркой, вот только открыто об этом никто не болтал.
Луизианская Империя была единственным государством, так и не покорившимся Алёне. Эта Империя была провозглашена осенью 2022 в Батон-Руж, в Луизиане после падения Либератора. Франция тогда лежала в руинах, всех Бонапартов Алёна казнила за то, что Людовик Бонапарт сдался Либератору.
В результате североамериканские колонии объявили независимость от Франции — новая Луизианская Империя образовалась на тех территориях, которые в моем родном мире занимали США, без учета Аляски, и Мексика. В ту же Империю вошли еще куча Карибских островов.
Императором Луизинской Империи провозгласил себя некий Мельвиль, впрочем, его уже через год сверг его собственный сын Мельвиль-младший.
Луизианская Империя была конституционной монархией, вроде туда к ним сбежали некие либеральные масоны, пережившие войну с Либератором, и привезли с собой Полётовскую конституцию, которая и была принята год назад.
Короче говоря, парадоксально здесь повторилась история моего родного мира — в Северной Америке образовались своего рода США, только называвшие себя Луизианской Империей и находившиеся под властью франкоязычных аристо.
И именно с этой Империей Алёна и воевала уже три года. Эта война получила название Океанской, потому что велась только на море. Алёна уже угробила на этой войне сотни кораблей и подлодок, погибли десятки тысяч моряков. Богиня вела морские бои и еще изредка бомбила Луизианскую Империю. Но ответных бомбежек не было, луизианцы, понятное дело, никакого
