Селестия: Врата смирения. - KAKTUS
Понятное дело, что Арканий захотел решить проблему, как и всегда – радикально, а её неглупый брат предложил план. Мари было жалко парня, но своя жизнь была дороже. И раз у её брата и псевдо господина появилась новая игрушка, то она решила, что не будет вмешиваться в их дела. Но итогом их действий стал неожиданный результат: кто-то заступился за новообразованного представителя элиты.
По скромному мнению Мари – такой подарок с подачи дочери провернул Маркиз. Может, для многих это и было тайной, но она, всё же являясь членом семьи, знала о делах, что творятся внутри. Поэтому она знала, на что пошёл Граф, для заключения такого брака. И когда Маркиз получил всё что хотел, то только ждал возможности, чтобы разорвать все отношения с Графом. А чтобы было неповадно, решил ещё и проучить его. И тут как нельзя удобней стало то, что его дочка подружилась с каким-то парнем, которого стал истово ненавидеть Графский сын.
Непонятно было только одно, почему под замес попали дети? Ответа на этот вопрос Мари не могла дать. Обычно, детей трогают в последнюю очередь, ведь за них родители готовы изничтожить всех и вся, потратить все ресурсы и усилия, но по итогу отомстить своему обидчику. Но когда начался суд, у Мари появился ответ и на этот вопрос. Сложив всю картину воедино, её образу предстала картина:
Видимо череда смертей была затем, чтобы скрыть истинную цель. Один из убитых подростков был Бароном, и единственным наследником своего рода. В обмен на помощь Маркуса, ему пообещали Баронство. Но зачем отдавать что-то своё, если можно подставить кого-то и отобрать это «что-то» у кого-то другого? Правильно, незачем, а смерть Ари, была, по всей видимости, случайной, так как он умер последним, и его смерть была устроена плохо, из-за чего и начался неприятный сыр-бор, который чуть не спутал некоторым крупным игрокам все карты.
Но всё это уже дела минувшие. Потому как сейчас, лёжа на кровати Мари обдумывала смерть своего отца, а вернее его отрезанную голову. Почему-то порезы не давали ей покоя. Её не заботила смерть отца, кроме того, что он её зачал, больше ничего полезного для неё он не сделал. Даже поступление в академию оплатил Граф, правда, ему это ничего не стоило, но важен сам факт.
Сейчас же была глубокая ночь, однако, Мари не спалось. Ей всё никак не давала покоя голова. Причем как своя, из-за различных раздумий, так и отца. Решив, что ей нужно кое-что проверить, она, не откладывая в долгий ящик, решила этим заняться.
Представ перед дерьмовой коробкой, из которой Граф не решился переложить голову, показывая своё истинное отношение к верному слуге, Мари уставилась на её содержимое. Достав из коробки голову, она не испытывала не грамма сожалений или боли, только приятное ощущение радости и освобождения. Порезов было не много, и не они были главным показателем пыток на лице, но именно они не давали ей покоя. Не понимая, что именно с ними не так, она продолжала внимательно их рассматривать, пока к ней не пришло осознание. Мало того, что порезов было всего 10, так ещё они складывались в едва видимое число 10.
Глава 1: Новый семестр. Часть 2.
Глава 1: Новый семестр. Часть 2.
Осознание мелькнуло в голове Мари как вспышка молнии. Однако ей требовалось подтверждение своей догадки. Положив голову обратно в коробку и закрыв крышку, Мари вернулась к себе в комнату, чтобы найти одну бумажку. Перерыв кучу своих вещей, которых у девушки её статуса, было не так уж и много, наконец, нашла то, что искала. Развернув скомканный лист, она внимательно посмотрела на 10 пункт, который в своё время вызвал у Маркуса немалое удивление.
Оригинал уже давно был сожжён, а тот список, который Мари предоставляла Маркусу, был немного изменён. Отец, отбытие больше месяца назад, не появление Маркуса – все эти события проносились в её голове со скоростью света. Но то была настолько невероятная догадка, что она просто не могла её осознать. Ей нужны были подтверждения, и как нельзя лучше, их можно будет увидеть в ближайшие несколько дней.
.....
Счастливая мерзкая морда, которая стояла в кругу Маркизы и Графа вызывала приступ отвращения и раздражения у Аркания. Человек, которого не было месяц – и про которого он уже успел позабыть, вновь появился в стенах академии. По случайно услышанным разговорам, где его спрашивали, почему его не было так долго, он узнал, что новый Барон разбирался с делами Баронства. И теперь, когда все срочные задачи были выполнены, он смог приехать в столицу и продолжить свою учёбу.
Довольная Маркиза, которая, впервые за весь прошедший месяц, стояла с радостной улыбкой, о чём-то разговаривая с этим уродом. Мерзкий Граф, который своим радостным смехом раздражал Аркания до одурения, стоял рядом. Вся эта мерзкая погань, которую он ненавидел до самой глубины своей души, собралась вместе. И до того поганое настроение, которое у него держалось со вчерашнего дня, стало ещё хуже. А те, кто мог бы поднять настроение Графа, видя его лицо, не решались подойти, чтобы не попасть под горячую руку. Однако Аркания это злило ещё больше, из-за чего с каждой минутой его лицо кривилось всё сильней.
И он никак не мог понять, кто больше всего его раздражал: Эмили, Маркус или Мануэль; все вмести или по отдельности – но так или иначе у него были свои претензии к каждому из этой троицы. Эмили он трогать не мог, каким бы дурным он не был, Арканий понимал, что сейчас не время создавать лишние проблемы для своей семьи в виде озлобленного Маркиза. С Мануэлем хоть и проще, но одновременно и сложней, у них существует давняя нелюбовь друг к другу, поэтому Арканий успел натерпеться от Мануэля всяких пакостей, как и Мануэль от него. Поэтому, выбор пал на третьего человека из этого списка. Он был именно тем вариантом, который одновременно позволил бы выместить свою злобу, а вместе с тем и не получить кучу проблем на свою голову.
Приняв для себя решение, он, не дожидаясь у моря погоды, встал со своего места и направился к радостной компании. Те, заметив его приближение, перестали разговаривать и уставились на него, ожидая, что же он скажет:
- Я вызываю тебя на дуэль, – произнёс Арканий под всеобщими взглядами.
- Я Вас чем-то обидел, Граф? – уважительно спросил Маркус, не проявляя ни
