Итерация II (СИ) - "Корольков"

— Исключительное назначение войск НКВД — охрана особо важных объектов. И одним телефонным разговором с товарищем Берией дело не решить, понадобится специальное решение Совнаркома. Кроме того, придётся создавать два кольца охраны: одно — для объекта, второе — для зеков. Плюс — особые меры по сохранению режима секретности. С заключенных подписку-то особо не возьмешь. — спокойным тоном, резонно, как ему казалось, возразил Логинов.

— Это не ваша забота! Доложу подробности, предложу сформировать лагерь, добьюсь выхода постановлений. Да, процесс долгий, сложный, но решаемый. — продолжал злиться Лев Захарович, — А после пускай НКВД решает: сколько им колец создавать, да народа привлекать.

— Хм. Но, Вы же предлагали взять объект под «крыло» вашего Наркомата.

На некоторое время Мехлис задумался, а после, решив что-то про себя, задал вопрос:

— Допустим, направить сюда полк товарищ Ворошилов и согласится. Сможете разместить людей, организовать полноценную боевую и политическую подготовку?

— Пока не построят бараки, поживут в палатках. Люди не замёрзнут, — предугадав вопрос Мехлиса, ответил Кастым, — Необходимые меры принимаются. О боевой же подготовке хотел переговорить позднее, после положительного решения Москвой вопроса с отправкой бойцов. Но, спеша развеять сомнения, готов обсудить тему сейчас. Лев Захарович, Вы только не горячитесь, не перебивайте и выслушайте — Логинов решил выложить на стол главный козырь.

— Слушаю. — буркнул комиссар.

— Вы ведь видели людей, занимающихся охраной ТЦ?

Мехлис кивнул.

— Наверное, обратили внимание и на то, что работают в ней люди крепкие, зрелые, развитые физически.

Комиссар кивнул вновь.

— Добавлю: все работники охранной конторы — люди бывалые, имеющие солидный боевой опыт, награжденные правительственными наградами.

— И как они оказались в ВОХРе? — не выдержав перебил рассказчика удивлённый Мехлис. — Здесь же оклады мизерные.

— Об этом поговорим после. Так вот, на нашей базе предлагается открыть курсы повышения квалификации командного состава Красной Армии. Вариантов несколько: курсы подготовки сержантского состава, переподготовки офицеров полкового звена или школу спецназа.

— В Красной Армии нет офицеров. — буркнул комиссар.

— Значит курсы переподготовки младших командиров, от взводного до комбата. — примирительно ответил Кастым, — С названием определимся позднее.

— Где, чему и на чём будете учить? И главное — зачем? — скороговоркой выпалил Лев Захарович.

— Учить будем тактике, огневой подготовке, вождению, топографии, ориентированию на местности, полевым уставам, организации связи. На небольшом отдалении от ТЦ построим стрельбище и автодром, в тренажёрных залах Центра организуем проведение занятий по физподготовке, от Наркомата обороны ждём только технику, оружие и боеприпасы.

— Погодите! Этому всему командиров обучают и сейчас. Вы хотите предложить нечто новое, меняющее всю военную науку? — поинтересовался Мехлис.

— Предлагаю. Опыт, знания, навыки для этого есть. К тому же, много полезной информации и в ЭВМ: начиная с полевых уставов РККА, сборников материалов, обобщающих опыт войны, заканчивая уставами и наставлениями нашего времени.

— Допустим новому в тактике научить сможете. — не сдавался Мехлис, — А остальные предметы они и без вас хорошо знают. Или у вас компас другой? Топокарты волшебные?

— Нет, ни компас, ни карты не изменились, остались те же. — ухмыльнулся Логинов, — Проблема в другом — командиры не умеют или не хотят ими пользоваться: ни карту прочесть, ни азимут определить, ни на местности сориентироваться. О радиоделе вообще молчу.

— Что такое «спецназ»? Зачем он? Есть же части ОСНАЗа. — Лев Захарович сменил тему, понемногу начиная соглашаться с собеседником.

— Спецназ — специально подготовленные, отлично обученные и вооруженные подразделения. В задачи спецназовцев входят: разведка в глубоком тылу противника, диверсии, захват или уничтожение лиц, обладающих важной информацией, организация партизанского движения в тылу врага, создание у противника паники, дезорганизация работы тыла. Схожие задачи возлагались на саперно-маскировочные взвода, но, году эдак в 1938 их расформировали, а жаль. Очень бы пригодились на Хасане и Халхин-Голе. Но, место не бывает пусто. Насколько знаю, как раз сейчас, на базе Ленинградского института физкультуры создаётся подразделение со схожими задачами. Считаю, что таких подразделений нужно больше, в состав Красной Армии они должны войти не какими-то временными подразделениями, а штатными, действующими на постоянной основе.

Знающий о событиях в Монголии не понаслышке и мысленно соглашаясь с собеседником, Мехлис кивнул.

— Добро, Михаил Силантьевич, с доводами согласен. Напишите подробное обоснование необходимости подобных подразделений, желательно с проектом штата, задачами и функциями.

— Сделаю. — кивнул Логинов.

— Вернёмся к вашим подчиненным. Заинтригован. — улыбнулся комиссар.

— Перед увольнением из армии, я был вызван в Москву, на встречу с куратором бригады. О чём говорили — уже неважно, главное, что в конце разговора он сказал, что правительство страны обсуждает вопрос создания частных военных компаний, ЧВК, по образу и подобию тех, которые создаёт наш потенциальный противник. По сути это те же спецподразделения, но не входящие в Вооружённые силы страны…

— Частные военные компании в СССР? — удивился Мехлис, — Наемников вербуете? Зачем?

— У любого государства, и СССР в этом не исключение, могут возникнуть такие ситуации, когда применение военной силы необходимо, а «светить» свою армию нельзя. — объяснил Логинов, — Испания, например.

— Интернациональный долг в Испании выполняли командиры, вызвавшиеся добровольцами. — возразил Мехлис.

— Но, шум от этого на весь мир поднялся знатный. У нас тоже служат только добровольцы, знающих о интернациональном долге не понаслышке. — спокойным тоном парировал Логинов. — Хорошо, другой пример — Синьцзян[4]. Там же не столько добровольцы, сколько обычные солдаты. Правда, почему-то их переодевают в дореволюционное обмундирование… К чему бы?

— И что Синьцзян? — не поведя бровью спокойно переспросил комиссар, — Там тихо, боевых действий нет. А форма? Вы только что сами говорили о не афишируемых интересах государства. — Всё одно: у наёмника во главе угла не государственный интерес, а деньги.

— Где-то есть страна, в которой военные служат на добровольных началах, не получая денежного довольствия? — деланно удивившись, спросил Логинов.

— Хотите приравнять наёмника и кадрового командира? Зачем? Совесть успокаиваете?

— Со своей совестью я в ладах. Тут другое, — Логинов скрипнул зубами и ненадолго задумался, собираясь с мыслями, — Каждая реформа армии, сводится к увольнению офицеров. Уходят грамотные, опытные, знающие, но неудобные для начальства командиры, не желающие мириться с порядками, царящими в армии мирного времени. Понимаете?

Мехлис кивнул.

— Зачастую, остаётся балласт, все знания и умения которого сводятся в умении угодить начальству, пустить «пыль в глаза». Конечно, уходят не все. Но, оставшиеся «погоды» не делают. Армия создает красивую картинку для обывателя, занимаясь чёрти чем: парадами, строевыми смотрами, наведением порядка, конкурсами и соревнованиями. В общем, чем угодно, кроме непосредственной подготовки к войне.

— Парады с соревнованиями тоже нужны. — возразил Мехлис, наливая в высокий стеклянный бокал газировку и делая долгий глоток.

— Нужны, но не вместо занятий, учений и тренировок. Но, бог с ними, я хотел сказать о людях. Тех, кого уволили, не смотря на их боевой опыт и багаж знаний. О профессионалах…

— А что с ними не так? — удивился Мехлис, — Дела себе не найдут? Стране не нужны рабочие руки? Негде учиться?

— Можно, конечно, танкиста обучить на комбайнёра, а артиллериста — токарем. Но, зачем же микроскопом гвозди забивать? Снайпера, разведчика, да даже тыловика — надо учить, вкладывая огромные денежные средства. И выкинуть разом подготовленных бойцов, набрав необученную «зелень»? Не по государственному выходит. Да и спецы эти — они же военные, плоть от плоти, для них жизнь вне армии — так, проживание. Плюс адреналин зашкаливает.