Начальник милиции. Книга 6 (СИ) - Дамиров Рафаэль
Но теперь всё изменилось.
Появление отца переворачивало всё с ног на голову. Я не мог рисковать, не мог поставить его под удар, потому что не знал, что именно его связывает с Гурьевым. Почему он с ним приехал? Как оказался рядом с этим прохвостом?
Тем временем Эдик оживлённо переговаривался с Гурьевым. Жестикулировал, махал руками, даже возмущался, разыгрывая спектакль. Делал вид, что торгуется, а в конце демонстративно фыркнул. Сел в машину и хлопнул дверцей своей «шестёрки». Всем своим видом показывал: не сошлись в цене.
Гурьев же мрачно чесал затылок и явно недоумевал — чего это барыга вдруг передумал? Шапки-то — ходовой товар, мех натуральный, овчина. В северных районах такие с руками оторвут. Он даже не подозревал, что его сегодня оставили на плаву лишь потому, что рядом оказался мой отец.
Но гадкая мысль сверлила меня, грызла, словно червь в яблоке: что, чёрт возьми, связывает моего отца с этим преступником?
Эдик проехал мимо меня, кивком показал: отъеду в сторону, подожду. Но мне было не до него. Сейчас главная задача — выйти на контакт с отцом.
В той жизни мы жили в другой области, не в Угледарской. А теперь он — здесь. Именно здесь, куда судьба меня забросила, дав второй шанс. Всё ли это случайно? Или есть закономерность?
В голове всплыли слова гадалки: «Ты тут исправляешь чужие ошибки. А кто твои ошибки исправит?»
От этой мысли по коже побежали мурашки. А может, старая ведьма права? И не шарлатанка она вовсе, а настоящая провидица?
Я поспешил вернуться в машину, завёл двигатель. Отец и Гурьев уже запрыгнули в свою «двойку» и тронулись. Я двинул следом, держа дистанцию.
Поток машин в Угледарске жидкий, если его вообще можно назвать потоком. Это не столица, и пробок здесь в принципе никогда не было. И я прекрасно видел грязно-серую «двойку», не выпускал ее из виду.
Сегодня я не ловлю Гурьева. Сегодня я иду по следу призрака из своего прошлого.
* * *Я следил за Гурьевским жигулём, не отпуская его ни на секунду. Он уверенно петлял по улицам Угледарска, то замедляясь перед переходами, то ловко ныряя в узкие проулки. Где-то на краю сознания билась тревога — ощущение, что, если я хоть на секунду потеряю его из виду, отец исчезнет навсегда. Как исчез тогда, в той жизни, оставив нас с матерью одних в этом безжалостном мире. Но теперь я здесь. Не дам просто стереть его фигуру, словно решённую задачу с доски.
Они остановились у неприметного серого здания. Я встал чуть поодаль. Я знал этот пивбар — «Якорь». Типичное советское заведение, где рабочий люд промывает горло после смены, где пахнет кислым пивом, пережаренными жирными пирожками и прокуренными махорочными пальцами.
Отец и Гурьев вошли внутрь, снова держась вместе. Я следом. В нос ударил запах табака, мужских проблем под хмелем и мазута на робах посетителей. Столы деревянные, исцарапанные, с засохшими кругами от кружек. Пол отсверкивает чешуйками вяленой рыбы, кое-где под ногами хрустит шелуха от семечек. На подоконнике вещает пыльный радиоприемник, а на потолке замерли лопасти громадных вентиляторов.
Зал полон мужиков. Оживленно переговариваясь и сдувая с кружек пену, они цедили «Жигулёвское», закусывая его бутербродами, нарезанными чуть ли не топором.
Отец стоял у кассы, не торопясь делать заказ, беседовал о том о сём с пухлой продавщицей в фартуке и смешном чепчике, а Гурьев уже с кем-то шептался в дальнем углу зала. Я прищурился. Значит, всё-таки у них тут деловая встреча? Похоже на то. Но сейчас мне было важно другое.
Я встал рядом, будто случайно, облокотился на прилавок, вытеснив из очереди какого-то интеллигента. Держался к Гурьеву спиной — тот мог, конечно меня увидеть, но с такого ракурса явно не узнает. Это был риск, но другого шанса выйти на контакт с отцом могло не быть.
— Хорошее здесь пиво? — сказал я, не глядя на него, как бы в воздух. — Не разбавляют?
Он скосил на меня глаза — внимательные, прищуренные, оценивающие.
— Первый раз здесь? — голос ровный, спокойный.
— Ага, командировочный я. Подумал, надо бы атмосферу города прочувствовать, так сказать. А что самое главное в любом советском городе? Ну, кроме статуи Ленина, конечно? Пивная!
Он усмехнулся, чуть приподняв уголки губ.
— Что ж, правильное место выбрали.
— Выпьем? — предложил я. — Я тут никого не знаю, а один вкушать не привычен. Саша.
Я представился, протянув ему руку. Он смерил меня взглядом, будто взвешивал.
— Давай, — пожал мне руку в ответ. — Хм… И меня Сашей зовут.
— Тезка, — одобрительно закивал я.
Мы взяли по кружке пива, уселись за столик у окна.
Я жадно всматривался в него — в его мимику, жесты, привычки. Узнавал каждую деталь. Взгляд открытый, ясный, каким я его и запомнил в прошлой жизни. Он ещё полон сил, ещё строит планы, не догадывается, что, возможно, ему грозит смертельная опасность.
Я глотнул пива, стараясь скрыть дрожь в пальцах и не слишком впиваться в своего компаньона взглядом. Что там, я еле сдерживал себя, чтобы не кинуться и не обнять его.
— Ты сам, значит, местный? — спросил я, чтобы завязать разговор.
— Не совсем, — он задумчиво повертел кружку. — Недавно перебрался. Дела, понимаешь?
— Какие дела, если не секрет?
Он усмехнулся.
— Да так, пытаюсь кое-какие вопросы решить. Но знаешь, что интересно? Вроде бы, всё по плану идёт, а иногда кажется, что кто-то сверху берёт и ломает весь расклад.
Меня аж передёрнуло.
— Бывает, — пробормотал я.
В горле перехватило. Что дальше говорить — я не имел понятия. Он тем временем сделал глоток, поставил кружку на стол.
— Знаешь, что ещё интересно? — он вдруг внимательно посмотрел на меня. — Ты мне кого-то напоминаешь.
Я сжал зубы.
— Да не-ет. Может, просто лицо знакомое?
— Может, — он задумчиво кивнул.
Мы захрустели сушками, обильно посыпанными крупной солью. Такой крупной, что на зубах скрипела.
Я пытался найти подходящую тему, что-то, что удержит его здесь, в моей компании. Что-то, что поможет мне понять, кто и почему хочет его смерти.
— Хороший у тебя костюм, — бросил я наугад.
Тем более, что костюм и правда удивительно хорошо сидел. Я раньше не видел его, то есть… Он ухмыльнулся, погладил лацкан пиджака.
— Да, обновка. Сегодня первый раз надел.
И тут меня будто прошибло током. Я помнил этот костюм. Кофейного цвета, вельветовый, именно в нём его похоронили.
Мать говорила: «Он так его любил, новый в шкафу хранил, а потом надел в тот день первый раз и…».
На нём живом я действительно этот костюм не видел. И теперь захлебнулся воздухом, чуть не пролив пиво.
25 октября.
Ровно год назад, в этой же жизни, в этот самый день он погиб.
Реальность изменилась, но роковой день не исчез среди других вероятностей, просто сдвинулся всего лишь на год вперёд. Ведь отец впервые надел этот чертов костюм в день своей смерти. Сердце заколотилось.
Сегодня его должны убить?
Я мельком взглянул на Гурьева. Тот уже заканчивал разговор, но что-то было не так. В дверях мелькнули двое крепких парней — не пьяницы, не случайные гости.
Я не знал, кто их послал, но быстро понял, зачем они здесь. Время пошло.
Я должен спасти отца.
Глава 15
В пивбаре гул стоял, как в улье, замешанный на аромате «Жигулевского» и солоноватом душке воблы. Я делал вид, что беззаботно потягиваю пивко, а сам был настороже, словно притаившийся хищник в засаде. Лицо внешне расслабленно, но каждый мускул — что сжатая пружина. Поддерживая непринуждённую болтовню с отцом о погоде, об орбитальной станции «Салют-6» и прочих недавних событиях в стране, я как бы между делом оглядывался по сторонам и кое-что подмечал.
За прилавком хмурая тетка лениво протирала кружку, поглядывая на спорящих мужиков у дальнего столика. Несмотря на образовавшуюся очередь, продавец особо не спешила, давно поняла секрет своей работы.
