Цена жизни. Книга 2 - Андрей Стоев
— Что-то ещё? — спросил император.
— Благодарю вас, ваше величество, у Кеннера Арди всё, — ответил я. — Но барон фон Раппин просит выслушать его, раз уж ему повезло попасть к вашему величеству.
— Слушаю вас, барон, — развеселился Дитрих.
Я открыл кожаную папку, которую принёс с собой, и передал императору лист бумаги.
— Это прошение от лица ливонских дворян о защите от бесчинств имперских солдат. Подробно это описано в документах, находящихся в этой папке.
— Ммм, — император промычал что-то неопределённое и с кислым видом сказал: — Оставьте эти документы, барон, я их посмотрю.
— Благодарю вас, ваше величество, — я изобразил поклон. — И ещё одно прошение, если позволите. О возмещении империей ущерба, нанесённого ливонским дворянам войсками империи.
Император машинально взял лист и потряс головой, словно пытаясь понять, что такое он держит в руках.
— Да с чего вы взяли, барон, что империя вам что-то заплатит? — спросил он, глядя на меня с изумлением.
— Это вам решать, ваше величество, — развёл я руками. — А я могу лишь гадать, проигнорируете ли вы этот запрос, или же пожелаете, потратив ничтожную сумму, получить рычаг воздействия на тех дворян, что командуют войсками в Ливонии.
— Мне кажется, мы должны прислушаться к словам барона, дорогой, — впервые за вечер подала голос императрица. — Мы не можем игнорировать недостойное поведение тех, кто должен защищать империю.
Однако юная Мария Штирийская соображает на удивление быстро — во всяком случае, гораздо быстрее императора. Я окончательно уверился, что её роль вовсе не декоративная — о чём раньше мог только подозревать.
— Поясните свою мысль, барон, — хмуро сказал император. — О каком рычаге вы говорите? Я вас внимательно слушаю.
— Если вы предпочтёте не возмещать ущерб, ваше величество, то эти бумаги почти ничего не стоят, — пояснил я. — В случае, к примеру, баронства Раппин, это всего лишь мои слова против слов графа Дамиана Коппа. Но вот если империя возмещает ущерб, то это становится доказанным преступлением.
— Доказанным? — усомнился император.
— Не совсем в юридическом смысле, — согласился я. — Однако с практической точки зрения, признание фактов империей придаст всем этим бумагам реальную силу и переведёт их из категории обычных жалоб в достаточно веские доказательства.
Император обменялся с императрицей быстрыми взглядами.
— Мы внимательно изучим ваши документы, барон, и сообщим о нашем решении, — сказал он уже совсем другим тоном.
* * *
Император Дитрих решительным шагом подошёл к апартаментам отца. Императора Конрада уже предупредили о его визите, так что двери без промедления распахнулись, и Дитрих без остановки прошёл в малую гостиную. Старый император был занят тем, что играл в шахматы с эрцканцлером.
— Здравствуй, Дитер, — проговорил Конрад, не отрывая глаз от доски. — Представляешь, Айке меня обыгрывает.
— Он обыгрывает тебя с тех пор, когда я был ещё младенцем, — с усмешкой ответил Дитрих, усаживаясь в кресло. — Пора бы уже признать, что он просто лучше играет.
— Это мы ещё посмотрим, — рассеянно отозвался Конрад, осторожно передвигая ладью.
— Я только что говорил с Арди, — сказал император. — Похоже, мы пришли к соглашению с Яромиром.
— Они согласились открыть нам путь на восток?
— Согласились, — хмыкнул Дитрих.
— Ну вот, что я тебе и говорил! — усмехнулся Конрад. — Побольше слушай нас с Эйке, и всё будет в порядке.
— Вот только взамен они потребовали от нас открыть путь на запад, — дополнил Дитрих. — А именно, разрешить свободный проход через проливы.
— Что⁈ — Конрад, наконец, оторвал взгляд от шахмат и изумлённо посмотрел на сына. — И ты согласился?
— Согласился, — кивнул тот. — А ещё мне пришлось пообещать снять пошлины на их машины и механизмы.
— Ты с ума сошёл, сын! — Конрад неверяще покачал головой. — Им ничего не нужно было давать. Достаточно было чуть-чуть надавить, и Яромир согласился бы на что угодно.
— Он ни на что не согласился бы, отец, — устало сказал Дитрих. — Арди приехал требовать, а вовсе не соглашаться.
— Требовать может только тот, у кого есть, чем угрожать, — подал голос цу Ройтен.
— Именно так, — согласился император. — Но, как оказалось, у него есть чем угрожать.
— Дитер, это полная чушь! — Конрад резким движением руки отмёл возражение. — Яромир нас опасается. Я у него был, я говорил с ним, и я полностью в этом уверен. Достаточно было ещё немного попугать, ещё немного надавить, и он согласился бы на всё.
— Может быть, он нас и опасается, — пожал плечами Дитрих, — но совершенно точно не боится. Да и опасается ли? Во всяком случае, он разрешил Арди без ограничений поставлять нам боевую технику, а это о многом говорит.
— Он просто дурак, — презрительно заметил цу Ройтен.
«Все дураки собрались здесь», — с раздражением подумал император, но промолчал.
— Да и с этим бароном-язычником давно пора разобраться, — продолжал эрцканцлер, обращаясь к Конраду: — Мы с Дитрихом решили призвать его на императорскую службу — это поможет ему задуматься, кому и как он должен служить.
— Это ты так решил, Айке, а вовсе не мы с тобой, — уже с явным раздражением прервал его император. — А я запрещаю тебе это делать. И вообще, я запрещаю тебе хоть как-то трогать Арди.
Эрцканцлер нахмурился и собрался было что-то возразить, но Дитрих не дал ему это сделать:
— Ты понял приказ императора, цу Ройтен? — с нажимом спросил он.
— Я понял, ваше величество, — ответил тот, излучая недовольство.
«Мария полностью права, мне действительно нужен другой эрцканцлер, — подумал Дитрих. — Он уже набрался наглости решать за меня, а скоро, наверное, начнёт за меня и отдавать приказы».
— Ты не прав, Дитер, — укоризненно покачал головой
