Я полюбила главного злодея не моего романа - Добромуд Бродбент
Но вроде бы магия не везде работала так, но именно в Тианском королевстве всё обстояло таким образом. Женщины там не имели никаких прав и свобод. Отцы словно бы торговали своими дочерями, заключая браки. Беда Клодель была в том, что она родила сына, не обладающего даже зачатком к магии. Сервиан Госсет, посчитав это умышленным обманом, отобрал у последней ребёнка и выгнал принцессу на улицу, где с ней случились ужаснейшие вещи, описанные во всех подробностях автором. Затем, всё-таки сжалившись он вернул её, после чего она родила ещё одного ребёнка, не наследующего магию. И всё повторилось вновь.
Хотя я не уверена, было ли это жалостью, когда Сервиан Госсет разрешил Клодель вернуться к нему. Алмазная совершенно не раскрывала мотивы его поступков. Он так и оставался загадочным, скрытным и равнодушным. Просто красивая картинка на фоне всего происходящего. Вот что-что, а на описание его красоты она не скупилась. Очень жаль, что такого чаровника обратили истинным злом.
«И в чём тут романтика?» — подумала я, вспомнив слова продавца из книжного магазина.
Читать дальше не хотелось. На душе скребли кошки. Я тяжело вздохнула и закрыла глаза.
Глава 2
— Ваше Высочество, пора вставать, — донеслось до моего слуха.
Сонный мозг не воспринял информацию, сохранив её отголоском звука. Слегка зевнув, я перевернулась на другой бок, плотнее укутываясь в одеяло и удобнее пристраивая голову на подушке. А в следующее мгновение в мои глаза ударил солнечный свет, причиняя почти физическую боль. Я накрылась с головой, погружаясь в благодатную темноту. Следовало позавидовать меткости солнечных лучей, начинающих свой разбег на расстоянии сто пятидесяти миллионов километров от Земли, но бьющих точно в цель. Стоп! Солнце?
«У меня же затемнённые зеркальные стекла на окнах» — промелькнула мысль где-то на краю сознания.
Я осторожно высунулась из-под одеяла, отчаянно морщась от того, что просто тонула в солнечных ваннах. Наконец, включившийся мозг догадался отвернуть моё тело от потока света. Я потёрла страдающие глаза, окончательно просыпаясь. И, опираясь на локоть, оглянулась. Увиденное заставило меня резко сесть. Сердце ускорило свой ритм настолько, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.
Я находилась в абсолютно незнакомой мне комнате, обставленной мебелью в смешении стилей барокко и рококо. Я озадаченно хлопала глазами, стараясь восстановить картину событий предыдущего дня. И ничего в моей памяти не подсказывало, как такое произошло. Читая книгу, я, видимо, уснула? Но это ничего не объясняло.
— Ваше Высочество? — до меня донеслось вопросительное.
От неожиданности я подпрыгнула в кровати прямо на пятой точке. В изножье стояла девушка в коричневом платье, в белом фартучке и чепце, словно сошедшая с картин прошлого века. Она смотрела на меня чуть встревоженным взглядом голубых глаз.
— А ты кто? — настороженно спросила я.
Будто перенимая от меня эстафету, незнакомка удивленно захлопала глазами и лишь через некоторое время растерянно выдавила из себя:
— Адель, Ваше Высочество, ваша служанка.
«Вот оно как» — неопределенно подумала я, пока мы озадаченно смотрели друг на друга.
Адель, как назвала себя девушка, кашлянула, скрывая недавнее удивление за лёгкой улыбкой:
— Ваше Высочество, вам видимо приснился какой-то сон?
— Ты можешь выйти? — резко сказала я, игнорируя вопрос.
Девушка открыла рот, собираясь что-то сказать, но передумала. И, послушно склонив голову, произнесла:
— Как скажете, Ваше Высочество.
Как только за ней закрылась дверь, я соскочила с кровати, охваченная радостной догадкой. Помимо книг, я писала сюжеты для павильонных игр и время от времени занималась их организацией. Они отличались полным погружением и пользовались популярностью у любителей. И хоть это приносило мне неплохой заработок, я частенько озвучивала, что мечтаю хотя бы разочек побыть игроком, а не мастером.
«Неужели это оно?» — восторженно думала я, разглядывая и ощупывая бутафорию комнаты.
— Потрясающая реалистичность!
Организатор этой игры в разы превзошёл меня, чем привёл в неописуемое воодушевление. Иногда для игр приходилось арендовать или снимать помещения, но столь великолепных никогда! Я оглядела сорочку с бесчисленным количеством рюшей и длиною до пят, в которую была одета.
— Полное погружение!
Оставался открытым вопрос о том, как они умудрились перенести меня сюда, да ещё и переодеть. Неужели чем-то опоили? Но когда и как? Кофе! Я заядлый кофеман, это не секрет. Растворимый или из кофемашины, или сваренный в турке — было неважно! И кто из моих друзей-приятелей смог такое устроить?
Для многих это показалось бы диким, но только не для меня. В прошлом году самолично устроила похищение подруги, которая отказывалась праздновать тридцатилетие и придавалась унынию. Дело провернули быстро. Накинули мешок на голову и сунули в багажник. А затем отвезли на вечеринку в её честь.
Размышляя об этом, я направилась к стеклянным двухстворчатым дверям, через которые в комнату проникали яркие лучи восходящего солнца. Стоило только их распахнуть, как в лицо ударил солоноватый ветерок, который не спутаешь ни с чем иным, как с запахом моря. Но то, что открылось моему взору, заставляло челюсть неосознанно приоткрываться шире и шире. Мало того, что двери вели на полукруглый большой балкон с балюстрадой, так вид с него поражал воображение своей красотой и мощью, открывая взгляду средневековый город, расположившийся на берегу то ли океана, то ли моря, на водах которого в отдалении покачивались парусные фрегаты.
«Это невозможно!»
Я даже не могла предположить в какой точке мира нахожусь, но это точно была не Россия.
— Ваше Высочество, — ко мне подбежала Адель и схватив за руки мягко, но в тоже время настойчиво потянула обратно в спальню: — Вы простудитесь.
«Вот это последнее, что меня волнует» — подумала я, вглядываясь в лицо девушки.
Она была крайне взволнованной, а её мимика устраивала свистопляску:
— Ваше Высочество, идёмте. Мне нужно собрать вас к завтраку, — приговаривала та, затягивая меня в комнату: — Вы же знаете, отец не любит, когда опаздывают.
Стоп! Какой отец? Чёрт возьми, если эта игра, то мне забыли выдать роль! Я выдернула руки и уставилась на Адель. Встретив её испуганный взгляд, немного смутилась от такой искренности. Казалось, её пугала именно я. Не желая усиливать эффект, постаралась выдавить улыбку:
— Мне нужно в уборную, — сказала я, сама поражаясь своей вычурности.
«Мне нужно побыть одной и подумать» — но судя по взволнованности девушки, она вряд ли покинет
