Гай Орловский - Королевство Гаргалот
Я завалился на хрустящие по старинке простыни и напомнил себе, что с утра нужно ехать по известному адресу за снайперской винтовкой системы «СУБ-12».
Надеюсь, заказ удалось выполнить, хотя я перехожу в разряд требовательных клиентов, которых не устраивают простые пистолеты или автоматы. Для орлов нужны еще и всякие необходимые для жизни штуки, начиная от простых гранат спецназа до мощных мин направленного действия.
Дверь чуть приоткрылась, в комнату прошмыгнула тонкая фигурка в длинной и такой смешной ночной рубашке, что я невольно ржанул. Леонтия во мгновение ока подбежала к кровати и проскользнула под одеяло.
– Чего ржешь, – прошипела она. – Сама я, что ли, выбрала эту штуку? Твоя мама настояла!
– Снимай, – посоветовал я доброжелательно. – Дома голенькой спишь?
– Как и ты, – ответила она. – Погаси свет!
– Ты что, – спросил я в недоумении, – старомодная?.. В темноте только наши бабушки вязались.
– При чем тут старомодность, – ответила она сердитым шепотом. – Я худая, ребра торчат, сиськи маленькие…
– …а жопа холодная, – продолжил я ее жалобы насчет такой важной проблемы, – ладно-ладно, расслабься.
Свет по моему жесту погас, но полной темноты все равно нет. В окна падают широкие косые лучи огромной полной луны, а жалюзи у родителей опустятся автоматически в полночь, так что ее тощенькая фигурка все равно видна, разве что смотрится теперь таинственнее и жалобнее.
Я подвинулся, она осторожненько легла рядом на спину и, как мне показалось, послушно раздвинула ноги. Я не шевелился, только повернул голову и рассматривал ее лицо.
В полутьме оно смотрится еще резче, острый и чуточку вздернутый носик, высокие скулы и запавшие щеки, выдвинутый вперед подбородок, красиво очерченный и вылизанный природой до совершенства, как тысячи дизайнеров вычерчивают корпуса модных автомобилей до миллиметра, большие, испуганно блестящие, как у пойманной дикой птицы, глаза…
– Ну ты чего? – спросила она. – Я такая противная?..
– Расслабься, – посоветовал я. – Я что, должен сразу наброситься?
– Ну да, – ответила она так тихо, как отвечал бы робкий зайчик, – я же смотрю фильмы.
Я фыркнул.
– Режиссерам нужна динамика. Мужчина набрасывается сразу, а женщина начинает извиваться и стонать еще до момента, как ее коснутся его руки. Если растянут на полчаса, кто будет смотреть?.. Иди сюда ближе, не бойся. Положи голову вот сюда… нет-нет, не спеши, на плечо положи!.. Забрось ногу, так тебе будет удобнее.
Она шепнула:
– А тебе?
– Нам все удобно, – ответил я кратко. – Надеюсь, твой отец заново перепроверил свою охрану? Точнее, охрану вашего дома? Особняк большой или агромадный?
Она ответила тем же шепотом:
– Особняк большой, но проверять еще не проверяли. Это дело начальника охраны, отец его сразу заменил.
– Думаешь, этого достаточно?
Она буркнула:
– У отца сейчас две очень важные сделки на завершающем этапе… А что?
– Захватили вас не случайно, – ответил я сварливо. – Кто-то из дома если не руководил, то хотя бы снабжал всей инфой.
– Что, вот так обязательно из дома?
– Вы же, как тараканы, – объяснил я, – разбегаетесь по разным местам, кому-то надо было быстро переловить и запихнуть в один минивэн? Значит, кто-то знал точно, где каждый из вас в песочке роется.
Я ощутил, как она приподняла голову и посмотрела на меня испуганными глазами.
– Точно, везли в минивэне… Откуда знаешь?
– Думаешь, – буркнул я, – это я вас воровал? Просто минивэнов полно в городе и за городом. Меньше внимания, а поместитесь все.
– Ну да…
– Все продумано, – объяснил я, – никакой самодеятельности. Возможно, в том особняке, куда вас привезли, все были простыми исполнителями, а руководил кто-то из вашего поместья.
Она зябко передернула худыми плечиками, я обнял ее одной рукой, чувствуя, какая у меня, оказывается, ладонь широкая, просто лопата, а у нее такие хрупкие косточки, как у кролика, которого ели за ужином.
Посмотрев на меня искоса, она слегка прижала заброшенной на мое пузо и согнутой в колене ногой.
– Ну ты чего?.. Давай порти меня!
– Ага, – ответил я с удовлетворением, – начинаешь оживать?.. Хорошо…
– А что, – огрызнулась она, – может, никак не дождусь перехода в новый стаз? Отец говорил, человек переходит тоже несколько этапов: гусеница – куколка – бабочка, только не как бабочка, а как майский жук, у того стазов больше…
– У человека еще больше, – заверил я. – Ладно, не хочется, но надо, это наш долг – спасать мир.
Глава 7
Утром я попытался вытолкать ее из постели, она возмутилась, теперь уже имеет на меня право, ага, как же, я тоже современный и демократ, что значит – никаких обязанностей не признаю, у меня только права.
Наконец торопливо выскользнула из-под одеяла прямо в свою нелепую ночную рубашку, это чтоб не показать мне недоразвитую жопу и полусиськи, как будто у меня отсутствует тактильная память.
Родители, судя по доносящимся звукам со стороны кухни, уже поднялись, что-то готовят и тактично ждут, когда мы умоемся, приведем себя в порядок и выйдем к завтраку.
Я пришел первым, уже умытый и с почищенными зубами, Леонтия же, скромная, как монашка, появилась на кухне с опущенными глазками и жарким румянцем на щеках.
Мама взглянула встревоженно, а она подошла к ней и с самым виноватым видом склонила голову.
– Ой, – прошептала она стыдливо, – простите…
Мама спросила встревоженно:
– Что случилось, милая?
Леонтия прошептала совсем несчастным голоском:
– Я вам простыню испортила.
Мать спросила испуганно:
– Как это… что стряслось?
Леонтия совсем потупила глазки, дальше некуда, сказала стыдливым шепотом:
– Ваш сын… я не смогла устоять… ночью увлек меня в свою комнату и… в общем, я теперь женщина. Надеюсь, не забеременею, мне через месяц в восьмой класс…
Мама охнула, бросила на меня огненный взгляд.
– Евгений!.. Как ты посмел?
Леонтия сказала тоненьким жалобным голосом:
– Не ругайте его. Что случилось, то случилось. Я не могла устоять против его бурного натиска, так что это и моя вина. Девушка должна сама беречь свою девственность от мужских посягательств, но я вот не уберегла, так что сама виноватая, как всегда у нас, женщин.
– Как он мог, – проговорила мать в панике, – он же такой скромный!
– Вот-вот, – подтвердила она, – мне тоже таким казался все годы, что встречаемся! Другие сразу под юбку лезут, а он никогда… только сиськи давил больно, но я ж виноватая, что они еще маленькие!. Потом отрастут, у моей мамы были большие. А теперь вот усыпил мою бдительность и… в общем, я недобдила.
Мать обняла ее, Леонтия с готовностью прижалась к ней, такая тоненькая и жалобная, что даже мне стало чуточку жалко этого брехливого лисенка.
– Пойдем, милая, – сказала мать жалостливо, – я помогу тебе.
– Только не ругайте его, – сказала она жалобно, – я теперь его, а он, выходит, мой, так что я должна его защищать… даже от свекрови…
Я проводил их обалделым взглядом, а отец, что слушал с порога, подошел и сказал тихонько с укором:
– Как же ты так…
Я развел руками.
– Да само как-то вышло.
– Понимаю, – произнес он тихо, – хотя это «само» обычно подстроено. Пришлось доказывать?
– Да, – согласился я виновато. – Мы же, мужчины, всегда доказываем, а им доказывать не надо, дуры и так счастливы. Но мы чересчур чувствительные, вдруг подумают, что не можем… Вот и…
Он сказал с сочувствием:
– Доказал?
– Да, пару раз… Нет, три.
Он поморщился.
– Зачем? Для нее это травма.
– Так доказывал же, – сказал я, оправдываясь. – А то подумает, что больше не могу. Мы же нежные и чувствительные, это женщины толстокожие, как крокодилы, а мы все почти поэты в душе. В глубинах души. У нас же большие души, там все поместится. Потому женщинам все как с крокодила вода, а мы страдаем по всякой ерунде, если даже в Африке птичка прищемит лапку.
Из столовой раздался голос мамы:
– Все-все, завтрак на столе!.. Не задерживайтесь!
Отец вздохнул.
– Пойдем. Теперь что-то да изменится.
– Справимся, – заверил я. – Нас не переиграть.
– Да? – спросил он с сомнением и вздохнул.
За столом Леонтия почти не поднимала на меня взгляда, стыдливо краснела, блин, да как это они делают, это же всю систему кровоснабжения нужно брать под контроль, суперспособность, а она запросто, то туда румянец пошлет, то туда… то-то ночью иногда просто обжигало в какие-то важные моменты.
Мама сказала строго:
– Женя, кушай омлет, тебе полезно! Ты что-то худой совсем.
– Вчера был толще, – поддержал отец, то ли намекает на что-то, то ли бездумно поддерживает супругу, мою маму попробуй не поддержи, – и вон фруктовый коктейль выпей, там калории и что-то еще странное, однако нужное, если почему-то верить Минздраву.
