Огни у пирамид (СИ) - Чайка Дмитрий

А рядом, на кресле, незнакомый человек сидит, и тоже с золотой цепью на шее. По- виду финикиец. Это кто же у нас из финикийцев в Анусии (сподвижники) царские пробился? Ба! Да это же командующий флотом собственной персоной. Зять из Тира сообщение присылал, что корабль наследника Синаххерибова из дальних земель назад вернулся. Он, Син-Или, про тот поход все вызнал. Человечку мину серебра отсыпал, пятьдесят полновесных сиклей, и не жаль ничуть. Он двоих посылал, но одного волной в море унесло. Спаси боги от такой смерти. Ну хоть догадались двоих подрядить на это дело. И Наварх шарик круглый задумчиво так об пол бьет, а тот обратно в руку прыгает. Вот чудная игрушка! Игрушка? Какая к демонам игрушка? Это же золото чистое! Он этих прыгающих шаров по всей Империи столько продаст, что сам корабль построить готов. Великие боги! Неужто позвали, чтобы с новыми землями торговлю наладить. Еще и не спрашивали ни о чем, но он уже согласен! Согласен! Согласен! СОГЛАСЕН!

Глава 16, где Ассархаддону придется договариваться

Год седьмой от основания, месяц кислиму. Ассархаддония, Новая Ассирия.

— Супруг мой! — склонилась в поклоне жена Пернатого Змея Статира.

— Жена моя! — кивнул Ассархаддон. — Как дела в Храме?

— Неплохо, все получилось, — сказала Статира.

Жрецы поначалу упирались, но Ассархаддон смог договориться. Жене Пернатого Змея теперь воздают почести, как богине. Взамен они потребовали освобождения земли Тамоанчан, откуда их народ изгнали полтора столетия назад. Ассархаддон согласился, но это оказалось непросто.

Три месяца назад. Земля Тамоанчан. В настоящее время — окрестности города Сан Лоренцо, штат Веракрус. Мексика.

Хадиану вновь вел свою сотню в рейд. По точке назначения они получили самые общие ориентиры, ведь никто из ныне живущих в Городе туда не совался, боялись. Помнили только, что это на западе. Торговали кое-как с тем народом на границе земель, но к ним — ни ногой. И вот сейчас сотня шла вдоль берега моря, а потом должна была повернуть вверх по течению первой же большой реки. До устья было пять дней пути. Это все, что им удалось узнать.

Его сотня была усилена двумя сотнями индейцев. Этим чудным словом местных называли еще в Старом Свете. Говорят, от самого Пророка пошло, а он чего зря не скажет. Индейцам металлическое оружие и броню не давали. Из оружия у них были булавы, копья и дротики. Луки тоже были, но поганые, с персидскими никакого сравнения. Воины шли споро, дело было привычное. На севере было море, юг и восток они покорили на десять дней пути, не встретив особого сопротивления. На том же юге разведка Великий Западный Океан видела и те места нашла, где красивый зеленый камень добывают. Туда в следующем году большой поход намечен. А вот на западе уже пропали две группы воинов из местных, которые в джунглях себя, как дома чувствовали. И именно там оказалась страна Тамоанчан, откуда подданных Пернатого Змея в свое время пинками погнали. А пахотные земли, говорят, там отменные.

Пернатый Змей, ну, принц Ассархаддон, который, велел подданным просеки рубить новыми топорами, чтобы дороги делать. И те с превеликим удовольствием работали, ведь каменный топор с бронзовым и сравнить нельзя. Новые участки расчищали под посевы, деревни расширяли и новые закладывали. Ведь еды теперь куда больше будет, и дерева много после просек тех. Ценные породы сразу в Ассархаддонию сплавляли, это в Старый свет пойдет. Корабль со дня на день ждали, а потому склады набивали под завязку. Драгоценный зеленый нефрит везут, а еще забавный камень, к которому железо прилипает. Индейцы из него любят бусы делать.

К устью реки быстро вышли, а потом вверх по течению подниматься стали. Тропки еле заметные следопыты сразу нашли. Есть тут люди. Кое-где дорогу прорубать пришлось, до чего же сирийцам и вавилонянам эти леса непривычны. А особливо, когда вода на голову каждый день льется. На первую деревню через фарсанг наткнулись. Окружили, как водится, стрелы наложили, а то вдруг баловать начнут, и стали местных в кучу сгонять. А в деревне — почитай, одни бабы и дети. Из мужиков — только старики да калеки. Воины на промысел пошли, как выяснилось. Хадиану своего индейца послал всё с той же речью выступить. Его в шутку Великим Глашатаем называть стали, многие воины осаду Тарьяны помнят. Тот речь свою сказал, а как-то местные нехорошо на них посмотрели. Как на добычу, что ли. Даже мальчишки голозадые. Удивительно это Хадиану стало.

И тут к Глашатаю калека колченогий подошел. Ну подошел и подошел, глухой может, не только хромой. Чего от калеки плохого ожидать? Калека тот на какую-то доску опирался, когда шел, ну никто внимания на это и не обратил. А тот этой деревяшкой махнул, да голову глашатаю и снес напрочь. Только кровь фонтаном и брызнула. Бабы и дети из деревни ажно завизжали от восторга.

Калеку того копьями подранили и на кол вздели, остальным в назидание. Да только он на колу висел и мучителей своих отборным матом крыл. А потом язык себе прокусил и кровью истек. Вот это воин! Хадиану потом внимательно его рассмотрел и понял ошибку свою. Калека тот имел тело бойца могучего. Сам сухими жилами перевитый, лицо гордое, а все тело в шрамах. Только шрамы те не только от когтей звериных или копий, а в рисунки причудливые слились, как будто рисовал кто по живому телу острым ножом. А деревяшка та мечом оказалась, только вместо лезвия каменные лепестки вставлены острейшие. Хадиану тот меч с собой прихватил, чтобы государю показать.

В следующей деревне все еще хуже было. Там мужчины на месте оказались. Они, вместо того, чтобы речи всякие слушать, оцепление прорвали, чтобы бабы и дети в лес ушли, а сами драться кинулись. Еле-еле перебили их, как звери дикие сражались. Некоторые как будто танцевали, от дротиков уклоняясь. А потом те дротики в ответ бросали. Голого человека насквозь пробить могли. Хадиану даже видел, как они те дротики руками ловили. Кто бы сказал, лгуном посчитал бы. А у них тут порядки на персидский лад заведены. Лгуна за человека никто считать не будет. Хороши были воины, да только копейный удар держать в правильном строю непривычные были. Перекололи их копьеносцы Хадиановы. Бойцы доспешные живы все остались, а вот индейцев десяток в той деревне оставили. Понял тогда Хадиану, что надо государю доложить, ведь тут грозными речами и кольями не напугать никого. Сотник в своей жизни столько людей на кол посадил, что уже и счет потерял. Но чтобы казненный его же на колу по матери крыл, такого с ним не бывало еще.

Назад плохо шли. Еще десяток потеряли, и тоже индейцев. У кого доспехи были, те прямо в них шли. А вот местным худо пришлось. То тут, то там из зарослей дротик или стрела вылетит, и нет бойца. А кого ты в тех зарослях найдешь? Нет, тут другая война нужна, их в этих лесах перебьют, как детей малых. Так они к своей реке Тонала пришли, а тут радость неописуемая. Корабль пришел, а на нем Великая Госпожа, жена государя, значит, будущая. Ну и пополнение, целая сотня воинов пришла, ассирийцы по большей части. Услышали, что земля та Новой Ассирией зовется, и там природный царь от рода Синаххерибова, и желание изъявили. Ну, с такими бойцами дела куда лучше пойдут.

Ассархаддония. Новая Ассирия. В то же время.

Статира смотрела на берег, вцепившись в борт побелевшими пальцами. Трехмесячный ужас подходил к концу, ох и страху она натерпелась за это время. Каюта маленькая, тесная, корабль полон воинов и скота. В Новый Свет коров и лошадей везли. Ей поначалу все время плохо от качки было, а несчастным животным и того хуже. Потом ничего, все привыкли вроде. Воинов прямо с борта тошнило, а ей невместно было. Служанки из каюты не успевали таз выносить. Воины тоже перестали у борта ошиваться, когда увидели, как рыбы-демоны бараньи кишки пожирают. Солдаты, что под стрелами стояли, не дрогнув, тут бледнели, как мел, и на воду смотреть боялись. Уж больно страшные те демоны были.